Морская история казачества - Александр Смирнов

И еще о невоенных морских судах донцов. К началу мировой войны российские мореходные училища торгового флота имели всего три учебных судна. Таганрогское и Ростовское мореходные училища имели одно из них — парусник «Святой Ипполит», водоизмещением в 168 тонн. Примечательно, что он был построен и содержался на частные пожертвования, в том числе и казаков-судовладельцев. Вообще, к началу Первой мировой войны древний казачий порт в Азовском море — Азов — был центром парусного флота в южных морях Российской империи.

Можно добавить еще такой факт — к 1913 году в ведении Кубанского казачьего Войска находилась приготовительная мореходная школа в Анапе, где обучали матросов торгового Кубано-Черноморского торгового пароходства.

Даже защита морского промысла в Черном море и в низовьях Кубани от браконьеров была возложена на казаков-кубанцев. Так, в 1913 году смотрителем рыбоохраны 6-го рыболовецкого участка области Кубанского казачьего Войска служил хорунжий — Павел Андреевич Лещенко.

Федор Константинович Траилин — донской казак, потомок старинного казачьего рода, составляющего интеллектуальную элиту Донского Войска. По образованию он был инженером-механиком, вероятно, торгового флота, так как в списках офицерских чинов Морского ведомства Российской империи его фамилия не значится. Но несомненно, что летом 1905 года для него, как и для каждого патриота того времени, мысль о судьбе русского флота была горька и болезненна. После катастрофы в Цусимском проливе многие мыслящие люди, и военные моряки, и торговые, армейские и штатские, пытались разрешить проблему — на каких принципах возрождать отечественный флот? То, что это нужно, никто не оспаривал. Уже с лета 1905 года по России начался стихийный сбор народных пожертвований на строительство новых кораблей. (Донское казачество не осталось в стороне. Уже к 1914 году в составе Балтийского флота появился новый эскадренный миноносец — «Донской казак», созданный на деньги станичников.) Но какие именно корабли строить?

В «Областных Донских Ведомостях» № 127 от 19 июня 1905 года, со ссылкой на № 8693 столичной газеты — «Биржевые Ведомости», была опубликована статья — «Морские казаки». Ее автор — казак Федор Траилин, описывал изобретенный им «Проект полуподводного судна с паровым двигателем, снабженным внутри коробками с воздухом, герметично закупоренными, как пузыри у рыб». Но это была не только сверхпередовая техническая новинка, это была идея принципиально новой системы формирования кадров ВМФ, тактики применения боевых кораблей, по которой можно было возрождать флот.

«Если моему изобретению суждено принести пользу, то решение должно бы последовать неотложно. Намеченный мною прием борьбы измышлен 2–3 века назад нашими предками — донскими казаками на Азовском и Черном морях. Казаки никогда не имели на море поражений от неприятеля[48], потому, что не имели кораблей[49]. Но на стороне их была огромная сила против исконных врагов — турок на море. Это сила — каюки быстроходные, при их многочисленности, а главное непотопляемости. Изобретенное мною судно, типа „Левифиан“, так названное по способности не тонуть, быстро плыть, легко вращаться[50] и моментально останавливаться на полном ходу. Если раздробить один 10-миллионный броненосец на равные части, каждая стоимость по 15 000 рублей, то получится неодолимая минная флотилия в 666 „каюков-левифианов“. Возникнуть эта флотилия может в короткий срок, с перевозкою на театр морской войны по железным дорогам, так как они разборные. Вооружение „Левифиана-каюка“: 1 мина на носу[51], одно орудие — „митральеза“ на корме. Экипаж: 5 человек с капитаном (он же атаман), 5 матросов и 5 артиллеристов. Итого: 15 человек, а на 666 — 9 тысяч 990 человек. Наименование флотилии — „Морские казаки“.

„Каюкам-Левифианам не страшны подводные лодки японцев, опасные для броненосцев, а тем более орудийные, дорогостоящие снаряды. Палить по ним, в буквальном смысле — пушкой по воробьям“.

Эта флотилия пигмеев сокрушит великанов не физической силой, а многочисленностью своих ядовитых жал.

Следует поспешить с выполнением задачи, дабы не узнали этого плана японцы, к сожалению, переимчивые и предприимчивые, и не успели забежать вперед, для противовеса „морским казакам“. „Левифиан“ можно бронировать по образцу черепахи: броня его должна стоять к линии полета снаряда под острым углом в 45 градусов, если же перед тем она будет покрыта салом[52], то вполне достаточно толщины брони в 2 миллиметра стальных листов, чтобы вызвать рикошеты, не только пуль и картечи, но и снарядов мелкокалиберных пушек. Броня их на носу, корме и по бортам — съемная».

Вот такое вот «чудо-оружие» на море предлагал построить донской казак. При всей кажущейся фантастичности этого проекта, он вызвал интерес профессионалов — морских инженеров. Можно было понять почему. Вдоль днища такого судна предполагалось построить коридор без пола, где должен был быть установлен винтовой двигатель и плавники, исполняющие функции руля. А также тормоз, для мгновенных остановок судна в полете! Сбоку от форштевня Траилин предлагал установить горизонтальные выдвижные миниатюрные паруса, для образования воздушной «подушки» между килем и поверхностью морских волн. Классического руля на этом судне не предусматривалось вообще, оно должно было управляться и в плавании и в полете горизонтальными рулями, расположенными по бортам форштевня.

Предлагали собрать деньги, совсем небольшие — 600 рублей для постройки действующей модели. Она предполагала длину — 32 аршина, ширину — 4 и высоту — 3.

Построена ли была модель или нет — неизвестно. Вероятнее всего, что нет. И даже не потому, что морские вооруженные суда, летящие над морем по воздуху, казались современникам Траилина такой же нелепостью, как Наполеону Бонапарту когда-то морские корабли, двигающиеся без парусов. Донской казак — «морской Черепанов», ударил своим проектом по самому дорогому, что было у российского флота, по его «вечной ценности» — по береговой бюрократии. Флотилия казаков — хоть на судах на воздушных подушках, хоть на обычных — прекрасно бы заменяла дорогостоящие, но, по сути, бесполезные флоты линкоров и крейсеров на таких «закрытых» и «полузакрытых» морских акваториях, как Азовское, Черное, Каспийское и Балтийское моря. Если бы развить идею Траилина, создать казачье «военно-морское сословие», то это означало бы должностную смерть всей многочисленной «армии» береговых служб Черноморского флота и Каспийской флотилии. Существенно уменьшились бы бюджетные расходы, а значит, и численность береговых служб Балтийского флота. Судостроительные заводы Петербурга и Николаева вместо многомиллионных заказов от военно-морского ведомства на строительство огромных линкоров и крейсеров клепали бы смехотворные «заказики» в 15 000 целковых за разборный, как конструктор-игрушка, казачий «Левифиан». (Хотя могли бы строить крупнотоннажные отечественные торговые суда — танкеры, зерновозы и лесовозы, для богатого российского экспорта.) А «взводы» адмиралов столичного и Черноморского адмиралтейств — их куда пришлось бы девать?

Словом, широкое строительство «черепах» Траилина затрагивало бы интересы такого большого числа сановников в адмиральских погонах, что его идею затоптали так же решительно, как сердце горьковского Данко. Еще в 1905 году.

Но вот во всех описаниях процесса изобретения судов на воздушных подушках отмечается следующий факт: один из первых проектов такого корабля был разработан в 1927 году в Новочеркасске. На родине Траилина. Может, это и простое совпадение. Но похоже, что между проектом бронированного торпедно-артиллерийского катера на воздушной подушке 1905 года и проектом подобного судна 1927 года существует не только географическая связь.

Источником этих сведений послужила еще не изданная книга. Ее автором является полковник медицинской службы, казак — А. А. Глухов-Ветлужских. Андрей Александрович в 1999 году в Санкт-Петербурге уже издал на свои личные средства (!) сборник казачьих песен «Играй, отецкая станица!». Тираж этого сборника всего 300 экземпляров, что сразу же сделало его труд библиографической редкостью. Так вот, врач-историк подготовил к изданию свою новую книгу — биографический сборник «Казаки — врачи». И в ней обнаружились имена казаков, прославивших свои имена под Андреевским флагом. Правда, в роли врачей боевых кораблей Императорского Балтийского флота.

Основоположником правил и норм судовой гигиены на боевых кораблях русского флота и врачебно-санитарного надзора на водных путях был потомственный казак Забайкальского Войска — Гавриил Андреевич Макаров. Он родился в 1870 году в столице Войска — в Чите. После окончания гимназии в Петербурге поступил сначала в университет, но позже перевелся в Военно-медицинскую академию. Окончив ее в 1896 году, дипломированный военврач начал службу на флоте — врачом 16-го флотского экипажа и одновременно Кронштадтского военно-морского госпиталя. Спустя четыре года стал доктором медицины. Сама «адмиральская» фамилия флотского врача — Макаров, обязывала к плаваниям. И в 1902 году казак-забайкалец занял каюту корабельного врача крейсера «Джигит», уходящего в дальний поход. Вернувшись в 1903 году в Кронштадт, он становится доктором 28-го флотского экипажа.