Солнце ближе - Елена Лагутина

— Кажется, вы потеряли дар речи. Такое обычно случается с женщинами, когда они видят меня впервые. Я настолько неотразим?

— Что?

— Ничего, это была просто шутка. Так мне можно здесь присесть?

Так и не дождавшись ее ответа, он сел рядом с ней за столик. Вика никак не могла отделаться от своих навязчивых мыслей, и это мешало ей вступить в разговор.

— Правда, хорошая музыка?

Музыка была хорошей. Парень, судя по всему, пытался стандартным способом завязать стандартное знакомство на один вечер. Максимум на два. Уютный вечер с продолжением, плавно перетекающий в ночь сладострастия. Потом, возможно, еще один вечер — и история закончилась, так и не начавшись. Все то, что было уже давно пройдено. Вике уже двадцать восемь.

Она еще не решила, нужно ли ей это. Несмотря на немного комичный характер ее взаимоотношений с Павликом и полное отсутствие нежных чувств с ее стороны, она все же была ему верна в течение двух лет, пока длился этот вялотекущий роман. Примерно шесть месяцев назад Вика решила, что так дальше не может продолжаться и она должна с Павликом порвать. Но в тот день что-то помешало, потом она заболела и чувствовала себя слишком слабой и беспомощной для того, чтобы вот так, сразу, остаться одной, потом были какие-то другие причины, реальные и надуманные. Иногда Вика начинала просто выть от тоски и все же боялась решиться на глобальные перемены. Она так привыкла чувствовать себя защищенной. Праздность — великая вещь, чудесный дар, который дается далеко не каждому. Вика не любила Павлика, но любила праздность, а потому никак не решалась бросить своего занудного пожилого любовника. Но может быть, пора?

Безусловно, ничего серьезного из этого знакомства получиться не может — слишком откровенные взгляды этот парень бросает, чтобы их не понять. Но ничего серьезного Вике и не было нужно — ей был нужен, катастрофически нужен, просто повод для того, чтобы изменить свою жизнь. Чтобы внезапно все повернулось вспять и однажды, проснувшись рано утром, она подумала о том, что не знает, что ждет ее сегодня. Не знает, что ждет ее завтра, послезавтра… Она так мечтала об этом.

Она наконец кивнула головой, согласившись с тем, что музыка и в самом деле хорошая, и продолжая смотреть на него сквозь полуопущенные ресницы, думать о своем. Он истолковал ее взгляд по-своему:

— Что-нибудь заказать? Может, еще коктейль? Коньяк? Или, может, просто водки…

— Я не пью водку.

— Что, совсем не пьешь? — удивился он.

— А почему ты удивляешься? Попробовала один раз… Мне не понравилось.

— Тогда коктейль.

У него был глубокий, мягкий и низкий голос. Он обернулся, и почти в ту же секунду к столику подлетел официант. Вика улыбнулась: похоже, у этого человека был редкий дар привлекать к себе людей. Ему даже пальцами щелкать не приходится. Некоторое время они сидели молча, слушая музыку. Потом принесли коктейль. Он поднял свой бокал:

— За знакомство.

«Набор банальностей», — подумала скептически настроенная Вика и все же заставила себя улыбнуться. Он тоже улыбнулся, улыбка ему была к лицу, и Вика подумала, что, наверное, он моложе ее — года на два или на три.

— Меня зовут Вика.

— Очень приятно. А меня зовут Александр.

Имя Вике не понравилось. Ей почему-то с детства не нравилось имя Александр. В сознании отпечатался очередной негатив: «Сейчас он спросит, какие у меня планы на вечер». Сделав еще один глоток, она поставила бокал на стол.

— Послушай, ты всегда такая колючая?

— Нет, только по четвергам после шести часов вечера.

— Надо же, какое неудачное время для знакомства я выбрал. Вечно мне не везет…

— По тебе не скажешь, что ты невезучий. Не производишь впечатление человека, обиженного судьбой.

— Это все маскировка, — высоко подняв брови, убежденно произнес он.

«Ах, какой загадочный. Человек в маске. Наверное, все же не стоило мне испытывать судьбу. Если это произойдет, то по крайней мере не с ним и не сейчас. Напрасно…»

— Знаешь, — Александр, не придумав ничего лучшего, решил развить уже затронутую тему, — невезучий человек иногда производит совершенно противоположное впечатление. Это своеобразный комплекс неполноценности. Он ни за что в жизни не покажет, что у него не все в порядке. Какая-то мания…

— Некоторые люди просто любят казаться загадочными, — немного раздраженно ответила Вика, — хотя в них и разгадывать-то нечего.

И все же глаза у него были красивые. Необычные. Может быть, поэтому Вика все еще продолжала сидеть напротив и слушать его — сначала равнодушно, с легким налетом раздражения, потом все более внимательно, улыбаясь все чаще и искреннее. Он оказался интересным рассказчиком. Случаи из жизни его приятелей превращались в череду забавных и необычных комиксов. Легко и ненавязчиво он все же сумел ее заинтересовать — через час после знакомства Вика была уже настроена категорически «за». Ей уже почти что нравились не только его глаза, но и его улыбка, и его голос, а образ Павлика, изредка всплывающий в сознании немым укором, казался все более далеким, нелепым и бесплотным. «Или сегодня, или никогда», — решительно подумала Вика и посмотрела на часы. Что ж, чему быть, того не миновать — значит, это судьба.

— Торопишься? — Он заметил ее жест и вопросительно поднял брови.

— Да нет, не слишком, — откровенно ответила она и снова улыбнулась.

— Ты немного странная. Молчаливая и очень красивая.

— Что же здесь странного? — Вика искренне удивилась.

— Красивые женщины обычно бывают болтливыми. Ты не такая, как все.

Вика промолчала, согласившись таким образом принять комплимент. Некоторое время они снова сидели молча, слушали музыку — все тот же старый джаз, только теперь в другом исполнении, а потом он отодвинулся от стола и подозвал к себе официанта.

— Ты правда необычная. Спасибо тебе за приятный вечер. Извини, но мне пора идти.

Вика опешила. Вот уж чего-чего, но этого она никак не ожидала. Вся ее боевая готовность полетела к черту. В это было невозможно поверить: такое откровенное, традиционное начало и такой странный, нелепый конец. Этого просто не может быть!

Она смотрела на него, широко открыв глаза. Ее замешательство, видимо, в полной мере отражалось на ее лице, потому что он снова улыбнулся и накрыл своей ладонью ее тонкую руку.

— У тебя есть телефон?

— Есть, — ответила она, несмотря на то что мысленно уже приготовилась сказать «нет».

— Скажи мне номер. Я запомню.

Вика усмехнулась — даже записывать не собирается! Она почувствовала злость, поднимающуюся в глубине души, — черт знает что такое! Попытавшись взять себя в руки, она тихо проговорила номер. Александр повторил его и кивнул.