Дом Люцифера - Роберт Ладлэм

Холдейн недоверчиво вскинул на него глаза.

— Ты что же, хочешь сказать, что у вас до сих пор нет на него разрешения АКПЛ?

— Как только разразится эпидемия в мировом масштабе, мы тут же получим его, будьте уверены.

— Как только разразится? — Настал черед Холдейна смеяться. — Какая еще эпидемия? Ведь ты же только что говорил, Виктор, что никакой эпидемии вируса нет и, стало быть, сыворотку применять не на ком?.. О господи, Виктор...

Тремонт улыбнулся.

— Нет, так будет.

— Что это значит, «будет»? — вздрогнул Холдейн.

— Совсем недавно в США зарегистрированы шесть случаев заболевания. Троих больных удалось успешно вылечить с помощью нашей сыворотки. Но ожидается куда большее число жертв, плюс еще свыше тысячи смертей, зарегистрированных за рубежом. Через несколько дней весь мир осознает, с чем ему пришлось столкнуться. Малоприятная перспектива.

Мерсер Холдейн сидел за своим столом совершенно неподвижно. Коньяк забыт. Сигара уже прожгла столешницу — в том месте, где кусок тлеющего пепла выпал из пепельницы. Тремонт выжидал, улыбка не сходила с его холеного лица. Серебристые волосы и загорелая кожа лица слегка поблескивали в свете лампы. Когда Холдейн, наконец, заговорил, в голосе его звучала такая боль, что даже Тремонту стало несколько не по себе.

— Ты рассказал мне о своем плане не все. Утаил какую-то часть.

— Возможно, — кивнул Тремонт.

— О чем именно ты умолчал?

— Вы не захотите знать.

Какое-то время Холдейн пытался осмыслить услышанное.

— Нет, так не пойдет. Ты отправишься в тюрьму, Виктор. Ты никогда не будешь работать ни здесь, у меня, ни где бы то ни было еще.

— Может, все же пожалеете меня? Ведь и вы увязли в этом деле по горло.

Белые брови Холдейна сердито и удивленно взлетели вверх.

— Я никому не позволю шан...

Тремонт усмехнулся.

— Ах, перестаньте. Вы увязли даже глубже, чем я.

Я хоть, по крайней мере, позаботился о том, чтобы прикрыть свою задницу. Ведь на каждом распоряжении, каждом отчете о приобретениях и расходах стоит ваша подпись. На все, чем мы занимались, имелось ваше разрешение в письменной форме. И все эти подписи и документы в большинстве своем вполне реальны. Поскольку, когда вы пребываете в раздражении, то подписываете все бумаги не глядя, лишь бы не видеть их на столе. Я кладу их перед вами, вы чиркаете свою подпись и прогоняете меня прочь, как провинившегося школяра. Ну а остальное, конечно, подделки, но от настоящих не отличить. Один из моих людей оказался настоящим экспертом по этой части.

Точно старый, утомленный в схватках лев, Холдейн подавил приступ ярости. Он внимательно изучал лицо своего протеже и оценивал для себя потенциальную опасность и выгоды того, что только что выяснилось. Затем, ворча, как старый брюзга, вынужден был признать, что доходы, действительно, могут быть астрономическими. И что надо бы вовремя позаботиться о том, чтобы не упустить свою долю. И одновременно он пытался угадать, есть ли тут какой-то подвох, ошибка, могущая привести к провалу.

И увидел ее.

— Правительство, учитывая масштабы опасности, может затребовать себе контроль над массовым производством сыворотки. Приказать отдать это чудодейственное средство миру. Просто отобрать у нас это изобретение. В интересах национальной безопасности и все такое прочее.

Тремонт покачал головой.

— Нет. Они не смогут производить сыворотку до тех пор, пока мы не посвятим их во все детали. И потом, ни у кого пока что нет таких производственных мощностей. Не станут они у нас ничего отбирать. Во-первых, потому, что у нас на руках все необходимые материалы и технологии. Во-вторых, американское правительство вообще никогда не пойдет на то, чтоб лишить нас прибыли. Такова уж часть национальной экономической политики, которой мы хвастаемся перед всем миром. У нас капиталистическое общество, и мы неустанно твердим о незыблемости его ценностей. Кроме того, мы будем работать не покладая рук, чтобы спасти человечество, а стало быть, заслуживаем награды. Да, разумеется, у нас были финансовые нарушения, но мы использовали эти деньги опять же во благо всего человечества, и вряд ли они станут глубоко копать и слишком придираться. К тому же все расходы будут очень скоро возмещены.

Холдейн скроил скорбную мину.

— Так, значит, эпидемии не миновать. На мой взгляд, во всем этом есть всего один положительный момент. То, что у вас имеется панацея. А стало быть, потери вряд ли будут велики.

Тремонт понял, что Холдейн говорит все эти циничные вещи скорее с целью убедить себя. Да, как всегда случалось у него с Холдейном, он верно все просчитал. И он обвел взглядом роскошный кабинет босса, словно запоминая каждую мельчайшую деталь.

Затем снова остановил взгляд на Холдейне, и глаза его приняли ледяное и отрешенное выражение.

— Но чтоб все это сработало, мне необходимо единоличное управление. Так что завтра, на собрании членов Совета директоров, вам придется объявить о своей отставке. И о том, что отныне компания передается в мои руки. Я буду директором и председателем исполнительного комитета. Вы можете остаться председателем Совета директоров, если, конечно, хотите. Обещаю, вы будете посвящены во все подробности производства больше, чем кто-либо из других членов Совета. Но все это только в том случае, если через год уйдете на покой. Причем, обещаю, с очень солидной выплатой по вашей доле акций и более чем приличной пенсией. А я займу место председателя.

Холдейн смотрел на своего протеже, вытаращив глаза. Старый боевой лев терял позиции. Этого он не ожидал и совершенно растерялся. Нет, он явно недооценивал этого наглеца Тремонта.

— А что, если я откажусь?

— Не получится. Патент зарегистрирован на имя моей корпоративной группы, где я являюсь главным держателем акций. Лицензия выдана «Блэнчард» за большую процентную плату. Кстати, вы сами одобрили это нововведе ние всего лишь несколько лет тому назад, так что все вполне законно. Но не волнуйтесь. «Блэнчард» не останется обиженным, и вы тоже. Совет директоров и держатели акций получат такие доходы, что и не снилось. Мало того, все мы станем героями, спасителями мира от поистине апокалиптической катастрофы, похуже, чем бубонная чума.

— Ты все время обещаешь мне какие-то неслыханные доходы. Причем вне зависимости от того, уйду я или останусь. Так что не вижу особых причин покидать свой пост. Вполне справлюсь с управлением сам, а заодно прослежу за тем, чтобы и ты получил достойное вознаграждение.

Тремонт лишь усмехнулся. Он уже предвкушал, как скоро разбогатеет, подобно царю Мидасу. Затем перевел взгляд на Холдейна и сразу помрачнел.

— Проект «Гадес» будет иметь невиданный успех, ничего подобного фирме «Блэнчард» прежде и не снилось. Но, хотя на бумагах вы все это и одобряли, на деле не знали ничего и никакого вклада не внесли. И если станете выступать, то в лучшем случае будете выглядеть просто идиотом. А в худшем — продемонстрируете свою полную некомпетентность. Да любой заподозрит, что вы пытаетесь украсть мой труд, воспользоваться его плодами. Так что, если до этого дойдет, я немедленно созову Совет директоров, приглашу всех держателей акций, и вас вышибут пинком под зад, даже ахнуть не успеете.

Холдейн едва не задохнулся от ярости. Даже в самом кошмарном сне ему не могло привидеться нечто подобное. Его взяли за горло, хватка была железной, контроль над ситуацией полностью потерян. И им овладело ощущение полной беспомощности, сродни той, какую испытывает рыба, безнадежно запутавшаяся в крепких сетях. Он не мог подобрать нужных слов. Тремонт прав. Только дурак будет спорить и сражаться с ним сейчас. Лучше уж доиграть навязанную ему игру до конца и уйти с добычей. И, едва решив это, он тут же почувствовал себя лучше. Не то чтобы хорошо, но значительно лучше.

Он пожал плечами.

— Что ж, тогда пошли обедать.

Тремонт рассмеялся.

— Снова узнаю старину Мерсера! Да не кисните вы, нет причин! Скоро будете очень богаты и знамениты.

— Я и без того уже богат. А слава, она меня как-то мало волнует.

— Пора привыкать. И уверяю, войдете во вкус, и вам понравится. Только представьте, вы сможете играть в гольф с бывшими президентами!

Глава 21

4.21 вечера

Сан-Франциско, Калифорния

Использовав кредитную карту Зеллербаха, Смит с Марти прибыли в Международный аэропорт Сан-Франциско в конце дня, в пятницу, на нанятом ими частном самолете. Обеспокоенный тем, что Марти остался без лекарства, Смит тут же поймал такси, и они поехали в центр города и нашли аптеку. Фармацевт позвонил в Вашингтон врачу Марти, чтобы тот дал подтверждение, но доктор попросил подозвать к телефону самого Марти, всячески подчеркивая, что хочет сперва поговорить с ним. Смит слушал их беседу по спаренному аппарату.