Холодные звезды-2. Долгий путь домой - Вергилия Коулл

Мы остановились в нерешительности, но нас уже заметили. Поселенцы начали оборачиваться и бросать взгляды. Старший из советников, Алхас, оставил свой пост перед домом и протиснулся через толпу. Его лицо хранило печать недовольства.

— Уважаемым господам стоит идти дальше. Здесь небезопасно, — почти выплюнул он, сложив руки на животе и надменно приподняв подбородок.

Так как манера речи у него была размеренная и торжественная, я без труда разобрала смысл фразы.

— Где Биру? — спросила я. — Нам нужно поговорить с ним.

Алхас сморщился, словно отвратительная гусеница ползла по его рукаву, а он не мог ее согнать.

— Правитель не может находиться здесь. Вам стоит присоединиться к нему в резиденции. Пузырчатая болезнь поражает всех подряд. Уважаемых господ в том числе.

Я с трудом подавила ответное раздражение, которое вызывал этот упрямый старик. Он разговаривал с нами, как с умственно отсталыми!

— Я прекрасно знаю, как поражает пузырчатая болезнь, — возразила я, — хотя непонятно, откуда она появилась сейчас. Вспышек, вроде бы, не случалось тут много лет.

Новый виток воплей и криков буквально оглушил нас. Одна из женщин прорвалась сквозь живой заслон из крупных мужчин и советников и бросилась к дому, но ее успели перехватить на бегу и вернули обратно. Раздался звук хлесткой пощечины и последовавшие за ним рыдания. Я увидела, что беглянку держит за плечи коренастый и одутловатый протурбиец и пытается что-то ей втолковать, а та потирает щеку и мотает головой. Другие женщины, глядя на нее, заметно притихли.

— Вспышек не было, — процедил Алхас, перехватив мой взгляд, — но дети умудрились принести пузырчатую болезнь с болот.

— Дети?! — ахнула я.

— Трое мальчишек, — Алхас снова сморщился так, что его лицо стало похожим на печеное яблоко, — бродили по болотам и наткнулись на заброшенный могильник.

— Что они делали на болотах?! — растерялась я. — Это вроде бы далеко за пределами поселения…

— Что обычно делают все мальчишки? — Алхас повернул голову и зачем-то посмотрел на Кая, который тихонько подсказывал мне перевод особо длинных фраз и помогал формулировать ответы. — Лезут, куда не просят. Вот и эти полезли. Сказано было сто раз: на болота не ходить. Сами виноваты. Все знают, что туда отвозили и топили тех, кто заболел пузырчатой болезнью.

— Отвозили и топили? — тряхнула я головой. — Тела надо сжигать! Разве ваши мудрые лекари этого не знают? Единственный способ остановить распространение заразы — это огонь! Вы сами хоронили больных в болотной жиже, а теперь удивляетесь, почему болезнь вернулась?

Советник поджал губы. Было заметно, что мой упрек оскорбил его до глубины души, и ему едва удается сдерживать истинные эмоции внутри за маской высокомерия.

— Болота надежно глотали и хранили в своей глубине все, что мы им давали, — отрезал он. — Странный и недобрый знак, что их недра всколыхнулись и выпустили на поверхность то, что было скрыто. Странный и недобрый.

Я перевела взгляд на дом, вокруг которого толпились поселенцы. Теперь причина волнений становилась все более понятной.

— И что, эти мальчики теперь там? Внутри?!

— Мы не можем позволить болезни войти в поселение, — отозвался Алхас. — Один из лекарей живет тут, он и заметил неладное, когда дети возвращались. Позвал их в свой дом, чтобы осмотреть, но разглядев получше, тут же убежал вон. Никому нельзя входить, если мы не хотим, чтобы все умерли. — Он окинул меня задумчивым взглядом и с неохотой признал: — Возможно, в этот раз мы опробуем новый метод и сожжем все, чего коснулась болезнь.

— То есть, больные дети заперты внутри и остались одни? — похолодела я. — Рядом с ними нет никого, кто мог бы помочь? А эти плачущие женщины… их матери?! И вы не пускаете их к своим детям?!

— Никому нельзя входить, — отрезал Алхас с суровым видом. — Идите своей дорогой.

Советник развернулся к нам спиной, показывая, что не желает больше тратить время на пустые разговоры, и отправился назад, на переднюю линию обороны. Теперь я приметила и сутулого протурбийца средних лет, который прижимал к носу пучок какой-то травы и со страхом косился на дом с запертыми в нем больными. На его ногах красовалась домашняя обувь, а одеяние казалось слишком легким для холодной погоды. Похоже, это и был тот лекарь, который выбежал и запер детей, когда сообразил, что происходит. Я покачала головой. По рассказам Биру, во времена Каиссы лекари самоотверженно помогали больным до последнего. Она сама помогала, хоть эпидемия не пощадила и ее. Что же ждет этот народ, если они разучились заботиться друг о друге?

Задумавшись, я не заметила, как сделала шаг, и опомнилась, только когда сильная рука Кая стиснула мой локоть.

— Ты куда? — спросил он, когда я обернулась, и в его глазах плескалась настороженность.

— Там дети, Кай! — взмолилась я. — Больные дети, совсем одни. Вспомни, как тяжело болели мы с тобой. Представь, если бы я не была рядом с тобой в те моменты, а ты — со мной.

Лицо у Кая стало бледным. Он сглотнул.

— Именно потому, что я помню, как мы болели, я и спрашиваю тебя: ты в своем уме? Куда ты идешь?

— Посмотри на этих женщин, — я махнула рукой в сторону собравшихся, — они настолько запуганы советом, что готовы отказаться от своих детей. К тому же, Алхас прав. Каждый, кто войдет и будет ухаживать за больными, заразится. Как было с нами. Поэтому им нельзя заходить. Мне — можно. Я уже победила пузырчатую болезнь один раз.

Теперь Кай вцепился в меня уже обеими руками.

— Откуда ты знаешь, что не заболеешь второй раз? Откуда ты знаешь, что у нас теперь иммунитет? Этого не знает никто! Посмотри на себя, ты сама едва стоишь. Ты хотела поговорить с Биру — поговори с ним. Но лезть в этот дом я тебе не позволю.

Я дернулась, но он держал крепко, а боль в раненом плече только подтачивала мои силы, которые могли еще понадобиться.

— Мне нужно туда пойти, — сдалась я, и щекам стало холодно там, где пробежали мокрые дорожки слез, — как ты не понимаешь? Я бросила убийцам единственную подругу, которая только-только появилась у меня здесь. Я переехала человека машиной! Дважды! Быть может, я подставила всех, кто стоит вон там, потому что Зевс придет мстить сюда. Я сделала все это только за один сегодняшний день! Мне нужно сделать хоть что-то хорошее, чтобы доказать себе, что я еще на это хорошее способна!

— Нет, — Кай стиснул челюсти.

— Ты просто не понимаешь, что творится у меня внутри, — разозлилась я, — ты никогда и никого не убивал!

Он встряхнул меня так сильно, что я невольно вскрикнула. Поселенцы поглядывали на нас, очевидно, заинтересовавшись перепалкой так, что она грозила вот-вот отвлечь их внимание от основного действия у дома.