Взгляд на жизнь с другой стороны. Ближе к вечеру - Дан Борисов

- Знаешь что, Гена, я тебя не приглашал.

И они поехали, на ночь глядя, домой в Москву. И никаких неудобств душевных я не испытывал. С тех пор больше ни разу.

Свадьбу гуляли в деревне. Все пьянки, от свадеб до поминок, я обычно путаю одни с другими - всё сливается в памяти в непрерывный нетрезвый клубок впечатлений, а в этот раз было, что вспомнить. Перед самой свадьбой возле деревни упал электрический столб, и в доме три дня не было света. Свадьбу гуляли при свечах, а был уже конец октября. Приходилось и печку с камином топить постоянно.

На обслуживании деревянных идей Валерьяныча в Москве работало малое предприятие, состоявшее из трех отставных полковников ГУИНа - специалистов по лесоповалу. Главным среди них был добрейший чудак, царство ему небесное, он погиб через год под колёсами машины столь же пьяного, как он, водителя. Трезвым я его не видел ни разу. Он приходил на работу утром с признаками похмелья и головной боли, выпивал бутылку пива и добродушно размазывался по своему директорскому креслу. С ним уже можно было нормально общаться, но главное, ему нельзя было позволить выпить еще одну -после второй бутылки пива подряд он просто падал на пол и засыпал, но я об этом узнал не сразу.

Однажды полковник приехал ко мне в деревню - мы с ним должны были проверить готовность помещения для производства и подписать некоторые документы. По окончании дел, за обедом мы выпили по одной рюмке водки, и я ему выдал бутылку пива. Ох, и намучился я его таскать потом. Правда, проспав часа три, он встал, и мы с ним поехали на охоту - он казался совершенно трезвым и я ему дал еще одну бутылку уже на речке, чтоб не нудил над ухом. Когда я одним выстрелом влёт сбил сразу двух уток, его славословиям в мой адрес не было конца и краю. Мне и самому это было удивительно, но не до такой же степени.

Какая жалость, что прекратили выпускать пиво в маленьких бутылочках.

Но тот день мне запомнился не только этим. Ночью мне стало плохо, нитроглицерин не помогал, пришлось вызывать скорую. Я до этого никогда не попадал в народные районные больницы. Это был тихий ужас. Грязь, полное отсутствие каких-либо лекарств, но и это не главное. Самое неприятное было то, что я лежал в небольшой палате вдвоем с умирающим алкоголиком - у него обострился цирроз печени. Он постоянно стонал и раз в пятнадцать-двадцать минут ходил в сортир блевать. Он говорил, что выблёвывает свою печень. Я, конечно, не верил. Пару раз за ночь к нему подошла дежурная фельдшерица, говорила, что утром будет врач и чем-нибудь поможет ему. Врача он не дождался - к утру умер. Видно печень всё-таки выблевал.

Я дождался, но толку от этого много не получилось, единственный кардиограф оказался сломан, лекарств, как я уже говорил, в наличии не имелось. Я сбежал из этой больницы в домашних тапочках - мне стало резко лучше от одной перспективы не оставаться там доле.

6. Суета сует

Планы по деревянному производству не состоялись, потому что Валерьяныч по случаю прикупил деревообрабатывающий завод в Костроме.

Мотаться между Москвой и Костромой мне не улыбалось, и я полностью отказался участвовать дальше в проекте. Тем более что главный архитектор района познакомил меня с бывшим директором самого крупного в городе завода по фамилии Васильков. В директора он попал с должности второго секретаря райкома, в заводских делах понимал естественно, как свинья в апельсинах. Но, когда я с ним встретился, выглядел вполне солидно. Потом я узнал, что кто только не работал с этим деятелем по разворовыванию завода из моих старых знакомых, даже Марк приложился.

К моменту нашей встречи в его руках оставался только один деревообрабатывающих цех, где выпускались комплекты домов по канадской технологии. Я стал его компаньоном и, как с Серёгой, держал московский офис и строительство.

Первый дом с ним я строил в Опалихе. Там, куда мы с классом ходили в поход, и где провалилась в ручей наша классная дама ОВ.

Заказчиком нашим был один из главных ментов Московской области. Всё поле под застройку там было занято бывшими или действующими ментами. Обстановка мерзопакостная. Электричества они себе провести не соизволили. У меня там работала Ивановская бригада - спартанцы в бытовом смысле. Я им, правда, выделил электрогенератор.

Однажды, я приехал туда в выходной. Полполя занято милицейскими машинами - это еще можно было понять, но четыре или пять скорых? Что оказалось? сосед, тоже отставной полковник милиции приехал на дачу с семьёй, сели выпивать-закусывать. К концу обеда этот полковник встает и идет выключать генератор - без надобности днем. Что-то долго не возвращается, жена идет узнать, в чем дело, потом сын и т. д. Генератор у них стоял в подвале, выхлоп был обеспечен плохо, и там скопилось много угарного газа.

Они по очереди спускались в подвал и тут же падали. Из шести человек в живых остался только один, верней одна, самая молодая.

В результате женитьбы сына, вскорости я стал дедом. Некоторое время я анализировал свое внутреннее состояние, искал изменений от такого качественного скачка. Нет. Не почувствовал - каким был, таким и остался.

С Васильковым мы построили семь домов. Это был вообще странный тип. Он был чем-то похож на грифа из зоопарка, та же странная заторможенность временами, резкие повороты головы в горизонтальной плоскости, крючковатый нос и круглые глаза. У нас с ним были хорошие деловые отношения, но хоть какого-то сближения в других сферах, как это в большинстве своем бывает с компаньонами, с ним не получилось. Только однажды, как-то он меня пригласил к себе на рюмку чаю. Там я увидел его жену - рыжую тетку, озлобленную на весь мир и своего мужа, выпил, действительно, только чай и уехал домой.

Развал содружества с ним начался, когда я приехал к нему на Блейзере. Он сам ездил на Волге, его зять на УАЗе. Пока я придерживался на работе того же стиля, всё было нормально, а тут в нём взыграла зависть. Он вообще был крайне завистливым и мелочным. При расчетах с ним, я подсовывал ему для спора какую-нибудь копеечную статью, он долго спорил из-за этих копеек, а серьёзные крупные моменты пропускал без внимания.

Ну, и разумеется, для окончательной разборки, он привел ко мне в офис бандитов. Это было почти смешно, но дало мне повод обидеться и рассчитаться с ним по полной программе.

Оставшись опять в одиночку, я еще раз убедился в бессилии разума над судьбой. Я не буду описывать несколько головокружительных прожектов, более характерен один простой. Я отправил своих ребят набраться опыта на большой стройке в Москве, параллельно разработал сайт и дал рекламу в журналы по такой вот деятельности: контролю за строительством частных домов. Тогда еще этот сектор был совершенно пуст.

Сама идея предельно проста. Предположим, человек «А» хочет построить себе загородный дом и обращается в фирму «Б», которая выкатывает ему контракт на сумму, к примеру, пять миллионов рублей. Получив проект контракта на руки, человек А приходит к нам, я иду на фирму Б и легко опускаю их минимум на десять процентов, а той больше. За эти деньги мои ребята сначала делают юридическую экспертизу контракта, а потом ездят принимать все этапы стройки, составляют акты скрытых работ и т. п., что при частном строительстве никогда не делается - брака там очень много, уж я-то знаю!

Результат, казалось бы, очень выгодный для человека А - не платя за это ни копейки, он получает гарантию качественного строительства и защиту своих интересов в суде и не только. Вы думаете хоть один из наших жлобов позвонил? Фигли-мигли.

Это не значит, что я со своей фирмой сидел без дела, было несколько объектов в работе, в том числе одним из заказчиков был парень с малоизвестной тогда фамилией Батурин (из боковой ветви фамилии). Этот объект находился на Рублевке, забор в забор с дачей мэра. Этого парня в разгар наших работ прихватили за что-то. Он сбежал в Швейцарию и работы встали.

Стройки были разбросаны по всей области и выгоды особой не приносили. Суета сует.

Я вообще, о строительстве больше говорить не хочу, хоть и было там много забавного. Боюсь, что мои правдивые записки превратятся в справочник для прораба или еще какой-нибудь справочник - близкий родственник расписания поездов.

Суета она и есть суета.

Совершенно другое дело - судьба. Судьба сделала Остапа Бендера управдомом. Не буду рассказывать, как это получилось, это не так важно, получилось как бы само собой. В нашем районе я организовал потребительский кооператив, распределяющий участки земли и заодно строящий новым землевладельцам дома на этих участках - твердый кусок хлеба не на один год и совсем рядом с моей деревней, чего я так долго и добивался.

Жизнь в деревне прекрасна сама по себе, во всяком случае, для меня. Я не люблю суеты городов. Не люблю большого скопления людей, даже праздники стараюсь отмечать в относительно тесной компании, вопреки категорическим утверждениям на сей счет составителей гороскопов. Львы, говорят, обожают общество и шумные компании. Смешно.