Горничная для принца (СИ) - Бочка Наталья

Луиджи тоже доволен.

— Я сыт, здоров, и могу идти искать врагов и бороться с ними. Хотя, что с ними бороться, для этого есть стража, — сказал он, когда доел последний кусок мяса.

— Но ты не можешь, Ози сказал…

— Кто сказал? Кто такой вообще этот Ози. И с каких пор ты, служанка, называешь меня на — Ты? — грозно глянул на меня.

Вот и всё. Приятные мгновения закончились.

— Вам нельзя отсюда выходить, — кинулась я перегородить ему выход.

— Ты действительно думаешь, что какая-то служанка сможет мне в этом помешать? — усмехнулся он и отодвинул меня рукой.

Несколько секунд я пыталась сообразить что делать, но Луи приближающийся к двери не давал мне никакого шанса его остановить.

Я быстро окинула взглядом комнату, увидела совсем рядом палено, схватила его, сделала два шага и стукнула Луи по голове. Он ахнул и начал оседать.

— Так-то лучше, — проговорила я, быстро заводя его руки за спину.

Схватила кусок верёвки, который давно заметила на полке, туго стянула у Луи на запястьях. Потом повернула его, оттащила на солому и связала ноги. Да покрепче, чтобы даже не пытался высвободиться.

Теперь будет спокойнее. Если вернулся вредный принц, то мне с ним не совладать. Пусть лучше связанный полежит.

А если снова заговорит нормально? Развяжу?

Нет, нужно держать его здесь не смотря ни на что. Иначе, он только всё испортит.

Через несколько минут Луи зашевелился и приоткрыл глаза, потом открыл их резко и недовольно посмотрел на меня.

— Да что ты себе позволяешь, дворовая девка! — закричал в негодовании, так что эхо прозвенело у меня в ушах.

— Подождите, только что вы говорили, что любите меня и хотите на мне жениться, — язвительно сказала я.

— Что? Жениться на тебе? Я что сумасшедший или дурачок? Чего удумала, чтобы принц на ней женился. Сейчас же развяжи меня, змеюка. Я знал, что не просто так ты за мной постоянно следишь.

— А как же ваша любовь? Вы клялись мне в любви.

Я подошла к постиранным и развешанным тряпкам, оторвала кусок и пошла к Луи.

— Какая ещё любовь, ты что дура! Мужчины всегда так говорят, только для того чтобы получить своё.

С каменным лицом, я подошла к нему, размахнулась и выдала звонкую пощёчину.

— Ну всё, теперь ты точно пойдёшь в темницу, а потом к палачу. Нет лучше сразу к палачу и на виселицу.

Быстрым движением я схватила его за подбородок и вставила тряпку ему в рот.

Он начал мычать и изворачиваться.

— Поспи лучше, после обеда это полезно, — сказала я с яростью глядя в его глаза.

Он что-то промычал, поёрзал и успокоился.

Я не смотрю на него, пусть не думает, что я так уж прямо сильно злюсь, но внутри всё клокочет. Всего несколько минут он стал вредным принцем, а уже сколько успел наговорить. Даже и не знаю как я смогу с этим мириться в будущем, а если он таким и останется навсегда?

Всё смешалось, эти его изменения. Смогу ли я такое терпеть ради любви к нему? Такая ли сильная и всепрощающая моя любовь, чтобы выдержать подобные оскорбления.

Впрочем, я не жена ему и наверное никогда не стану. Глупо было предполагать. Какой Луи оказывается коварный. Какой коварный.

Я села на стул, налила себе молока, отхлебнула и задумалась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍74

С утра королева не в духе. Она чувствует, как ускользают от неё все её планы и мечты. За утренним чаем она почти ничего не съела, в горло ничего не лезет. Горничные, что одевают её раздражают своей неаккуратностью. Сегодня всё раздражает и злит.

— Ваше величество, пришли архимаг Казимир и его помощник Сержио, — доложил слуга.

— Пусть войдут, — проговорила Элаида с холодным выражением лица.

Когда посетители вошли, она даже не удостоила их взглядом.

— Ну, я слушаю.

— Ваше величество, мы думали всю ночь, как поступить, но принц пропал, а без него мы совершенно…

— То есть, плана нет? — сказала чётко, повернулась, посмотрела на топчущихся у двери мужчин.

— Мы всё ещё думаем госпожа, но никак…

— Стража! — внезапно, так что все вздрогнули, закричала королева истеричным голосом, на который сразу прибежали несколько вооруженных стражников, — В темницу их!

— Нет, нет, ваше величество! Не надо мы придумаем, дайте ещё немного времени! — в испуге и дрожа скрючились Казимир и Сержио.

— Как они мне надоели, уведите поскорее, — отмахнулась королева и снова повернулась к столу.

Сейчас и аппетит появился. Взяла небольшую булочку и меленький серебряный нож для масла, только занесла, чтобы намазать и снова вошел слуга.

— К вам пришли, — сказал многозначительно.

Королева медленно повернула голову, перекинулась со слугой только им двоим понятным взглядом. Потом кивнула и, не поворачиваясь к служанкам, проговорила:

— Пошли все вон.

Комната опустела, слуга удалился, а в проеме показался…

Горбун Порки.

— Моя королева, — проговорил он, глядя на Элаиду тёмным взглядом, в котором затаилось особое чувство.

— Ты здесь, — протянула она руку, — это опасно.

— В таком виде меня всё равно никто не узнает.

— Да, мне самой иногда страшно на тебя смотреть, когда ты в этом виде.

Он подошел совсем близко, королева тронула его уродливую щёку, провела по ней пальцами и улыбнулась снисходительно, нежно.

— Если тебе неприятно, я могу снять, — он взял её ладонь, коснулся губами, а она погладила его грязные нечёсаные волосы.

— Этот парик, он такой вонючий, но я готова терпеть эту вонь ради тебя, мой дорогой.

— Моя прекрасная королева, — голос порки вдруг изменился, стал более грубым, более мужским.

Рука потянулась, сняла парик, а тело вдруг выровнялось. На глазах, горб исчез, открывая крепкую спину. Человек встал в полный рост и королеве пришлось встать, чтобы потянуться к нему. С лица сняла маску и вот уже это не карлик Порки, а красивый мужчина с тёмными волосами, властным лицом, упрямым подбородком, с носом точно клюв орла и с тёмными глазами, испепеляющими королеву страстным взглядом.

— Омэн, любимый мой, как я тоскую без тебя, если бы ты знал. Сколько ещё продлится это, я не знаю. Когда мы всех их уничтожим, ты будешь королём, мой любимый. Я тебе это обещаю.

— Дорогая, вы так прекрасны, — он обхватил её стройный стан, прижал сильной рукой. Элаида прильнула к нему, как слабая, покорная женщина, служащая только одному хозяину.

— Здесь для тебя опасно, я боюсь.

— Не бойся за меня, главное чтобы ты не пострадала. Я обещаю, что завершу начатое. Думаю, рана его смертельна. Он не выживет. Даже если кто-то и спрятал его, то принцу осталось недолго.

— Будем на это надеяться, — выдохнула королева, дрожа всем телом в объятьях Омена.

— Клянусь, ты будешь тут хозяйкой, я жизнь положу, — потянулся он губами к её губам.

— Я хочу, чтобы ты был рядом, когда это произойдёт. Ты нужен мне живым, — выдохнула королева и их губы слились в страстном поцелуе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍75

В королевской приёмной сегодня многолюдно. Небольшая толпа с докладами из герцогств. Раз в тридцать дней они съезжаются, чтобы доложить королю лично обо всех переменах нововведениях, выполненных указах и собранных налогах.

Выслушивать доклады рутинная обязанность короля и королевы.

Король Себастьен Грулл восседает на троне для деловых встреч. Королева на небольшом троне похожем на стул, но всё-таки это трон, только женский, сделанный специально для зала, где проходят доклады.

Себастьен со скучающим выражением лица слушает стоящего перед ним посыльного из какого-то герцогства и думает, конечно о своём. Последние дни ничего так сильно не тревожит короля, как желание знать, куда исчез его сын. Поэтому и выражение лица соответствующее.

Королева тоже скучает. Присутствие на докладах её тяготит и если бы можно было она бы не присутствовала, а то и вовсе отказалась бы от нудных обязанностей. Но по уставу она должна сидеть рядом с мужем и выслушивать длинные и усыпляющие речи.