Кровавый юбилей - Олег Владимирович Ракитянский

Непосредственным субъектом создания явилось правительство ЗУНР в изгнании во главе с бывшим президентом Е. Петрушевичем. Целью появления летом 1920 г. Военной организации преследовалось создание разветвлённой разведывательной сети на территории западно-украинских земель (Восточной Гали́ции), бывшей территории Западно-украинской народной республики. Руководящий состав резидентуры состоял из лиц украинской национальности, бывших подданных Австро-Венгерской империи в период 1-й Мировой войны, служивших в австро-венгерской армии, а после развала Империи, продолжавших службу в воинских частях ЗУНР и УНР. Агентурный аппарат резидентуры формировался, как правило, из того же контингента, но продолжавший свою службу в польской армии, полиции или спецслужбах. Использование указанного контингента облегчало выполнение заданий германских разведывательных органов по добыванию военных секретов и иной необходимой Правительству Веймарской республики и Рейхсверу информации и материалов при планировании восточноевропейской политики, и военных действий в вероятном вооружённом конфликте с Жечью Посполитой. О том, что он был неизбежен – служили результаты Версалького пакта. При этом, задачам по организации так называемого национально-освободительного движения и борьбы с польской оккупацией отводилась сопутствующая роль. Приоритет в деятельности военной организации на ЗУЗ оставался за разведывательной составляющей в силу элементарных требований конспирации, и не допущения расшифровки перед польской контрразведкой об истинном предназначении подпольной украинской структуры.

Со стороны правительства ЗУНР, как официального руководителя разведывательной резидентуры, заинтересованность в использовании резидентуры ВО-Абвер заключалась в реализациипланов «народного восстания» и инспирировании повстанческого движения с целью свержения польского оккупационного правления и воссоздания ЗУНР. Однако, в силу перечисленных выше обстоятельств, а также в результате предательской деятельности Е. Коновальца, планы руководителей ЗУНР в изгнании были «провалены». Понесённые материальные и моральные потери, а также упущенное время для осуществления новой программы возрождения ЗУНР бесповоротно похоронили надежду бывших руководителей и граждан ЗУНР восстановить свою государственность.

В свою очередь Жечь Посполита, использовала различные политические (соглашения с Украиной, РСФСР, Литвой) и репрессивные («пацификация») методы для своего закрепления на оккупированных с санкции Антанты землях бывшей ЗУНР. Одним из наиболее действенных аргументов по компрометации правительства Е. Петрушевича в изгнании и недопущения его возвращения в Восточную малопольшу стали факты проведения антипольской, разведывательной, террористической и подрывной деятельности ВО-УВО-Абвер. Выявление и разоблачение указанной антигосударственной деятельности стало возможным благодаря внедрению в руководящий состав военной организации в эмиграции своих агентов влияния, куратором которых являлся полковник Е. Коновалец.

Отметим, что раскрытием и разоблачением враждебной разведывательной деятельности ВО-Абвер наносился одновременно политический и военных удар по западному соседу Польши – Германии, проводившей не дружественную политику по отношении к Жечи Посполитой. Разведывательная и шпионская деятельность ВО-Абвер в интересах Германии, её финансирование немецкими спецслужбами, отображена в рапорте руководителя отдела разведки ВО О. Думина, написанном в 1925 году в адрес Министерства иностранных дел Веймарской Республики.[180]

Разведывательная деятельность ВО-Абвер сочеталась с террористической, направленной на убийства представителей польских государственных структур, а также местных граждан, оказывающих противодействие убийствам, поджогам имущества, грабежам почт, банковского транспорта и т. д. Подавляющая часть населения Гали́ции, не поддерживало, и не могла поддерживать террористов и грабителей хотя бы потому, что законопослушный гражданин, которым стал га́лицкий русин за 200 лет проживания в условиях «немецкого порядка», не желал причислять себя в соучастники к бандитам, не весть откуда взявшихся с революционной демагогией «о народном счастье». При этом значительная часть «бандитов» появилась в Галиции в 1920-м году из-за границы, как и в России весной 1917 года. К этой части нельзя в полной мере отнести га́лицкую молодёжь, которая, как и её сверстники в других странах Европы, мечтала реализовать свой присущий им «максимализм» на полях «новых революционных битв» за «независимость и соборность». Следует признать, что ВО-Абвер своей террористической и пропагандистской деятельностью завоевала определённую популярность экстремистски настроенных кругов населения ЗУЗ, зародил у них надежду в возможности добится национальтного освобождения от польской «пацификации» и воссоздания утерянной государственности.

В тоже время деятельность правительства ЗУНР в изгнании, как и ВО-Абвер, привлекала внимание международной общественности, как к украинскому вопросу, так и к ситуации на ЗУЗ в период мирового «парада суверенитетов» – вновь образованных государств. Однако, назвать ВО-Абвер национальной, народной организацией или движением со своей идеологий, стратегией и тактикой, и ясной программой – у нас нет никаких объективных оснований. Это был элитарный союз немногочисленных, галици́йских единомышленников, собранных под «берлинской крышей» специалистами Абвера, с привнесёнными идеями вооружённого, революционного восстания и свержения оккупационного режима на первом этапе в Польше, а в последующем, возможно, и на Советской Украине. «Революционные лекала» борьбы с оккупационным гнётом были разработаны «извечными друзьями» России с львинными и орлиными (одноголовыми) профилями. А весной 1917 г. «лекала» в «опломбированных вагонах», пропущенные через «умирающую» Германию, направились в адрес так называемого «прогнившего царского режима».

На ЗУЗ ситуация пошла по другому сценарию. Осенью 1921 г. в разведывательную резидентуру ВО-Абвер во Львове польская контрразведка внедрила своего агента влияния Е. Коновальца с заданием организации нового украинского, революционного (повстанческого) движения под предлогом национального освобождения Украины от оккупантов и воссоздания Украинской республики. При этом ставка делалась на очередную интервенцию бывших стран Антанты. О том, что эта форма реализация революционных программных планов потерпела полное банкротство и свелась к примитивной уголовщине, руководители ВО и Абвера окончательно осознали в 1925 году. Исчерпав, подпольный, разведывательный и террористический потенциал им пришлось перейти на цивильные формы борьбы, и как пишет А. Кентий, сформировать в Гали́ции Украинское народно-демократическое объединение – УНДО: «…которое стояло на платформе легальной политической работы и добивалось от польского правительства выполнения международных и конституционных обязательств, взятых Варшавой в марте 1923 года. С появлением УНДО начинается процесс затухания УВО».[181]

О том, что ВО-Абвер (далее – УВО) в своей деятельности переродилась в террористическую структуру эмиграции и продолжила борьбу за независимость только на словах, писал Е. Петрушевич в письме Р. Перфецкому 3 июля 1925 г.: «…Военная организация почти треть года не исполняет взятых на себя лично обязательств поэтому уважаемые политические деятели считают её уже долгое время не существующей».[182]

Часть 2

Бывших предателей – не бывает

И всё же, хоронить УВО в 1925 году было рано. Вдохнув «новые силы» в проведение «эксов», военная организация не порывала с Абвером. В отношении результативности «экспроприаций»: «… Действительно в 1924–1925 годах «эксы летучих бригад» пополнили кассу УВО на 200 000 злотых (приблизительно – 40 000 долларов США)…».[183] При этом необходимость вооружённых нападений объясняли не только материальной заинтересованностью, но также считали, что тем самым подрывают основы оккупантской власти и приближают украинцев к осмыслению конечной цели деятельности УВО. В ответ польские спецслужбы жестоко преследовала участников