Время перемен. Лабиринт Безумия - Александра Лисина

Кто-то из полуэльфов уходил в наемники, в том числе и в Серые Пределы, кто-то навеки сгинул в рудниках. Кого-то просто находили с распоротым брюхом, а кто-то, не выдерживая травли, сам бросался с высокой скалы.

Никто не знал, чего стоило Сар’ре без упреков покинуть взбудораженный дом, не слыша несущихся вослед криков убитой горем матери и яростных проклятий обманутого отчима, незаметно выбраться из оцепленного города и отправиться на поиски настоящего отца — Светлого, про которого он сумел узнать лишь одно: это был Перворожденный, имевший неосторожность соблазнить чужую невесту.

Гончие никогда не спрашивали, случилась ли эта памятная встреча. Не выясняли, как она прошла и чем закончилась — в среде Стражей это было не принято. Но когда на Заставу однажды пришел молодой альбинос с поразительной ковки мечом работы мастеров Светлого Леса, его приняли без долгих разговоров. Сперва недоверчиво косились, поражаясь про себя манерам, которые не скроешь за рваной курткой; несомненному мастерству мечника, которого без преувеличения тренировали лучшие мастера Интариса; непривычному построению фраз и бесспорному благородству, от которого порой становилось не по себе. Но вскоре признали, как отличную Гончую, а спустя еще пять лет необычный полуэльф заслужил славу превосходного и удачливого Вожака. Он забыл свое прежнее имя, отбросил прежнюю жизнь, отринул весь свой род и даже то, что волею судьбы оказался не нужен ни человеческой, ни, тем более, эльфийской семье. Забыл, выкинул из памяти и постарался не вспоминать, что единственная встреча с родным отцом едва не закончилась для него крайне печально. Он только одному существу в целом свете рассказал, как получил свой удивительный меч. Только ему доверил тайну гибели одного из высокопоставленных чинов из свиты Владыки Светлого Леса. И только ему мог доверить этот клинок даже после смерти.

— Здравствуй, — сглотнула Белка, с болью глядя на знакомое лицо.

Сар'ра мягко улыбнулся.

— Я пришел, как и обещал. Я не нарушил слово.

— Да…

— Я выжил.

— Да, — снова повторила она, неподвижно стоя в каких-то трех шагах. Невероятно бледная, сжавшая до боли кулаки, с отчаянно прикушенной губой, но с неподвижным взглядом, в котором горела дикая мука.

Таррэн медленно отступил, не желая мешать им обоим.

— Как ты… смог?! — сдавленно прошептала Белка, безостановочно шаря по лицу учителя, которого уже считала мертвым. — КАК?!! Ведь столько времени прошло?! После серой чумы?!!

— Случайно. Наткнулся на плоды тиррта, когда уходил, и решил закончить все одним махом — быстро и безболезненно. Хватанул сгоряча, сколько получилось, но раздавил и чуть не половину сока выплеснул на себя, — полуэльф все с той же мягкой улыбкой откинул полу плаща и показал бледное предплечье, на котором рядом со знаком Гончей уже подживала глубокая язва. Когда-то она наверняка прогрызла его тело насквозь, сочилась сукровицей и мерзкой пузырящейся массой, заживо поедая его изнутри. Но теперь там белела здоровая кожа, рана почти затянулась, и только в центре еще виднелась небольшая ямка, в которой быстро исчезала нездоровая краснота. — Как видишь, от этой дряни все же нашлось лекарство. И мне очень повезло на него наткнуться в самый последний момент. Я даже хотел вернуться… вот бы вы удивились!.. но потом решил дождаться, пока результат не станет полностью ясным. Прости, что я ушел раньше, малыш. Прости, но я не мог по-другому. Понимаешь?

Белка едва заметно кивнула, и на какое-то время на поляне воцарилась неестественная тишина. Гончие жадно разглядывали своего прежнего Вожака, которого искреннее считали погибшим. Торопливо шарили глазами по знакомому лицу, вслушивались в интонации голоса, неуверенно привыкали к мысли, что он каким-то чудом сумел выдержать в одиночестве целый месяц, хотя прежде это считалось невозможным… но это действительно был ОН! Тот самый Сар'ра, которого они знали! Проклятие! Это невозможно подменить, нельзя сыграть! Он — не призрак, не фантом и не бред! Вон, как трава пригнулась под его ногами! Да и Траш с Каррашем отчего-то молчат и не рвут на части, как сделали бы с любой нежитью! Это — Сар’ра!! Самый настоящий! Он вернулся!!

Люди пораженно рассматривали суровое лицо Гончей, сейчас полное удивительной нежности и непривычной ласки. Он смотрел на Белку так, как только может смотреть мужчина — внимательно, долго, пристально, старательно выискивая в ее глазах одни ему понятные знаки. Смотрел с надеждой и, вместе с тем, с уверенностью, что все понял правильно. А еще он улыбался. Причем, улыбался так, как никогда раньше себе не позволял — открыто, очень мягко и столь красноречиво, что даже самые тупые болваны сообразили бы, в чем дело.

— Я ждал тебя, — тихо сказал полуэльф, неотрывно глядя только на нее.

Белка снова кивнула.

— Знаю. Спасибо.

— Я пришел за тобой.

— Я поняла.

— Бел…

Она несильно вздрогнула и судорожно сглотнула.

— Не надо. Я поняла, что ты хотел сказать. Просто не знала, как долго… как ты сумел… и когда?

— Здесь же, — понимающе улыбнулся Сар’ра, осторожно придвинувшись на шаг и тем самым вынудив отступить остальных еще дальше.

Гончие хорошо знали: он не любил помех. Особенно в таких делах, как этот странный, полный намеков и почти откровенных признаний разговор, которого он ждал долгий месяц. Один, израненный, умирающий, проклинающий свое невезение и гнусную болячку, день за днем превращающую его в беспомощного калеку. Он так не хотел, чтобы Белка запомнила его слабым, так стремился избавить ее от этой боли, добровольно ушел умирать в Проклятый Лес, но вот случилось чудо: в самый последний момент нашлось лекарство от обрушившегося на голову проклятия, и у него вновь появилась надежда. Ради нее он вернулся, ради этих слов ждал так долго. Для этого пришел раньше, чем хотел, и они все его прекрасно понимали, потому что Белка… она действительно того стоила.

— Когда? — снова спросила она.

— Когда тебя ранил зверг, помнишь? В твой первый рейд, когда мы отделились от остальных, и я принес тебя сюда на руках. Он порвал тебе бок… и спину. Нужно было быстро перевязать, пока ты не истекла кровью, и мне пришлось вмешаться: время было слишком дорого. Кто ж знал, что рисунок изменится и перестанет быть таким, как раньше? Кто же знал, что время уже пришло? Прости. Я… я не смог удержаться.

Белка опустила плечи и неверяще уставилась на своего друга и учителя.

— Господи…

— Да, — невесело улыбнулся он. — Глупо получилось, правда?

— Сколько ты видел? — неслышно прошелестела Белка, качаясь все сильнее и едва не схватившись за голову от страшной мысли.