Сценарист (СИ) - Син Айкава

Дженсен упал на колени, прикрывая лицо руками от летящих осколков и пыли. Кровь стекала по его лицу, капая на песок, оставляя красные следы. Его одежда порвалась на нескольких местах, и виднелись ожоги на его теле, дымящиеся и покрытые язвами. Боли, которую он испытывал, были жгучими и невыносимыми, и он пытался сосредоточиться на оставшемся у него запасе сил, чтобы противостоять новой волне атак. Однако некоторые из взорвавшихся стрел успели задеть его, оставив раны на плечах и ногах, из которых текла кровь, смешиваясь с песком, и каплями падала на землю.

— Может, всё-таки сдашься? — поинтересовался Син, остановив атаку.

Бывший солдат тяжело дышал. Я энергия была на исходе, а это означало, что он скоро перестанет быть способным поддерживать крепость своего тела при помощи причуды. В добавок, его выносливость, как оказалось, тоже не была бесконечной, потому ему предстояло решить, как ему стоит поступать дальше. Отступать он был не намерен, да и не смог бы — в нынешнем положении на бег он уже был не способен.

— Не теряешь надежды, да? — улыбался Тодд. — Я не отступлю от своего пути, и ты это знаешь, Син. Так что… либо прикончи меня, либо дай себя убить.

— Что же ты такой упрямый? — с грустью и злостью спросил Айкава.

— Не упрямому человеку меня осуждать, пацан.

От этого заявления Син невольно фыркнул, хоть вся ситуация и не была особо весёлой.

— Ты не выстоишь после следующей атаки, — предупредил подросток.

— Тебя это не должно особо заботить, разве нет? — парировал Дженсен. — Мы сражаемся тут за свои жизни, и один из нас сегодня умрёт — этого никак не избежать.

— В таком случае, я хочу, чтобы у нас были равные шансы, — сказал Син и притянул к себе пистолет, который Тодд выронил ещё в начале их сражения. — Предлагаю старую-добрую дуэль.

— И зачем же тебе это? — пребывал в недоумении бывший солдат. — У тебя есть все шансы на то, чтобы победить меня в ближайшие пять минут, да ещё и без особого риска, и при этом ты отказываешься от своего потенциального успеха, решив рискнуть своей жизнью. Не кажется ли тебе это… глупым решением?

— Быть может, так и есть, но мне не очень хочется… просто добивать тебя. Не в моём это стиле, понимаешь? — ухмыльнулся подросток.

— Снова передразниваешь меня? — слегка вскипел мужчина.

— Ты сам дал мне повод для подобного, так что терпи.

Раздражённо фыркнув, Дженсен потянулся рукой к своему поясу, на котором была закреплена ещё одна кобура, после чего, вынув из неё неиспользованный ранее пистолет, проверил в нём количество патронов. Магазин был полон, потому мужчина был готов стрелять в любой момент.

— Ты же знаешь правила примитивных вестернов? — поинтересовался Син. — Стреляем по команде и, если не получилось убить с первого выстрела, делаем несколько шагов вперёд, после чего повторяем процедуру, пока кто-то из нас не покинет этот мир.

— Я знаю правила, малыш, — издал смешок мужчина. — Вот только у тебя магазин не полный. Уверен, что хочешь стреляться именно этим пистолетом?

— Мне хватит нескольких пуль, чтобы закончить всё это, — спокойно ответил Син. — Ты уверен, что не хочешь отказаться от всего этого? Сейчас тебе предоставляется последний шанс повернуть назад.

— А ты не хочешь умереть, парень? — с некоторой злостью в голосе сказал Дженсен. — Я уже дал тебе понять, что не будет никакого хэппи-энда. Сколько раз мне ещё тебе об этом повторять?

— Как пожелаешь, — грустно пожал плечами подросток, проверив предохранитель. — Хочешь умереть? Это твой выбор, но хорошая смерть бывает лишь только после хорошей жизни.

— Моя жизнь была чертовски «хороша», так что я ни о чём не жалею! — ухмыльнулся мужчина. — Каким будет сигнал?

— Делаем выстрел на каждую десятую секунду.

— Считать будем сами? — слегка приподнял бровь в удивлении бывший солдат.

— В этом и есть весь интерес этой схватки: если ты правильно отсчитаешь и выстрелишь, ты можешь избежать смерти, но при этом, если твой счёт слишком медленный, ты умрёшь прежде, чем повернёшься к врагу.

— А если я специально буду считать слишком быстро?

— Такая победа не будет достойна такого великого наёмника, как ты.

— А если ты будешь считать быстрее, чем надо?

— Такая победа не будет достойна такого великого злодея, как я.

— Получается, вся эта дуэль — чисто на доверие?

— Получается, что так,— улыбнулся Айкава.

— И ты доверяешь мне?

— Как никому в этой жизни, Дженсен.

Дженсен и Син заняли стартовую позицию на песчаном поле, где каждый шаг мог оказаться последним. Взгляды их были устремлены друг на друга, недвижно и твердо, словно они читали друг друга по глазам, пытаясь предугадать следующий шаг. Тишина, нарушаемая только ветром, звучала громче их дыхания. Секунды казались бесконечными в этом моменте, когда каждый из них готовился к дуэли. Сердца бились так ровно и громко, что казалось, они противоречили всей напряженной атмосфере.

Бывшие товарищи обменялись последними взглядами, словно подтверждая свою решимость и готовность к этому испытанию. Звук переключения предохранителя раздался от Дженсена, а затем и от Сина, и пистолеты оказались приподнятыми, готовыми сделать первый выстрел.

— Начинать, кажется, это моя привычка, — фыркнул Дженсен, готовый ко всем последствиям.

И в то же самое мгновение послышались первые два выстрела. Дуэль была начата.

Пуля, что предназначалась Сину, угодила в невидимый барьер, что находился в считанных миллиметрах от головы подростка. Снаряд, что должен был впиться в голову Дженсена, отскочил от неё, будто бы кожа мужчины была металлической.

— Значит, я правильно понял, что в этой дуэли можно использовать причуды, — ухмыльнулся бывший солдат.

— Это добавляет интереса этому процессу, не правда ли? — самодовольно улыбнулся Син.

Как только оба досчитали до ещё одной десятой секунды, оба выстрела разрядились почти одновременно, но результат остался тем же. Пуля, предназначенная для Сина, сорвалась в сторону, отскочив от невидимой защиты, словно натолкнулась на непреодолимое препятствие. А пуля, предназначенная для Дженсена, отразилась от его тела с такой силой, словно встретила непробиваемую стену.

Их защитные причуды обеспечивали неприступную стойкость. Взгляды остались неизменно нацеленными на противника, несмотря на то что каждый выстрел укреплял убеждение в неуязвимости.

— Это может продолжаться бесконечно, — высказал своё мнение бывший солдат.

— Может, а может и нет. Патронов, как минимум, у нас не так много.

— И что будет, когда они закончатся?

— Дуэль прекратится.

— И тебе это нужно, ведь ты не хочешь побеждать меня, — оскалился мужчина. — При следующем выстреле я не буду использовать свою причуду.

— И зачем же это тебе?

— Ты сам захотел, чтобы наши шансы были равны. Исходя из этого, если я не буду использовать свои способности, ты не станешь использовать свои, и именно в этот момент в нашей дуэли будет определён победитель.

Син не ответил на это высказывание бывшего товарища. Ему было неприятно от того факта, что следующий выстрел станет решающим, и он определённо знал исход этого сражения. Он молча согласился на предложение Дженсена, чувствуя, как напряжение этой дуэли доходило до критической точки. Он снова начал отсчитывать секунды вместе с бывшим солдатом, придерживаясь этой безумной, но неписаной договорённости.

— Тот, кто ищет смерти... живёт, — произнёс Син.

— А тот, кто цепляется за жизнь — умрёт, — договорил фразу Дженсен.

Когда последняя секунда наступила, оба выстрелили почти одновременно. Пуля, выпущенная подростком, казалось, нацелилась прямо в цель, но внезапно отскочила в сторону, словно уклонилась от препятствия. В то же время, пуля от Дженсена, вспыхнув от его оружия, встретилась с телом подростка, после чего тот, корчась от боли, рухнул на песок.

— Вот и сгубила тебя твоя наивность, парень, — вздохнул Тодд, осознавая, что он победил.