Сборник: 200 рассказов Олеандрова - Олеандр Олеандров

Это время когда к примеру – человек бесплатно моет посуду в кафе целый месяц, подметает, убирает там, стирает скатерти.

Когда период стажа заканчивается – ошарашенному человеку говорят что он не подходит на эту работу.

До свидания!

На следующий месяц – уже новый стажёр бесплатно моет посуду… и так весь год.

Когда Боря научил директора кафе пользоваться этой схемой то тот на радостях дал Боре кругленькую сумму.

Правда произошла одна заминка – по чистой случайности он дал её в тот момент когда к нему пришёл "в поисках правды " очередной уволенный стажёр. Он оказался из тех баптистов которые гонялись за Борей по кладбищу.

Пришлось Боре смываться из кафе на повышенных скоростях.

Но нужная сумма – наконец была собрана.

А теперь перейдём к главному.

Зачем Боря это делал?

А кому он вообще нужен, этот козел Боря?

Старый, больной, со своей нищей пенсией – он не нужен никому… ни своим выросшим детям, ни их внукам.

Он никогда не увидит мир… ни выучит чужой язык… ни оттрахает чужеземку…

Не будет ни приключений, не будет ничего, кроме склероза, вставных челюстей и геморроя.

Не будет ничего?

А дулю Вам! – вдруг сказал Боря.

И пошёл наперекор судьбе которая стелила ему дорогу на кладбище, в могилу номер А243.

Деньги на билет в Америку – уже были у него.

Только в один конец, но больше ему и не нужно было…

А через 2 месяца на улицах Нью-Йорка появился новый нищий.

Что будет дальше?…

А дальше, он будет спать там под домами на Брайтон Бич, где будет спасть там – с такой же нищей, как он сам.

Может быть это будет немка, или итальянка, а может индианка.

И будет она его учить английскому, будет делить с ним последний кусок колбасы и гладить его по лысине.

Конечно будет…у неё ведь ничего нету в жизни.

Только он.

Ну кому ещё кроме неё будет нужен этот козел – Боря.

Дура

Как я стал знаменитым актёром кино? По случайности.

Ехал в трамвае под номером 2, и вдруг увидел подростков толпившихся возле Щукинского училища.

– Дискотека! – Решил я.

Делать мне было нечего, и я пошёл туда.

Но это оказалась не дискотека и очередь на прослушивание, для поступления в театральное училище.

В общем, присоединился я к ним. Прошёл 1-й тур, потом 2 и 3-й.

И поступил.

На втором курсе я участвовал в одном спектакле где меня заметил режиссёр Герасимов и пригласил меня сниматься в его фильме.

Год продолжались съёмки, и однажды утром, я проснулся знаменитым.

Да ладно, что за ерунду я пишу здесь.

В общем не вышел я тогда из трамвая номер два.

И дальше поехал.

Может и правильно сделал.

Потому что на следующей остановке туда вошла замечательная девчонка.

Я уступил ей место и мы познакомились.

Через год мы поженились и я стал самым счастливым человеком в мире.

Теперь у нас двое сыновей, прекрасная работа и море семейного счастья.

Ой блин, что за ерунду я сегодня вообще пишу?

Да не уступил я никому место.

И ни с кем не познакомился

А на следующей остановке я увидел как двое мужиков вырывают сумку у женщины. В общем я подошёл и дал одному по морде, тут подъехала милиция и арестовала его.

Оказалось, это сбежавший рецидивист.

После этого меня пригласили на работу в милицию.

Так и началась моя судьба.

Да ни черта не началась!

Когда я увидел что двое мужиков пристают к бабе – повернул на другую улицу.

На футбол спешил. По телевизору его должны были показывать.

Какой же это был матч!!!!

Наша команда выиграла со счётом 4:1.

Ладно. Вру.

Проиграла 3:1.

И я пошёл спать.

Но зато какой мне сон снился!!!

Море, пальмы, и прекрасные туземки.

В общем, снова вру.

Ничего мне не снилось.

Только муха жужжала под потолком.

И не давала мне спать.

Дура

Стальная справедливость

Глава 1.

История которую я не могу забыть уже много лет. Рассказанная мне стариком умирающим в одной грязной больничной палате.

Среди пробирок. вонючих лекарств и утки с вечерней мочой.

Я пришёл проведать его а старик почему-то взял меня за руку и не отпускал.

– Я убил их всех – вдруг прошептал он хриплым голосом.

– У Вас бред, Николай Григорьевич? – Осведомился я.

– Я не Николай Григорьевич – вдруг усмехнулся он осклабившись, показав жёлтые зубы.

Как мы подружились с ним?

Это случилось 10 лет назад. Когда он работал скрипачом в театре.

В этом же театре я был простым актёром, незаметным как серая мышь.

А подружились мы после его неудачной женитьбы на дочери одного генерала.

И причиной развода стала… гениальность нашего режиссёра.

Дело было так.

На юбилей театра, режиссёр решил пополнить театральную кассу.

И уговорил скрипача стать символом театра.

Идея была простая и гениальная как слеза.

Так как театр был беден и не выполнял план, то режиссёр одел скрипача в нищенские лохмотья и посадил у входа со скрипкой. Прямо на ступеньки.

А возле него положил шляпу в которую гости юбилея могли оставлять свои пожертвования.

В общем – скрипач был полным олицетворением театра.

А режиссёр просто сиял от своей идеи.

Но только… бедный скрипач не успел предупредить свою супругу.

И когда та приехала с мамашей и папашей в полном наряде и в шикарных костюмах – то генерал внезапно увидел своего зятя в каких-то лохмотьях, пиликающем на скрипке у входа в театр и выклянчивающим копейки у входящих (это и был гениальный замысел режиссёра).

Вся семья долго стояла и издали рассматривала зятя, как будто заново открывая его для себя.

Потом не заходя в театр, они молча развернулась и уехали.

В общем, семья не оценила старания зятя – скрипача… И через месяц он развёлся с дочкой генерала.

И вот теперь этот старик умирал держа меня за руку.

– Кого же Вы убили, Николай? – Спросил я от скуки полагая что старик начал бредить.

И тогда он начал свой рассказ. Который на протяжении многих лет затем не давал мне спать по ночам.

– Меня зовут не Николай – сказал старик. – Моё настоящее имя Рома.

Старик рассказывал сбивчиво – иногда останавливаясь, засыпая, перескакивая с места на место, а я все слушал боясь пропустить хоть слово.

И больше не перебивал его.

Сначала он рассказал что его дед был священником. В маленькой сельской церкви.

Маленький Ромка часами смотрел как он что-то пел и размахивал лампадой.

Иногда подмигивая ему, Ромке.

А ещё его дед – был сельским лекарем по совместительству. Вот это его и убило.

Однажды к нему принесли раненого НКВДиста, который был ранен в перестрелке с националистами.

Чекист стонал, сжимая зубы. Умирал от пули в животе.

Дед вытащил пулю но не знал выживет ли чекист.

Положил его в свою светлицу.

А в следующую ночь принесли раненого националиста.

И тогда мой дед уже спасал националиста, прочистил рану и перевязал его.

Утром националисты забрали своего, а через два дня чекисты забрали раненого чекиста. К счастью тот уже выздоравливал.

А через месяц случилось неожиданное – деда забрали в милицию.

И забирал его тот самый чекист которого спас дед.

– Ты, сволочь бандеровская, помогал им! Я сам видел!

Потом был суд.

И деда отправили в Сибирь. Больше его я никогда не видел.

Но наши беды только начинались.

Началась травля нашей семьи…

Тут на глазах у старика выступили слезы.

Ему стало трудно говорить, руки затряслись…

Я постарался успокоить его, налил минералки.

– Помнишь как я "застрелился" на сцене? – Старался я отвлечь его.

Это была дурацкая история.

– Обожди. Слушай дальше – перебил меня старик.

Чекисты обыскивали их хату каждый день.

Сначала забрали все золотые вещи, потом все запасы зерна, потом – все что имело какую-то ценность. Даже ложки и кастрюли.

Во время обысков Ромка прятался на развалинах старой конюшни.

Это были горы битого кирпича которую сельчане превратили в мусорный отход.

И вот там, среди мусора, он нашёл лазейку куда-то под кирпичные плиты.

Спустившись на двух метровую глубину, он нашёл там маленькую комнату.

Может это была кабина какого-то разобранного грузовика, а может фургон, но там было уютно. И только палки какие-то торчали из пола.

А травля в селе Ромкиной семьи – набирала обороты.

Чекист который сдал Ромкиного дела, стал сельским оперуполномоченным.

Он получил хату и поселился там с молодой женой.

И что бы забыть историю с моим дедом – он решил уничтожить все наше семя.

Чекист травил нас где мог и как мог.

Отца выгнали с колхоза, мою мать с библиотеки.

На сельских сходках про нас говорили как про отбросы и отщепенцев.