Темноборец - Антон Андреевич Мартынов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Граждане! – закричал Алекс. – Объявляю сегодняшний Ежегодный эльфийский турнир последним! Уверен, вы назовете его в мою честь. Последний турнир Алексикова! Если кто-то со мной не согласен, можете спуститься на поле боя и доказать свою правоту клинком!
Трибуны молчали. Больше не за кого было сражаться. Аннато мертв, а значит, эльфийскому гидрополису в любом случае нужен правитель. И если первая реформа самопровозглашенного генералиссимуса дарует эльфам жизнь, то почему они не должны поддерживать такое правление?
Андрей на секунду подумал, что даже со своими не лучшими физическими данными смог бы добить раненого Алексикова и отомстить за Аннато. Но ситуация была слишком непредсказуемой. Трудно представить, на чьей стороне оказались бы симпатии эльфов в случае этой схватки.
Трибуны выдержали паузу и разразились громогласными аплодисментами. Что и требовалось доказать.
– Спасибо, – полушепотом произнес Алексиков и бросил микрофон на пол. Ему нужна была медицинская помощь.
Глава 21. Пишу тебе с острова
Как ни странно, значительных изменений после смерти Аннато в жизни Андрея не произошло. Практически все свободное время темноборец проводил в своей комнате, изредка выбираясь на исторические вечерни в стеклянный бассейн, который, как оказалось, носил наименование Атриум.
Этимология этого названия никак не укладывалась у Андрея в голове. В темноборческой архитектуре атриумом называли широкие коридоры общественных зданий, освещенные через зенитный фонарь или проем в перекрытии крыши. Обычно от атриума ответвлялись входы во все помещения. Ни на что подобное освещенный фиолетовыми светлячками бассейн, конечно, не походил. Но эльфам виднее. Возможно, они подразумевали свет просвещения и неисповедимые пути Демиурга. А может, эльфы и вовсе не понимали значения этого термина и руководствовались созвучностью слов атриум и аквариум.
Похороны Аннато прошли без особых почестей. Убитых на Арене эльфов собрали в кучу и отправили на корм рыбам, открыв центральный выпускной шлюз гидрополиса. Вся эта процедура напомнила унитазный слив.
В практичности эльфам не занимать – не то что сердобольным вампирам. Хотя, именно их сердобольность спасла Андрею жизнь. Так что благодарить надо, а не высмеивать. Ну, устраивают они индивидуальные похороны – что с того? Возможно, устаревшая сентиментальность – это именно то, чего не хватает всем жителям Мидлплэта.
Бразды правления перешли в руки Алексикова без потрясений. Никаких вам государственных переворотов, заговоров и цареубийств. Veni, vidi, vici. Пришел, увидел, победил. Равная схватка на Ежегодном турнире. Честное восхождение на трон. В любом случае один из турниров оборвал бы линию жизни Аннато, и эльфам пришлось бы выбирать себе нового генералиссимуса.
Постепенная реформаторская деятельность Алекса должна была превратить жизнь эльфов в райские кущи. Так он обещал. Впрочем, к тому все и шло. Первым делом, взойдя на эльфийский трон, Алексиков отменил запрет на деторождение и турниры.
Представьте, с каким наслаждением отправились совокупляться эльфийские парочки, воплощая в реальность мечты Алекса о молодом войске и возвращении в Мидлплэт. Хотя, мечтал ли Алексиков о чем-то подобном спустя столько времени с момента переселения эльфов под воду? Или он действительно верил, что эльфы способны отказаться от политики самобичевания и вернуть былое величие уже мирным путем?
Представить несложно. Маленькие эльфята, бегающие друг за другом по гидрополису, строительство новых подводных зданий, какое-никакое рыбно-водорослевое хозяйство. Будь эльфы чуточку дружелюбнее, в былые времена они могли бы стать крупнейшими поставщиками морских деликатесов. Может, не поздно еще наверстать? Наверняка даже самые консервативные представители эльфийского общества давно привыкли к подводной жизни, даже если боятся это признать. Лишь бы благие намерения не сожрала нарастающая черной плесенью в уголках трона алчность и корысть.
Вильгельм выслушал правдивую историю своего происхождения от биологического отца. С трудом, но поверил и принял. Аннато оказался забыт им, как страшный сон. Скоро перестанет пить всякую дрянь, сдерживающую его рост и развитие, и начнет взрослеть.
Андрея будто не замечали – то ли смирились с его присутствием, то ли и вовсе про него забыли. Темноборец с недоумением щупал уши – уж не превратился ли он в эльфа, раз стал для них невидимкой?
Затянувшееся затишье прервалось топотанием маленьких ножек и назойливым детским криком. Накануне Андрей не справился с бушующими эмоциями и вдоволь налакомился крепкими эльфийскими напитками. Темноборец спал глубоким похмельным сном, и его нисколько не волновала с грохотом распахнувшаяся дверь комнаты. В ответ на внешние раздражители Стопарин перевернул вымоченную слюнями подушку и поуютнее укутался в одеяло.
– Дядя Андрей, вставайте! Вставайте! – крикнув несколько раз темноборцу над самым ухом и не достигнув желаемого результата, Вильгельм перешел к силовым методам – принялся молотить детскими кулачками осовелое тело Андрея.
– Что случилось? – пробормотал Стопарин, приподнимая с подушки тяжелую голову.
– Во-первых, – Вильгельм с важным видом указал на часы, стрелка которых близилась к полудню. – А во-вторых, мы с отцом хотели пригласить Вас на обед.
– С отцом? – переспросил Андрей, пытаясь отогнать от себя сон. – С Алексиковым?
– У меня один отец, – отрезал Вилли и обиженно отвернулся.
– Не кипишуй, – примирительным тоном произнес Андрей, стараясь заслужить одобрение ребенка неформальной речью. – Мне пока еще трудно ориентироваться в вашем генеалогическом древе.
– Вы же знаете правду, – все с тем же обиженным гонором произнес Вильгельм.
– Знаю, – согласился Андрей и прижал макушку мальчика к своей груди. – Но мне сложно принять некоторые вещи. Думаю, тебе тоже.
Последние слова Вилли проигнорировал, но вцепился своими маленькими ручонками в спину Андрея. Мальчику все еще не хватало семейного тепла и внимания. Или жилетки поплакаться. Андрей почувствовал на спине что-то мокрое, но сопротивляться не стал. Пусть мальчик выплеснет пару слезинок. Ему действительно нужно.
Когда Вильгельм перестал плакать и утер локтем пузырящиеся сопли, Андрей указал ему на умывальник. Мальчик кивнул и, шмыгая носом, пошел высмаркиваться. «Странное начало дня», – подумал Стопарин и последовал за ребенком. Нужно было привести себя в порядок перед званым обедом.
В отсеке генералиссимуса Андрей был впервые. Одна из наиболее обширных секций гидрополиса разительно отличалась от комнаты темноборца. Именно здесь располагались стены из органического стекла, о которых рассказывал Олег. Лишенные героических фресок потолки были разукрашены зеленой флуоресцентной краской, заменяющей светлячков. Отдельные мазки краски, частично закрывающие обзор, были нанесены на стеклянные внешние стены. Умиротворяющий дизайн своего жилища наверняка выбирал лично Аннато.
Вход охраняли два громадных механических тюленя с ключиками на спине длиной в локоть. Заведенные механизмы поприветствовали гостя смачным шлепком об пол прорезиненных ласт. Вслед за приветствием один из тюленей ударил в дверь, и она распахнулась.
– Неучтиво входить без стука, – пояснил Вильгельм. – Но и заставлять посетителя прилагать лишние усилия мы не вправе.
– Дверной звонок для ленивых, – улыбнувшись, ответил Андрей.
Алексиков встретил гостей на пороге. Он сразу покосился на сына и,
