Выдержал, или Попривык и вынес - Марк Твен

«Что сказать вамъ о нашихъ рудникахъ! Буду вполнѣ откровененъ и чистосердеченъ, я выражу непристрастное мнѣніе, основанное на тщательномъ осмотрѣ. Гумбольдтъ есть одна изъ богатѣйшихъ минеральныхъ областей въ мірѣ. Каждый рядъ горъ полонъ драгоцѣнными рудами. Гумбольдтъ есть настоящая Голконда.

„Ha-дняхъ простая проба верхняго слоя доставила прибыли въ четыре тысячи долларовъ на тонну. Недѣля или двѣ тому назадъ, точно такая же проба верхняго слоя дала семь тысячъ долларовъ на тонну. Наши горы полны шатающимися изслѣдователями. Ежедневно и даже ежечасно открываются новыя и болѣе поражающія доказательства громадныхъ размѣровъ богатствъ, таящихся въ нѣдрахъ нашей любимой страны. Встрѣчающіеся минералы — не одно серебро. Есть ясные признаки золота, недавно наткнулись на киноварь. Что касается до простыхъ металловъ, то ихъ въ изобиліи. Намедни открыли пласты смолистаго угля. Я всегда поддерживалъ то мнѣніе, что уголь есть деревянное наслоеніе, и говорилъ объ этомъ когда-то Кол. Уитмэну, что въ окрестностяхъ Дэйтона (Невады) ни теперь, ни раньше, ничего не указывало на обнаруженіе деревянной формаціи и что поэтому я потерялъ всякое довѣріе къ его восхваленнымъ каменноугольнымъ копямъ. Я повторилъ то же мнѣніе при радостномъ открытіи угля и на Гумбольдтѣ. Я говорилъ объ этомъ и съ пріятелемъ моимъ, капитаномъ Бергомъ. Мое сомнѣніе, однакоже, пропало, когда онъ мнѣ объяснилъ, что видѣлъ въ этихъ мѣстностяхъ окаменѣлыя деревья, вышиною въ двѣсти футъ. Вслѣдствіе этого установился взглядъ, что когда-то громадные лѣса бросали на эти отдаленныя части свою непроницаемую тѣнь. Я твердо вѣрю въ дѣло угля. Не сомнѣвайтесь въ положительныхъ минеральныхъ богатствахъ Гумбольдта. Они громадны, они неистощимы“.

Позвольте мнѣ объяснить кое-что, послѣ чего читатель лучше пойметъ нѣкоторыя вышеприведенныя замѣтки. Въ то время, нашъ ближайшій сосѣдъ, Золотая Гора, считался одной изъ богатѣйшихъ мѣстностей серебряныхъ рудъ въ Невадѣ; оттуда и привозили большею частью эти слитки серебра. „Верри-Ригъ“, руда Золотой Горы, доставляла отъ ста до четырехсотъ фунтовъ на тонну, но обыкновенно извлекалось отъ двадцати до сорока фунтовъ на тонну, — другими словами, каждые сто фунтовъ руды давали отъ одного до двухъ долларовъ. Но читатель видитъ, по вышеизложенному описанію, что Гумбольдтъ содержалъ въ себѣ большею частью одно серебро! Другими словами, каждые сто фунтовъ руды давали двѣсти долларовъ и даже триста пятьдесятъ долларовъ. Черезъ нѣсколько дней тотъ же самый корреспондентъ писалъ слѣдующее:

„Я говорилъ уже о значительномъ и почти сказочномъ богатствѣ этой мѣстности, — оно просто невѣроятно. Нѣдры нашихъ горъ переполнены этими драгоцѣнными металлами. Я говорилъ также о томъ, что природа позаботилась устроить такъ наши горы, что не представляетъ большого труда разработки рудниковъ. Я упоминалъ, что въ здѣшней странѣ, по удобному мѣстоположенію, расплодилось масса лучшихъ заводовъ.

„Какова же исторія рудника Гумбольдта? Руда Шеба находится въ энергичныхъ рукахъ общества капиталистовъ изъ Сенъ-Франциско. Кажется руда эта смѣшана съ металлами, затрудняющими работу, особенно съ нашими далеко еще неусовершенствованными горными машинами. Владѣтели соединили капиталъ и трудъ, принявъ во вниманіе мое введеніе. Они работаютъ и продолжаютъ дѣлать разслѣдованія. Тоннель, прорытый ими, достигъ длины въ сто футовъ. Уже съ первой пробой, за которой шла и разработка рудъ, довѣріе общества къ продолженію будущихъ работъ возросло, и основный капиталъ повысился до восьмисотъ долларовъ, по биржевой цѣнѣ. Я не слыхалъ, чтобъ одна тонна руды была бы обращена въ ходячую монету. Я знаю, что въ Гумбольдтѣ большое количество жилъ превосходятъ жилы Шеба. Послушайте-ка, на какое предпріятіе идутъ эксплоататоры Шеба. Они предполагаютъ перевезти въ Европу руду въ концентрированномъ видѣ. Перевозка изъ Старъ-Сити (ея мѣстонахожденія) на Виргинію-Сити будетъ стоить семьдесятъ долларовъ съ тонны, отъ Виргиніи до Санъ-Франциско сорокъ долларовъ за тонну, оттуда до Ливерпуля (мѣсто назначенія) десять долларовъ за тонну. Ихъ мысль та, что конгломерованный металлъ вернетъ имъ всѣ расходы; расходы до добыванію, по перевозкѣ, по переплавкѣ, и что тогда одна тонна необработанной руды принесетъ имъ чистаго дохода одну тысячу двѣсти долларовъ. Вычисленіе это можетъ быть и ошибочнымъ, такъ убавьте наполовину, и то результатъ громадный, далеко превышающій всѣ прежнія разработки нашей богатой территоріи.

«Самый обыкновенный разсчетъ тотъ, что руды наши могутъ давать пятьсотъ долларовъ съ тонны. Такое богатство уничтожаетъ и Гульдъ, и Каррей и Офиръ, и Мексиканскую, въ вашемъ сосѣдствѣ. Я привелъ вамъ разсчетъ стоимости одной разработанной руды. Богатство ея показываетъ биржевая оцѣнка. Народъ въ области Гумбольдта помѣшался на „футахъ“ [6]. Въ то время, какъ я пишу, города наши почти опустѣли, походятъ на выморочныя селенія. Что сталось съ нашими мускулистыми и атлетическими согражданами? Они всѣ шагаютъ до оврагамъ и по горамъ. Ихъ слѣды видны по всѣмъ направленіямъ. Изрѣдка, является къ намъ верховой, видно, что усталый конь его немало потрудился. Верховой этотъ останавливается передъ своимъ жилищемъ, торопливо обмѣнивается вѣжливыми привѣтствіями со своими согражданами, спѣшитъ въ пробирную палатку, а оттуда къ регистратору округа. На другой день утромъ, возобновивъ свои съѣстные припасы, опять исчезаетъ по своей дикой и неторной дорогѣ. И вотъ этотъ молодецъ считаетъ свое состояніе уже тысячами. У него аппетитъ ненасытной акулы, онъ желалъ бы пріобрѣсти весь міръ металловъ».

Этого было достаточно. Какъ только окончили мы чтеніе вышенаписанной статьи, четверо изъ насъ рѣшили отправиться на Гумбольдтъ. Мы сразу стали собираться и бранили себя, что раньше на это не рѣшились, такъ какъ теперь страхъ насъ обуялъ, чт опоздаемъ и что всѣ богатѣйшія руды будутъ открыты и захвачены, прежде чѣмъ мы туды прибудемъ и тогда волей-неволей придется довольствоваться залежами, изъ которыхъ болѣе двухъ сотъ или трехъ сотъ долларовъ съ тонны не добудешь. Часомъ раньше, до чтенія статьи, счелъ бы я себя богачемъ, еслибъ пріобрѣлъ десять футовъ въ рудѣ Золотой Горы, которая вырабатывала двадцать пять долларовъ съ тонны, теперь я уже былъ недоволенъ, что придется довольствоваться бѣднѣйшими рудами, которыя, впрочемъ, въ Золотой Горѣ считались бы богатѣйшими.

ГЛАВА ХXVII

Спѣшите, торопитесь, — было все, что твердили мы другъ другу; времени, впрочемъ, мы не теряли даромъ. Наша партія состояла изъ четырехъ человѣкъ: кузнецъ, шестидесяти лѣтъ, два юриста и я. Мы купили фуру и пару несчастныхъ старыхъ лошадей, фуру нагрузили большимъ количествомъ провизіи, приборами разныхъ инструментовъ для копанія, и выѣхали изъ Карсона свѣжимъ декабрьскимъ денькомъ. Лошади оказались до того слабы, что мы скоро пришли къ заключенію, что одному или двумъ надо выйти и идти пѣшкомъ; дѣйствительно, замѣтно стало облегченіе, но не надолго; черезъ нѣсколько времени опять показалось, что лучше будетъ, если еще одинъ выйдетъ, и опять видимо стало легче лошадямъ. Тутъ мнѣ пришла мысль править ими, хотя въ жизни своей никогда еще не правилъ ни одной, не знаю, откуда у меня взялась эта смѣлость, другой никогда не рискнулъ бы на такую отвѣтственность; но спустя короткое время нашли, что не дурно было бы и правящему выйти и идти пѣшкомъ. Съ тѣхъ поръ я сложилъ съ себя званіе кучера и никогда больше не претендовалъ на него. Черезъ часъ мы увидѣли, что не только будетъ лучше, но что положительно необходимо намъ четверымъ помогать лошадямъ. По два сразу толкали мы сзади фуру по тяжелому песку, и этимъ сильно облегчали слабымъ лошадямъ непосильный трудъ, не давая имъ почти совсѣмъ тянуть. Оно иногда лучше сразу постичь свою участь, легче мириться; мы скоро поняли свою. Ясно было, что намъ придется всѣ двѣсти миль идти пѣшкомъ, толкать фуру, а съ ней и лошадей; въ фуру мы уже больше не садились, хуже того, мы, не отдыхая, стояли сзади и постоянно смѣняли другъ друга.