Аптекарь сатаны - Виталий Михайлович Егоров

– Интересно, интересно, – призадумался эксперт. – Есть такие яды, которые, моментально убив жертву, сразу же испаряются и при анализе не выявляются. Эти вещества в организме разлагаются за считаные минуты ферментами клеток, а смертельная доза настолько мала, что ни один прибор не сможет их определить. Но это из области фантастики: они настолько дорогие и настолько редкие, что достать их какой-то простой женщине невозможно.

– О-о-о, вы не знаете ее! – воскликнул Чижов. – Она хоть что достанет!.. Хотя, в колбасе же не нашли отраву. Как это объяснить?

– Давайте пофантазируем дальше, – улыбнулся эксперт. – Сидят за столом несколько человек, один нарезает ту же несчастную колбасу или что-то другое и раздает всем. Умирает только один, остальные, съев свой кусок, находятся в полном здравии. Почему?

– Почему? – пожал плечами сыщик.

– Потому что колбаса была отравлена гнездовым способом, то есть только в одном сегменте. Убийца, нарезая колбасу, точно должен знать, что эта отравленная часть должна достаться жертве.

– А в нашем случае?

– Убийца должен быть уверен, что колбаса будет съедена только одним человеком, он не должен ни с кем делиться – ни со своими сокамерниками, ни с администрацией…

– А это такой человек, который никогда и ни с кем не делится! – непроизвольно выкрикнул оперативник. – Тот, кто принес передачу, знал об этом прекрасно!

– Также в колбасе не должно остаться яда на случай экспертизы, – продолжил медик, немного сбившись от внезапного вскрика Чижова. – Одним словом, жертва надкусывает колбасу до того места, где заложен яд, падает замертво с колбасой в глотке, вроде бы подавившись, а на самом деле от спазма бронхов, асфиксии, а остаток несъеденной колбасы остается чистым для экспертизы. Яд быстро разлагается в организме потерпевшего, его уже нет во время вскрытия трупа. Вот так примерно. Повторяю, это из области фантастики, у нас в городе это невозможно. Где-то в Англии или, на худой конец, в Москве – да, но не здесь.

– Вы не знаете ее! – повторил Чижов, покачивая головой. – Подскажу, чтобы ребята на всякий случай проверили эту сожительницу.

В тот же день Чижов позвонил Матвееву.

– Скажи мне, положа руку на сердце: в смерти Лешего у тебя есть какие-нибудь сомнения, она может быть покрыта мраком тайны? – спросил он прямо у тюремного опера.

– С одной стороны, все очень подозрительно, тем более что он как раз опасался отравления, – ответил Матвеев, разделяя сомнения Чижова. – А с другой стороны, ты бы видел, как он жрал. Он целую палку вареной колбасы проглатывал, почти не жуя.

– Насчет палки колбасы я уже слышал, – кивнул в трубку оперативник. – А в чем выражалось то, что он опасался отравления? Жаловался администрации тюрьмы?

– Нет, не жаловался. Тут у нас имеется тюремная кошка, кличут Муркой. Леший ходил свободно по территории тюрьмы – он же был на хозобслуге – и подружился с этой кошкой. Так вот: всю еду, которую ему привозили в качестве передачи – а передачу мы разрешили таскать хоть каждый день, – он давал пробовать этой кошке и только потом ел сам.

– А в тот день тоже так было?

– Не знаю, но кошка крутилась возле него.

– Она жива?

– А что с ней станет? За то время, пока здесь сидел Леший, она потолстела до невероятных размеров. Впрочем, как и сам арестант.

– Спасибо, до свидания, – с осадком неудовлетворенности Чижов попрощался с тюремным опером. – Все равно не верю, чтобы Леший так просто подавился какой-то колбасой. Хоть тресни, не верю! Это косой может подавиться колбасой, но только не Леший, слишком многие хотят его смерти!

Через полмесяца, когда Чижов со своим другом клали крышу домика, позвонили оперативники:

– Проверили Глашу, но ничего интересного не нашли, кроме одного факта. За неделю до смерти Лешего она летала в Москву, а с какой целью – неизвестно. На наши вопросы о цели поездки она отказалась отвечать, мы попытались найти ее следы в Москве, но тщетно.

– Интересно, – призадумался Чижов. – Что она делала в Москве? Доставала суперсовременную отраву? Ладно, заканчивайте с этим, других дел хватает. Придется уповать только на Божью кару.

Заключение

Чижову государством был возмещен ущерб, причиненный имуществу в связи с исполнением служебных обязанностей. Деньги не ахти какие, но оказались неплохим подспорьем в строительстве. К концу лета домик Чижова был готов и гордо сиял своими обструганными стенами, радуя глаз издалека.

Он заказал в столярной мастерской точную копию отцовского стола, схематично начертив его на листе бумаги и приложив несколько фотографий семейной реликвии. При заказе Чижов высказал свое пожелание, чтобы мебель была изготовлена из березы. Столяр, пожилой немногословный мужчина, недолго подумав, тихо проронил:

– Мы в основном работаем с сосной, березы у нас нет. Как быть?

– Березу найду, – обнадежил его Чижов. – Посчитайте, сколько нужно древесины.

Через неделю знакомый егерь достал Чижову несколько толстых березовых бревен, которые столяр, предварительно удалив бересту, сразу же отправил в сушильную камеру, чтобы затем распилить на доски.

Стол получился отличным, не хуже отцовского. Чижов вернул железную пластину на место, закрепив ее теми же старинными шурупами, которые все время бережно хранились в шкатулке жены. Мама была безмерно рада стараниям сына, с тихой улыбкой она гладила отполированную поверхность столешницы теплой ладонью.

Чижова долго не отпускали мысли о загадочной смерти Лешего.

– Рядом с этим вурдалаком все время происходили таинственные смерти, – часто рассказывал он своим коллегам. – И умер он так же загадочно. Был такой, Папа Римский Александр VI, современники нарекли его Аптекарем Сатаны. Он регулярно созывал знатных дворян и состоятельных священников на агапы, в ходе которых его гости неожиданно отдавали Богу душу, а их богатства переходили в папские руки. В конце концов приближенные отравили самого Папу. И кто теперь сомневается, что наш герой повторил судьбу коварного понтифика? Божья кара настигает всегда, убивший другого не может жить долго и счастливо.

Постепенно мысли оперативника переключились на другие дела, он всецело погрузился в раскрытие новых злодеяний, творимых в городе.

Карина осталась у разбитого корыта. Она так и не успела официально оформить отношения с Лешим, все богатство покойного перешло к Глаше, а та и на выстрел не подпустила бывшую зэчку в свои владения, когда та вышла с условным наказанием на волю. Чижов не раз думал о Глаше: «А ведь эта женщина могла стать судьей! Достойная замена всяким там Бедовым, Аишкиным, Игнатьевым!»

Матвиенко таки добилась депутатства. Теперь она носила девичью фамилию Барабашкина. Она продолжала жить с криминальным мужем, будучи официально разведенной. На суде по Лешему было