Отчаяние и… надежда - Линн Грэхем

– Я вынудила тебя жениться.

– Я мог отказаться. Ты просто позволила мне увильнуть и не признаваться самому себе, что я хочу заполучить тебя на любых условиях. Но потом ты снова исчезла, а я на стенку лез от страха и разочарования. – Рауль резко дернул плечом от неприятных воспоминаний.

Полли положила голову на его грудь и закрыла глаза. Ее взволновали и огорчили его слова. Она даже не представляла, что причинила Раулю так много боли.

– Извини, Рауль… Я думала, ты беспокоишься только о Луисе.

– Да я и сам не понимал, что происходит в моей голове и в моем сердце, – искренне признался Рауль. – Я даже убедил себя в том, что, как только удовлетворю желание заняться с тобой любовью, все немедленно встанет на свои места. Но ошибся…

– Правда? – Глаза Полли лучились счастьем, поскольку с каждым словом Рауля она верила все сильнее, что он действительно любит ее.

– Когда в ту первую ночь я вернулся с верховой прогулки и не нашел тебя там, где ожидал, я обезумел. Только тогда я осознал, какую власть ты обрела надо мной, сама того не зная и не прилагая к этому ни малейших усилий. Это открытие потрясло меня. А потом стало еще хуже…

– Хуже?

– Знаешь, мои взаимоотношения с женщинами всегда складывались по принципу «дешево досталось, легко потерялось». Но когда я увидел твою улыбку, обращенную к Патрику Горману, улыбку, которой ты однажды одарила меня в Вермонте, меня обуяла ревность. Чувство было таким непривычным, безрассудным, каким-то детским… Я ревновал, Полли! – воскликнул Рауль со смесью раздражения и смущения в голосе.

– А я ничего не замечала… Наверное, слишком много думала о Мелине и о своих страхах, – нахмурившись, призналась Полли.

– А на меня наконец снизошло озарение, что все эти не испытываемые мною доселе чувства – ревность, ярость, слабость, страх, необходимость ежесекундно видеть тебя и касаться – это любовь. – Скульптурно вылепленные скулы Рауля залил темный румянец. – О, Боже! Неужели я все это сказал!

– Поверь мне, любить тебя – тоже не подарок. Когда мы снова встретились в Лондоне, я почти убедила себя, что ненавижу Рауля Зафортезу, – с жаром выпалила Полли и обняла мужа.

– Какое счастье любить тебя… – И будто в подтверждение своих слов он поцеловал Полли долгим, нежным поцелуем. Однако вскоре поцелуй стал более требовательным, страстным…

Поспешно сброшенная праздничная одежда усеяла ковер. Оказавшись в постели, и Рауль, и Полли со страстностью доказывали произнесенные слова любви «на деле». Когда на смену утоленной страсти пришли нежность и истома, рухнули последние барьеры между ними.

– Мне показалось, что ты и впрямь влюблен в меня, – поддразнила Рауля Полли. Ее пальчики нежно приглаживали его влажные, взъерошенные волосы. – А зачем мы полетим в Лондон?

– Сюрприз…

– Ну, мне же любопытно… – С невинным выражением лица Полли нежно погладила его мускулистое, покрытое жесткими волосками бедро.

Рауль предостерегающе улыбнулся ей и притянул еще ближе.

– Даже столь изощренная пытка не заставит меня открыть тайну!

– Тебе правда хорошо со мной? – вдруг забеспокоилась Полли.

– Господи, ты как ребенок, – простонал Рауль. – Я с ума схожу по тебе. – Он бросил взгляд на часы. – Ты знаешь, что через два часа мы должны быть внизу и снова исполнять роль радушных хозяев?

Полли застонала в притворном ужасе.

– Как ты думаешь, кто будет виноват, если я усну на спине Волка в разгар матча по поло?

– Это просто игра, – многозначительно ответила Полли.

Склонив черноволосую голову, Рауль пристально вглядывался в лицо жены. В его прекрасных глазах застыли восхищение и боль.

– Люби меня. Люби, пожалуйста… С ума сойти! Скажи мне эти слова другая женщина, я бежал бы от нее без оглядки. Тебя же я молю: «Люби меня!»

– Зачем ты везешь меня сюда? – воскликнула Полли три дня спустя, сидя рядом с Раулем в лимузине, несущемся по шоссе в сторону Суррея, где жила ее покойная крестная.

– С днем рождения! Я купил дом твоей крестной еще несколько месяцев назад. Назови это капризом или причудой, только не спрашивай, почему… Когда в поисках тебя я приезжал сюда, то вспомнил, как в Вермонте ты рассказывала мне об этом месте. Агент по недвижимости познакомил меня с неприятной четой, завладевшей домом. Они долго и вдохновенно рассказывали мне, как уничтожат розы, среди которых ты так любила сидеть со своей крестной.

От этого признания у Полли перехватило дух, а на глаза навернулись слезы.

– Ты купил его для меня?

– Когда мы будем приезжать в Англию, мы можем останавливаться в нем, – робко предложил Рауль.

Когда они подъезжали к дому, Полли увидела еще один лимузин, паркующийся у входа, а на зеленой лужайке стоял вертолет. От недоумения ее голубые глаза расширились.

– Кто здесь?

– Твои подруги – Макси и Дарси…

– Макси и Дарси? – ахнула Полли. Эта новость ошеломила ее даже сильнее того, что она теперь являлась полноправной владелицей чудесного дома, который так любила с самого детства.

– Я приглашал их на фиесту, но Макси беременна, и они с Ангелосом не рискнули лететь в Венесуэлу. Поэтому мне пришла в голову идея организовать воссоединение подруг здесь, в доме вашей крестной.

Полли была тронута поступком Рауля, но внезапно тревога пронзила ее сердце.

– Рауль, они ведь в ссоре. Мы очень дружили с самого детства, но три года назад все пошло кувырком. Дарси собиралась замуж, а Макси была подружкой невесты. Но когда жених Дарси увидел Макси, он влюбился в нее с первого взгляда и отменил свадьбу. С тех пор их пути разошлись.

– Но, видимо, все не так безнадежно, если они обе согласились приехать сюда, чтобы повидаться с тобой, – успокоил ее Рауль.

Не без трепета вступила Полли в красивую гостиную, где какое-то время назад три молодые женщины выслушали странное завещание Нэнси Лиуорд. Подруги горячо приветствовали Полли. Обе, и Макси, и Дарси, болтали без умолку, периодически обращаясь к трем мужчинам, стоящим у окна.

– Я узнала Ангелоса по фотографии, – прошептала Полли. – А кто третий?

– Мой муж, Люк, – с гордостью произнесла Дарси. – Жан-Люк Раффакани. Отец Зии.

Поскольку Дарси никогда не говорила, а Полли не спрашивала, кто отец ее маленькой дочки, эти две ошеломительные новости лишили Полли дара речи.

– Трое у окна старательно делают вид, что разговаривают, а на самом деле прислушиваются к нашей беседе, боясь пропустить хоть слово. Как вы думаете, не бросить ли нам мужчин на полчасика и не поболтать по душам? – спросила Макси шепотом.

Три молодые женщины вышли в сад, где они так часто сидели вместе со своей крестной.