Сибирский эндшпиль - Джеймс Хоган

- Вот уж не думал, что ты интересуешься эволюцией культуры, Кев. заметил Мак-Кейн, когда они проходили вместе с Ко в двери.

- Ну, разве ирландцы не интересуются жизнью, и разве жизнь не всеобъемлющая штука? - ответил Скэнлон. Потом, посмотрев на Мак-Кейна, добавил:

- Ты-то больше думаешь об здешней эволюции.

- Что ты имеешь в виду?

- Что бы ты там не задумал, начал ты здорово. Ну, мистер Эрншоу, журналист, как сказал епископ горничной: "И что же мы будем делать дальше?"

19

Находясь в двухстах тысячах миль от Земли, на небольшом расстоянии над экваториальной плоскостью, "Валентина Терешкова" вела с помощью коммуникационных лазеров постоянную связь с, как минимум, двумя советскими геостационарными спутниками, которые транслировали поток сообщений на поверхность Земли или на другие спутники, в зависимости от адресов сообщений. Западные военные создали систему разведспутников "Возничий", которая могла так же постоянно наблюдать за советскими спутниками и за "Терешковой". На "Возничих" были установлены инфракрасные телескопы, которые могли улавливать тепловое отражение с обоих сторон советского коммуникационного луча, и подслушивать все переговоры, которые вела "Терешкова". Из космоса перехваченный поток через сложную систему цепей и реле направлялся на Землю, где им кормили батареи компьютеров в отделе дешифровки Агентства Национальной Безопасности в Форт Мид, Мэриленд.

С того момента, как "Терешкова" вступила в действие, часть ее переговоров с Землей шифровалась практически непробиваемыми алгоритмами шифровки, что конечно, с трудом рассеивало подозрения Запада относительно невинного социально-технического эксперимента в космосе. А к лету 2017 оголодавшие криптоаналитики из АНБ, работающие в секции "Типи", как закодировали отдел по расшифровке связи "Терешковой", обнаружили, что там есть что-то еще.

Стандартные процедуры, использовавшиеся обеими сторонами при передаче кодированных сообщений включали в себя передачу кода в виде пятизначных групп цифр. Таким образом, любой, осуществивший перехват, не нашел бы никаких указаний на то, что передается связный текст. Чтобы еще усложнить задачу по расшифровке, передающие компьютеры заполняли промежутки между настоящими передачами случайными комбинациями пятизначных групп, так что канал связи передавал непрерывно двадцать четыре часа в сутки. Сообщение, скрытое в этом потоке, начиналось с определенной комбинации, на которую был запрограммирован принимающий компьютер.

Уже в течение некоторого времени программы анализа последовательностей, с помощью которых компьютеры АНБ вначале обрабатывали перехваченный материал, стали отмечать странности в заполняющих группах передач "Типи". Эти случайные цифры были не так случайны, как им было положено. Дальнейший анализ выявил скрытую систему кода. Было похоже на то, что Запад, сам того не желая, подслушал еще и тайные переговоры между персоналом двух советских станций. Код "Синька", как назвали эти сообщения, скрытые внутри канала "Типи", оказался относительно несложным, и уж явно не созданием профессиональных советских криптографов. Более того, его отправители оказались на редкость болтливыми, обеспечив ветеранов Форт Мид достаточным количеством материала, чтобы достаточно быстро расшифровать его. В конце июня в тексте одного из сигналов появились слова "Эрншоу" и "Шелмер". АНБ вело специальный список тех людей, кого нужно было информировать об результатах перехвата (в зависимости от результатов, конечно), и эти материалы через Литерлэнда и ЦРУ попали к Фоледе.

За три недели до этого ЦРУ отправило в советскую сеть связи сообщение специально для профессора Дьяшкина, в соответствии с теми шифрами, которые он передал Боуэрсу в Японии сообщив ему о своей заинтересованности в продолжении "разговора". Дьяшкин согласился на это, и в последующем диалоге, составленном на Эзоповом языке, чтобы советские коллеги АНБ не унюхали, кто с кем разговаривает, американцы попросили Дьяшкина в доказательство серьезности его намерений узнать, где находятся два посетителя станции, исчезнувшие там в начале мая. Через неделю спустя от Дьяшкина пришел ответ - они все еще там, на станции.

Перехват кода "Синька" показал, что имена Эрншоу и Шелмер появились в переговорах ровно за день до ответа Дьяшкина. Другими словами, за день до разговора Дьяшкина с ЦРУ со станции пришел ответ. Это говорило о том, что у Дьяшкина есть неизвестный корреспондент на станции - а кроме того, информация действительно шла именно со станции, как он и заявил.

Бернар Фоледа посмотрел на доклад, который принесла Барбара, и принялся изучать таблицы в приложении. Это были оценки политического воспитания в советских школах для разных возрастов.

- Они всегда бьют на детей, - буркнул он.

- Кто?

- Фанатики, экстремисты, все эти безумцы. Путь к их утопии лежит через детские умы, так что они в первую очередь пытаются управлять школами. Вместо того, чтобы стать образованными, дети растут политическими витиями. Может быть, китайцы правы: правительство не должно вмешиваться в это.

- Они так считают?

- Мы с Майрой говорили как-то об этом. - Фоледа откинулся на спинку и бросил доклад на стол. - Я тебе не рассказывал об этом? Это, может быть, даже повлияло на профессию, которую я выбрал.

Барбара уселась на один из стульев и заинтересованно посмотрела на него.

- Да ну?

Фоледа посмотрел в окно.

- Это случилось, когда я был еще подростком. Ничего особенного, но это впечаталось на всю жизнь, так что тогда это, наверное, произвело на меня впечатление. К нам как-то вечером зашла поужинать одна пара еврейская семья, с которой мои родители дружили много лет. Они рассказывали о том, как они в прошлом году ездили за границу. Они всю жизнь были чем-то вечно заняты, и в один прекрасный день посмотрели друг на друга и поняли, что так и не повидали мир, и если не предпримут что-то немедленно, то уже не увидят до конца дней своих.

- Они были чересчур заняты семьей, бизнесом?.

- Да, именно так. Короче, я запомнил, как Бен - его звали Бен говорил моему отцу: "Ты меня давно знаешь, Чак. Я никогда не занимался политикой. Но после того, что мы увидели за границей, я никогда больше и шагу отсюда не сделаю. Я не хочу, чтобы мои внуки росли такими, как мы там видели. И вот что я тебе еще скажу: я готов пожертвовать тысячи долларов, нет, десятки тысяч любой партии, республиканцам или демократам, все равно, кому, пока они готовы защищать эту мою страну.

- И вот так ты и попал в разведку?

- Ну, не совсем так. Но свою роль, я думаю, это сыграло. Я искал способ выразить то, что я думаю об окружающем мире, а эта профессия словно собрала все вместе.