Под защитой бандита - Наталья Евгеньевна Шагаева

приехал Баро. Оказалось, что он прекрасно знал об Алане и наших планах. И просто наблюдал. Меня тогда сорвало. Я вопила на все кафе, привлекая внимание публики, обвиняя мужа во всем. Мне казалось… Нет, я была уверена, что он запугал Алана и вынудил отказаться от меня. Тогда Баро просто схватил меня за шиворот и повез к Алану. Я брыкалась и кричала, что он убийца и чудовище. Меня привезли в один из спальных районов, постучали в дверь квартиры, которую открыли беременная девушка и Алан. Не нужна я ему была, ни до замужества, ни после, он просто выманивал у меня деньги. И вот этот романтичный, добрый, внимательный и любящий мужчина вдруг превратился в чудовище. Мерзкое, лживое чудовище. А циничный, холодный и жесткий Баро сделал для меня очень много. Он не требовал близости, любви. Но дал мне все: образование, возможности и развитие как личность. Однажды даже пообещал, что отпустит, если я найду достойного мужчину, а с моим отцом объяснится сам. Я уважала Баро, прониклась им, полюбила его, как человека, как кого-то самого родного. Я научилась понимать его и жить с ним. И буду ему благодарна всегда… Я еще встретила мужчину, когда развивала свой бизнес, но наши отношения ничем не закончились… К сожалению, для меня на фоне Баро все померкли. Слов много, дел мало. А с Баро наоборот. За его тиранией стоит твёрдая почва под ногами. Когда я заболела, то поняла, что могу уйти, так и не познав материнства. Я просила его о ребенке, и он мне его дал. Баро души не чает в Давиде. Больше между нами никогда ничего не было. А между вами есть. Много всего есть. И я очень хочу, чтобы он полюбил и за его спиной была достойная женщина. Мне будет так спокойнее уходить.

Сглатываю. Нет, неправда. Эта еще молодая женщина не может уйти. У Баро много возможностей. Он же не допустит такого.

— Баро довольно сложный мужчина. Его личность уже сформирована и состоялась. Он не изменится. Но, поверь, тебе этого и не надо. Нужно изменить свое восприятие и поведение. И тогда он сделает для тебя все возможное и невозможное. Хитрее нужно быть, брать не криком и упреками, а нежностью и лаской. Не претензиями, а заботой; не криком, а шепотом; не обидой, а пониманием; не отрицанием, а вопросами и объяснениями. И ты сама удивишься и откроешь для себя много в этом мужчине. Тем более у вас есть интимная связь.

— Да при чём здесь это. Секс – давно не показатель чего-то большего, — вздыхаю я.

— А я не про сам процесс, — хитро щурится женщина. — Я про то, что связывает и делает мужчину и женщину ближе, а их отношения глубже. У нас этого никогда не было. Не сложилось… Но он мне дорог, и я желаю ему всего самого лучшего. Может, ты заставишь его испытать чувство страха за будущее.

— О чем ты?

— Я не могу всего тебя рассказать, да меня и не посвящают в дела мужчин. Но душу Баро нужно спасать. Иначе…

— Амалия?! — заглядываю ей в глаза.

— Подумай, Ася, понаблюдай, проанализируй, попробуй найти к нему подход, ты добрая, чистая девочка. Поделись с ним своей энергетикой. Заставь его остановиться и начать просто жить. А если не хочешь, тебе противно или ничего чувствуешь, то… Как только тебе прекратит грозить опасность, я помогу тебе от него уйти, — уже серьезно произносит она.

— Я подумаю… — встаю с места, делаю пару шагов на выход, но останавливаюсь. — Чем ты больна?

— Тем, что не лечится никакими деньгами, но они помогают мне выиграть время. Однако лимит заканчивается.

Разворачиваюсь, убегаю в комнату. Мне хочется громко навзрыд порыдать и покричать от раздирающих меня чувств. Они ломают меня и ставят на колени. Я падаю в его чёрную бездну. Барахтаюсь, пытаюсь выбраться, сопротивляюсь, но все бесполезно.

Глава 25

Ася

«Будь готова к полудню. Форма одежды – официальная».

Его не было несколько дней, и это первое сообщение, которое я получила от Баро. Не задаю лишних вопросов, не упрямлюсь – все равно бесполезно. С этим мужчиной все это не работает. Тут я либо принимаю его, таким, как есть, либо…

Глубоко вдыхаю, распахивая шкаф. Вынимаю темно-синее строгое платье-футляр, надеваю простое белье, плотные тёмные колготки и ботильоны на каблуке. Волосы вверх, в строгую причёску. Косметика… К черту косметику! Совсем не крашусь, только крем на лицо. Не хочу. Вообще достаю очки в синей оправе, в которых только читаю и работаю на ноутбуке, и надеваю их, пряча глаза. Сегодня я хорошая, но строгая девочка. Мне нужно время. Сама не понимаю на что. Наверное, на определение будущего: либо я сдаюсь и прогибаюсь, либо дерусь до последнего.

Духи тоже не наношу. Незачем. Подхватываю сумку, пальто и спускаюсь вниз. Давид на диване, лежит головой на Бадди, читая какую-то книгу на английском вслух. Оба довольные. Мне нравится этот мальчишка, я успела привыкнуть к нему, подружиться. Мальчик отвлекается, обращая на меня внимание.

— Ого, какая ты, — прыскает от смеха.

— Какая?

— Как наша учительница по математике, — уже откровенно смеется.

— Ну и что? Мне не идёт? — сама усмехаюсь.

— Нет, — мотает головой.

— Ну и ладно. Побуду сегодня училкой.

Замолкаем, когда в комнату входит Леван.

— Вы готовы? — интересуется он.

— Да.

Мужчина пропускает меня вперед, ждет, когда я надену пальто, и галантно открывает дверь. Я поняла одну простую вещь. Молчаливые, серьёзные мужчины, которые на первый взгляд кажутся опасными, гораздо надёжнее болтливых и с виду милых. Леван всегда такой – строгий, хмурый, но он не позволил ни одной вольности в мою сторону, в отличие от его напарника Сани, который продолжает меня доставать. Но последние пару дней его не видно, и слава богу.

Мы садимся в машину и выезжаем со двора.

— Куда едем?

—