Ловец духов - Валерий Теоли

Жаг-Даз в своём стиле. Интересно, куда подевались его дружки? На пристани из посольства он одинёшенек, целый и невредимый. Стоит себе, блестит желтоватыми клыками.

— Эко ты зоркий, Летающий Топор. Видел, как я в разгар потехи ушёл. Кто за мной последовал, не припомнишь? А вообще, не до тебя, Жаг-Даз, — прихрамывая, я поплёлся к скале зверомастера.

Ударит в спину, нет? От него дождёшься. На всякий случай обогну его по дуге, не теряя из поля зрения. Дёрнется, замечу.

Метатель убивать меня на виду у Водяных Крыс не собирался. Нарушение этикета. Вождь и племя обидятся. Пришёл в гости и давай ценные кувшины бить, нехорошо. Неуважительно и хозяину накладно. Такое в приличном тролльем обществе не прощают, могут по черепушке настучать и выкуп запросить у родичей возмутителя спокойствия. Не заплатишь, и у шамана прибавится дел. Головушку хулиганскую засушить, отверстия естественные зашить, жертвоприношение справить предкам и черепок на алтарь духов поместить для собственного успокоения и в назидание потенциальным преступникам.

Всхлипывания морлоков прервали мои сладкие мысли о наказании Жаг-Даза. Что за?.. Рыбоиды корчились на берегу, булькая про обезумевшего от боли сына Дагона. При Сларке с полубогом подобного не происходило. Телепатически чувствительные ихтианы ощущали болезненные импульсы, исходящие от потомка божества и выжаривающие рыбоголовым мозги.

С озера донёсся протяжный, неприятный звук, будто рвали лист железа. Поздравляю, впервые на острове слышат крик рехнувшегося полубога. Выходит, на большую землю не попасть, пока акулоида не возьмёт под контроль дедушка Тланс или возвратившийся Гвард.

«Хуже! — вторглись в сознание мысли старшего в команде морлока. — Если бы мог, Глубинный Жрец уже утихомирил бы сына Дагона».

Весело. Дальше, чую, станет ещё веселее. К пристани, вспенивая воду чёрным спинным плавником, на всех парах мчался сумасшедший полубог. На полном ходу он врезался в бревенчатый пирс, с грохотом раскидав стоявшие у него лодки и обрушив десяток метров деревянной конструкции. Полоскавшие у береговой кромки окровавленную одежду женщины разбежались, мужчин поведение защитника острова ввело в кратковременный ступор. Огласив ночь скрежещущим рёвом, туша отплыла и вновь атаковала причал.

Ночь воплотившихся в реальность кошмаров. И как бороться с помешательством полубожества прикажете? Воины задаются тем же вопросом. Сын Дагона запрёт нас на острове. Без рыбалки, собирания водорослей и крабов, поставок еды с большой земли Водяным Крысам каюк. И не только им. Убивать защитника племени чревато нападением соседей, вот и думай, как тут правильнее поступить. Я бы подождал Гварда и с ним посоветовался. На остров он попадёт, на то он маг. Полубог пристань разнесёт, однако, за синьками не погонится. Наверное. Если не захочет. Лапы-то у него есть, на манер моржа по суше передвигается.

Разгромивший пирс сыночек водяного бога принялся за свободно плавающие лодки. Опрокидывать пироги ему быстро наскучило, и он выбросился на берег. Громадная рыбина, не уступающая габаритами касатке, бешено колотя по воде хвостом, проползла на лапах и повалилась на береговую гальку. Напоследок сын Дагона хрипло взревел и, выгибаясь, точно в конвульсиях, завалился на бок. Утыканные в четыре ряда зубами челюсти лязгали всё тише и тише, из пасти и жаберных щелей хлынул чёрный кровавый поток. Внутри гигантской туши затрещало, из блестящего бока плеснула кровь, за ней из прогрызенной в чешуе дыры выбралось существо. Опираясь о целые передние лапы, оно окончательно вылезло из тела умирающего полубога и вильнуло хвостом, обозревая синекожих.

Глава двенадцатая. Огненный Ловец Духов

Как такое возможно? Его же рыбина на куски перекусила, оно должно перевариваться в желудке, разорванное пополам. Твою ж дивизию. Оно в животе полубожества подросло, питаясь его внутренностями. И ведь не отвяжется, пока не сдохнет. Убегать от тебя бесполезно, нежить проклятая.

— Оно огня боится! — крикнул я, отступая к костру. — Огнём его!

Тварь дёрнулась на мой голос и, соскочив с подрагивающей туши, направилась ко мне. Сделав несколько шажков, останавливалась, принюхивалась. Я вытащил из пламени пару горящих палок, по головне в руку, и стал отходить дальше по пристани, к дому вождя. Одержимый зверь не спеша подступал, припадая к земле брюхом, словно не мог решиться прыгнуть. Не беги, сволочь, не беги. Шустрая ты чересчур, медленно подходи, никуда не сворачивай.

Дротик, пущенный кем-то из охотников, насквозь пробил грудь чудовища. Оно крутанулось, зубами вырывая обузу, и потеряло меня. На пути его встал Ран-Джакал с факелом в одной руке и алебардой в другой. Верещагин, уходи с баркаса! Существо моё, не мешай выяснять нам отношения. Вождю пофиг мои предостерегающие выкрики, он твёрдо вознамерился защитить племя. Обычного зверя отравленный дротик сваливает за минуту, но одержимому вряд ли повредит. Яд не притупит реакцию неживому созданию, Ран-Джакал обязан понимать. Он бывалый воин, всякого повидал со зверомастером. Наверное, и с нежитью сталкивался.

Выплюнув дротик, монстр напрягся. Ещё б не напрячься. Кругом помехи, ему цель не видна. Взявших его в живое кольцо телохранителей и самого вождя он будто не замечал. И правда. Подумаешь, крысы окружили волкодава, невелика беда.

Заставил его обратить внимание на синекожих Ран-Джакал, с невероятной скоростью взмахнувший алебардой. Ух, опасный момент! Я не подозревал, что тролли могут быть настолько быстрыми. Заслуга магии? Эликсир колдовской выпил перед боем, например. Сверкающий алым сгустком пламени клинок, прочертив огненную дугу, разрубил плоть твари, словно раскалённый нож масло. Избитое сравнение, но лучше не скажешь. Легко, аж не верится, перерубил правое плечо и верх грудины.

Нормальный зверь сразу скончался бы. Да то нормальный, а это мутант неубиваемый. Припадая на правую переднюю лапу и истекая бурой слизью, существо моментально развернулось к противнику и прыгнуло, целясь в живот. Скорость у него снизилась, и вождь, оправдывая имя «Ран», означающее на языке синек «Молниеносный», проворно отскочил в сторону, стремительно опустив алебарду на толстую шею замедлившегося чудовища.

Силён, ох, силён. Массивная башка мотнулась влево, пачкая камни бурой жижей, извергающейся потоком из рубаной раны, едва не отделяющей голову от туловища. Пасть бешено, точно автомат, клацала зубами. Я на секунду подумал, вождь справился, и монстр вот-вот испустит дух.

Вместо того, чтобы мирно скончаться от полученных повреждений, тварь въехала боком в отскочившего Ран-Джакала, повалив его, и рванулась из окружения. Машина смерти в действии. Двоих охранников, попавшихся ей на пути, она подбросила, точь-в-точь шар кегли в кегельбане. Тролли корчились на гальке, истекая кровью, а она неслась ко мне.