Верь, люби, живи! (сборник) - Доктор Нонна

Слезы счастья и боли покатились из глаз измученного Влада. Он их даже не скрывал, потому что знал, что перед Катей он может быть самим собой, ему не надо стесняться, притворяться, играть. Она любит его просто потому, что он есть на этом свете. И это чувство взаимно.

Через десять минут любимая вышла в коридор, держа в руке белый халат.

– Накинь это. У тебя есть пять минут.

Влад кивнул головой и молча зашел в палату. Рада лежала на спине и еле заметно дышала. Ей только что сделали премедикацию, поэтому глаза начали мутнеть.

– Папочка, – слабым голосом произнесла девушка, увидев, что в палату зашел Влад.

– Милая, не разговаривай, тебе сейчас нельзя. – Мужчина накрыл ослабевшую руку дочери ладонью.

– Папочка, если со мной что-нибудь... – голос Рады сорвался.

– Тише, с тобой все будет хорошо. Я рядом, скоро мама приедет, – Влад не знал, будет ли Лина в больнице, однако счел нужным успокоить дочь.

– ...что-нибудь случится, детей отдай маме, – договорила девушка и закрыла глаза.

Тут два санитара вошли в палату и начали перекладывать пациентку на каталку. Катя проводила Влада в комнату для ожидания и вышла. Ее ждали пациенты.

Лина уже была там – она подняла глаза на бывшего мужа и тихо сказала: «Здравствуй, Влад». Мужчина только кивнул в ответ. Он сел подальше от женщины, хотя вдруг понял, что делить им больше нечего... Но привычное состояние любви-ненависти к ней еще не покидало его душу.

Через час родителей Рады вызвал врач – перед ними стояла каталка, на которой сладко спали три девочки. Крохи были чудесны, однако Влада и Лину больше интересовала их дочь.

– Где Рада? Что с ней? – в один голос спросили отец и мать.

– Ждите врача, – ответила акушерка и повезла каталку в детское отделение.

– С ней все в порядке? – кричали ей вслед бывшие супруги, но ответа не было. Повисла могильная тишина.

Через три часа доктор Мотин вышел к родителям Рады и произнес:

– У вашей дочери инсульт, она так и не отошла от наркоза. Сейчас идут критические сорок восемь часов. Ждите чуда и молитесь.

Доктор Мотин развернулся и пошел обратно в глубь отделения, а родители Рады вернулись в комнату ожидания. У Влада по лицу текли слезы. Лина хотела успокоить мужчину, но понимала, что этот жест будет лишним. Она просто села рядом и окаменела.

Шли вторые сутки. Улучшений так и не было. Приезжал Петя, который привез Лине и Владу термос с кофе и бутерброды, но мужчина и женщина не притронулись к ним. Их мысли, чувства и желания были только с их дочерью, которая не приходила в сознание. Каждый час в комнату заходила Катя. Она молча качала головой и крепко сжимала плечо Влада. Лина видела, что ее бывшего мужа и врача в больнице связывает нечто большее, чем просто знакомство, и была рада, насколько можно было быть радостной в сложившейся ситуации...

Наступило утро. Катерина открыла дверь, подошла к Владу, обняла его и заплакала. Он все понял, и нечеловеческий вой вырвался из его груди. Его трясло, рыдания переходили в стоны, дыхание прерывалось. Катя выскочила в коридор, а через минуту вернулась со шприцем. Петя, находившийся рядом с женой в этот тяжелый момент, бросился к мужчине, крепко сжал его, и Катерина смогла сделать успокоительный укол. Влад через какое-то время затих... Лина сидела словно изваяние. Из ее глаз не вытекло ни одной слезинки. Ее душа только что умерла вместе с дочерью...

После похорон Рады Влад подошел к Лине и сказал:

– Наша дочь хотела, чтобы ты забрала детей себе. Я думаю, что это будет правильно.

Женщина подняла глаза на бывшего мужа – она не верила своим ушам. Женщина протянула руку и хотела что-то сказать, но Влад молча развернулся, быстро сел в машину и поехал в свой опустевший дом, где ждала его преданная собачья душа.

Он зашел в квартиру, и Белла бросилась лизать его руку – собачка подпрыгивала от радости и скулила, ей хотелось, чтобы хозяин приласкал ее, однако Владу было не до этого – он страдал, его душа плакала, впереди была только тоска. И вдруг, как вспышка, возник образ Кати, и показался свет в конце тоннеля. Мужчина схватил собаку, засунул ее в машину и направился к больнице. Влад не знал, работает ли сегодня его женщина, во сколько она заканчивает и сможет ли сегодня с ним увидеться, однако упорно ехал вперед – именно там, рядом с ней, была его жизнь.

На стоянке он увидел автомобиль Кати и остановился. Ему было все равно, сколько ждать ее – в конце концов, он ждал Катю всю свою жизнь, поэтому он спокойно заглушил двигатель, взял Беллу и отправился с ней гулять по территории больницы. Через три часа показалась она...

– Влад, что ты тут делаешь? – Катя изумленно смотрела на того, кто сегодня похоронил дочь.

– Я не могу без тебя, Катенька. – Мужчина взял теплую руку любимой.

– Тебе надо отдохнуть, ты не спал несколько дней, – врач была обеспокоена состоянием Влада.

– Я не могу спать, Катя, я потерял единственную дочь. – Мужчина снова заплакал. Он устал сдерживаться и быть сильным, ему просто хотелось быть собой.

– Милый, давай сядем в машину и поговорим. – Катя подвела его к своему автомобилю. – Давай я отвезу тебя домой. Ты где живешь?

– В Ашдоде.

– А я в Ришоне. Неважно, поехали, по дороге я тебе кое-что расскажу, – Катя завела двигатель и выехала на дорогу. – Дело в том, что у тебя есть еще одна дочь.

– Что? – Влад изумленно уставился на женщину.

– Не перебивай меня, пожалуйста, – попросила Катя. – У тебя есть дочь, ее зовут Вероника. После того дня, который мы провели вместе, я узнала, что жду ребенка. Мой муж не мог иметь детей, и мы оба об этом знали. Он не смог простить мне измены, поэтому через два месяца мы развелись. Я вышла замуж еще раз и переехала сюда, в Израиль. Вероника знает правду о своем рождении, но я так и не разрешила ей тебя найти, считала, что тебе это не нужно. Она тоже врач и мама, у нее есть прекрасная дочка, то есть твоя внучка.

– Катя, это сон? – не верил своим ушам мужчина. – Это сон? Ударь меня.

– Милый, тебя жизнь и так побила. – Катя погладила протез Влада.

– Катя, не оставляй меня, только в тебе моя жизнь, – ты мне только что подарила в несколько раз больше, чем у меня забрала судьба.

– Милый, я тебя не оставлю, я буду с тобой, но у меня одно условие.

– Какое?

– Сейчас мы приедем домой, и ты ляжешь спать.

– Обещаю, Катенька, только останься со мной.

– Я теперь всегда буду рядом с тобой...

Лина забрала девочек из роддома сразу, как только врачи разрешили. Дочерей Рады они с Петей назвали Маша, Даша и Наташа. Женщина просто растворилась в своем нежданном материнстве, несмотря на все сложности, с которыми ей пришлось столкнуться. Ухаживать сразу за тремя новорожденными было очень тяжело, особенно ей, той, которая большую часть обязанностей по уходу за ребенком в свое время скинула на мадам Лотту. Кроме того, Лина до сих пор не различала девочек – она никак не могла понять, кого она уже покормила, кого искупала, кого переодела. Все смешалось в калейдоскоп одинаковых действий и одинаковых лиц. Петя как мог помогал жене, но в конце концов понял, что им не под силу справиться сразу с тремя только своими силами, поэтому нанял детскую медсестру, которая взяла часть обязанностей на себя. Стало заметно легче, но долгое время обе женщины метались между одинаковыми сестричками, путая их и меняя местами, что еще сильнее усложняло всем жизнь. В тяжелые моменты Лина шептала про себя строчки Каббалы: «Время можно определить, как расстояние между добродетелью и поощрением, расстояние между преступлением и наказанием». И это помогало ей не сойти с ума. Наконец девочки засыпали, тогда женщина садилась между кроватками и обращалась к Богу: «Господи, прости меня за эгоизм, за дочку и дай мне силы вырастить внучек». И Бог давал ей эти силы...