Клан теней - Эйрин Фаррон

Глава 13

Новые шрамы

После трагического события Фабиан не нашел в себе сил явиться на работу. Проснувшись утром в своей спальне, он просто не стал подниматься с кровати. Ему не хотелось ничего делать, не хотелось куда-то идти. Даже думать о чем-то не было никакого желания. Проходили часы, утро сменилось днем, день вечером, а вечер ночью. Фабиан совершенно потерял счет времени, потерял ощущение реальности. Лишь изредка физиологические потребности тела напоминали о том, что он все еще жив.

Следующие два дня этот круг повторялся. А на исходе третьего в дверь позвонили. Вечер к тому времени укутал улицы мраком, стемнело и в квартире. Фабиан проигнорировал звонок, слабо надеясь, что незваный гость уйдет, но резкий звук снова разорвал тишину. Усилием воли поднявшись с кровати, он медленно натянул домашнюю одежду и шаркающей походкой, ссутулившись, вышел в прихожую. Открыв дверь, на пороге увидел Вэла.

– Привет, Фаб. Можно войти?

В течение нескольких секунд Фабиан рассматривал своего наставника, раздумывая, пустить его или отправить восвояси, но в конце концов молча отошел. Вэл вошел в квартиру и закрыл за собой дверь, а затем поискал выключатель, чтобы зажечь свет. Фабиан зажмурился и прикрыл глаза рукой.

Вэл окинул ученика взглядом, подумав о том, что выглядит тот просто ужасно, но вслух этого произносить не стал.

– Как ты вообще? – поинтересовался он.

– А как я еще могу быть? – Голос прозвучал хрипло после дней нерушимого молчания. – Ты за этим пришел, Вэл?

Шеф молча прошел в гостиную, и Фабиан потащился за ним, потирая небритый подбородок.

– Я пришел за тем, что от тебя не было ни весточки за последнее время. Я волновался, – ответил Вэл.

– Ты волновался, – передразнил Фабиан. – Не нужно вести себя так, будто ничего не произошло, Вэл!

– Я и не собирался. Напротив. Случилось огромное несчастье, но ты не должен нести это бремя в одиночку.

– Да что ты говоришь? Серьезно? – вспылил Фабиан, его голос окреп. – Может, еще скажешь, что я не виноват? As-tu perdu sa tête?[9]

Вэл вздохнул. Он ожидал, что Фабиан так отнесется к его визиту, знал, какие слова тот скажет.

– Ты и правда не виноват. В том, что случилось, виноват только я один. Я старше, опытнее, я руководитель. Ты с самого начала был прав, а я… слеп. Думал, что все делаю правильно, хотя, как оказалось, мне нужно было послушать тебя. На самом деле я пришел еще и за тем, чтобы извиниться, Фаб.

Фабиан сурово взглянул на Вэла. Теперь его не волновало, что думает об этом шеф. Что толку от поиска виноватых, если Лизу уже не вернуть? Фабиану казалось, что часть его души умерла вместе с ней. Она стала для него крохотным огоньком света во мраке существования, а теперь огонь погас, и впереди снова ждала лишь темнота.

Перед внутренним взором появилось яркое воспоминание: Фабиану четырнадцать, он стоит посреди темного леса где-то в горах. Сейчас он чувствовал себя так же, как и тогда, – беспомощным и не способным самостоятельно контролировать свою жизнь.

– Ты был прав, Фабиан, – сказал Вэл. – Мне невероятно жаль, что все так закончилось. Я ведь действительно считал, что служба в Департаменте поможет Лизе научиться защищать себя, найти свой путь, а не приведет к столь ужасному концу. – Он хотел было сказать что-то еще, но поперхнулся, слова застряли в горле. Вэл сделал глубокий вдох, успокаиваясь. – Когда я узнал… сложно описать, что я тогда почувствовал. Мы все горюем по Лизе, особенно те, кто близко с ней общался. Ларри, Джоан, другие ребята, с которыми она проводила время. Но что испытываешь ты, я даже представить не могу.

Он замолчал. Фабиан тоже не стал ничего говорить, лишь провел ладонью по своему лицу.

Они несколько минут сидели в тишине, думая о своем. Фабиан должен был решить, что делать дальше, ведь, по сути, повторилась история, из-за которой он ушел из Департамента почти три года назад.

– Любые слова тут излишни, знаю, – вновь прозвучал голос Вэла. – Но, Фабиан, ты нужен нам. Возвращайся к работе, прошу тебя. Сейчас ты, вероятно, думаешь, что будет тяжело, считаешь, что службу следует окончательно послать к чертям. Я все прекрасно понимаю, но дай Департаменту еще один шанс. Демоны в последнее время стали действовать гораздо активнее, и у нас каждый маг на счету. Помоги нам защитить людей и Нуарвилль.

Фабиан промолчал. Стены Департамента теперь будут давить на него гораздо сильнее. Он кивнул, но его жест нельзя было расценивать как стопроцентное согласие. Вэл, понимая, что нет больше смысла напрягать его своим присутствием, поднялся с места. Сделал шаг вперед и положил ладонь Фабиану на плечо, чтобы хоть немного подбодрить. К удивлению Вэла, поверх его пальцев опустилась холодная рука. Шеф кивнул, а затем покинул комнату.

Фабиан услышал, как хлопнула входная дверь.

Когда спустя четыре дня после смерти Лизы Фабиан вошел в кабинет, Ларри там не оказалось. Включив компьютер, он обнаружил оповещение, что всем сотрудникам оперативного отдела нужно собраться в конференц-зале – это касалось печального известия о Лизе. Благо, что он не появлялся на работе несколько дней.

По дороге в Департамент Фабиан размышлял о том, почему же все-таки возвращается. После случившегося работу впору было бросить раз и навсегда. В конечном счете ответ оказался прост: Вэл попросил. Фабиан был обязан ему жизнью, просто не мог отказать. Кроме того, Вэл всегда относился к Фабиану как к собственному сыну с тех самых пор, как нашел его мальчишкой в горах. Дал ему то, чего он недополучил от собственного родного отца, – тепло, внимание, помощь. Помог обуздать свои силы без физического вреда для тела и ментального для разума, научил его по-настоящему контролировать Безликого и мастерски управляться с магией. Благодаря Вэлу тогда еще юный маг получил прекрасное образование в одном из лучших университетов страны. Стоит ли говорить, что Фабиан всегда старался отвечать наставнику тем же? И хотя Фабиан мог иногда сорваться и даже накричать, в глубине души он любил Вэла, как отца, и был ему благодарен.

Пересекая кабинет, Фабиан старался не смотреть на стол, за которым каких-то четыре дня назад сидела Лиза. Она еще не успела организовать рабочее место под стать себе: на нем не было ни цветочного горшка, ни украшений, ни каких-то других милых безделушек. Стол был совершенно пуст, не считая нескольких