Амира. Наследники - Екатерина Орлова

– Гишуа, – отвечает Амира и, нырнув руками под это покрывало, стягивает его с головы, оставляя только шелу. А я в который раз восхищенно смотрю на нее. Не верю, что в мире существует хоть одна женщина, которая может сравниться с ней по красоте.

– Да, – отвечаю хрипло. Ну вот. Вижу ее, и тело сразу выдает реакцию.

Завожу Амиру в спальню и показываю ей большую кровать, обстановку, после чего отвожу немного в сторону, где за стеклянной перегородкой скрывается ванная комната с просторной душевой кабиной и огромной ванной на ножках.

– Подожди, – произносит она, не веря своим глазам. Ее замешательство вызывает мою улыбку. – А как же мыться?

– Как обычно, только за стеклянной перегородкой.

– Мал, но ты же будешь видеть! – ахает она.

– И наслажусь каждой секундой, – подмигиваю ей и провожаю в отдельное помещение. – Туалет и раковина.

– Хоть здесь есть дверь, – выдыхает Амира.

– Хочешь принять душ? – спрашиваю, возвращаясь с женой в спальню.

– Я не могу, – отвечает она дрожащим голосом. Ее кожа покрывается ярким румянцем.

Останавливаюсь и делаю шаг к Амире. Она непроизвольно делает шаг назад, но останавливается. Смотрит на меня как кролик на удава. Это немного раздражает, но я напоминаю себе, что мы должны сближаться постепенно.

Кладу руки ей на плечи и медленно спускаюсь ладонями к локтям. Она такая хрупкая и изящная, мне нужно действовать очень аккуратно, чтобы не сломать ее.

– Моя принцесса, мы теперь женаты, так что стесняться нечего. Я понимаю, что тебе пока сложно, но… ты должна понимать, что сегодня у нас будет первая брачная ночь. Сегодня ты станешь моей по-настоящему. Ты же это понимаешь? – Она медленно кивает, не сводя с меня взгляда и практически не моргая. – Я обещаю, что не причиню тебе боли и даже – надеюсь – доставлю удовольствие. Только тебе нужно довериться мне. Поверь, никаких плохих намерений у меня нет.

– Но я пока не готова мыться при тебе.

– Хорошо, я выйду. Но будь готова, что ночью мы пойдем мыться вместе.

– Как это – вместе? Мужчина с женщиной не должны…

Я закрываю ей рот, накрыв губы двумя пальцами. Что там я хотел ей ответить? Эти губы чертовски сильно отвлекают мое внимание. Ах, да…

– Забудь все, чему тебя учили, моя принцесса. То, что происходит между нами, останется только между нами. Мы с тобой устанавливаем правила. Здесь нет никого, кроме нас. Если мы захотим купаться в разгар дня голышом в бассейне, мы будем это делать. – Ее глаза становятся еще больше, и в них отражается паника. – Дыши, Амира, я лишь пытаюсь сказать, что нам никто не может указывать. Ты не обязана делать то, чего тебе не хочется. – Наклоняюсь ближе, и запах Амиры усиливается, низ живота скручивает от желания. Мой голос становится еще более сиплым. – К слову о желаниях. Сейчас самое мое большое, – убираю пальцы с ее губ, слегка мазнув по ним, как будто прощупывая, насколько они мягкие, – это поцеловать тебя. Я так давно этого хочу, что уже отчаялся ждать.

Наклоняюсь еще ниже, чтобы наконец воплотить свое желание, но сталкиваюсь с испуганным взглядом огромных глаз и отстраняюсь, хмурясь.

– Что случилось?

– Ничего, – выпаливает Амира и сама тянется ко мне, встав на носочки.

– Амира, ты не хочешь, чтобы я тебя целовал?

Она опускается на полную стопу и переводит взгляд в район моей шеи.

– Хочу, – отвечает тихо.

– Тогда что не так?

– Мне страшно, – шепчет, снова заливаясь румянцем.

Поднимаю ее голову, взяв за подбородок, и заставляю смотреть на меня.

– Чего ты боишься, моя принцесса?

– Что тебе не понравится.

Я широко улыбаюсь и слегка качаю головой.

– Мне не может не понравиться.

– Откуда ты знаешь?

Снова подаюсь вперед и притормаживаю в паре сантиметров от ее губ.

– Потому что ты не можешь разочаровать, – отвечаю я и наконец накрываю ее губы своими.

Сердце стремительно набирает обороты, его стук, кажется, разносится по всей комнате, когда я ощущаю мягкость ее губ. Они именно такие, какими я себе и представлял: нежные и податливые, упругие и теплые, даже горячие. Сначала Амира не отвечает, но затем робко приоткрывает этот греховно привлекательный рот, и я проникаю в него языком. Она замирает на мгновение, шокированная вторжением, но потом поддается, и ее язык несмело касается моего. Обнимаю ее за талию и углубляю поцелуй. Амира вцепляется пальцами в мои плечи, сжимает их, словно пробуя наощупь. Мне нравится то, насколько она податлива. Позволяет целовать себя так, как мне того хочется: медленно, но напористо, – через несколько секунд полностью погружаясь в поцелуй. Он еще несмелый и неуверенный, но она уже пытается полностью отдаться ему, научиться получать от этого удовольствие.

Я чувствую, как Амира дрожит в моих руках, слышу негромкий стон, который вырывается из нее, ощущаю, как она тянется ко мне, когда я немного подаюсь назад. Наш поцелуй прерывается, потому что еще секунда, и я разорву на ней одежду и трахну. Терпение мое на исходе. Поэтому надо тормозить. Надо дать себе время выдохнуть и замедлиться, а Амире – привыкнуть к моим касаниям.

Она смотрит на меня пьяным взглядом, постоянно касаясь кончиками пальцев своих губ, совершенно не облегчая мне задачу, потому что привлекает к ним слишком много внимания.

– Оставлю тебя, чтобы ты могла принять душ, – хриплю, прижимаясь своим лбом к ее. – Буду в бассейне.

– Ладно, ― шепчет она.

Я целую ее в кончик носа и, подхватив свой рюкзак, выхожу к бассейну. Пора позвонить отцу, но перед этим надо искупаться, чтобы немного остыть и не наброситься на жену.

– Привет, пап, – здороваюсь, как только он поднимает трубку.

– Малоун, для тебя все это шутка какая-то? – севшим голосом произносит он. Я знаю этот голос. В этот момент папа держится изо всех сил, чтобы не прибить меня, даже будучи на расстоянии. – Где вы?

– Далековато от дома.

– Мал, если бы ты не был вовлечен в бизнес, я бы мог подумать, что ты не отдаешь отчет своим действиям. Но ты в деле, сын, и наверняка понимаешь, что сейчас начинается.

– Шейх звонил?

– Звонил, Мал. Хочешь, перескажу все его обещания?

– Не надо, я и так представляю себе, что происходит в доме Аль Мансури.

– Малоун, верни девочку.

– Уже не могу, пап. Мы женаты, я принял ислам.

– Ты, нахрен, серьезно?! – голос папы становится еще тише.

– Серьезнее некуда. Пап, я не отдам ее.

– Мал, мне кажется, ты совсем не взял в расчет, что у тебя есть семья. Мы – первые, по кому