Сердце красавицы склонно к измене - Дарья Калинина

Лисица еще что-то говорил и говорил, объясняя, почему Нуриев должен был официально оформить развод со своей женой, на самом деле не собираясь ее бросать. Мысли подруг вертелись в другом направлении.

– Вряд ли тетка, у которой пятеро малышей на руках, найдет возможность оставить их даже на день.

– Не говоря уж о том, чтобы притащиться в такую даль.

– И еще проникнуть в поселок.

– И не попасться при этом под объектив камер видеонаблюдения.

– В тот вечер, когда было совершено убийство Курилкина, камеры не работали.

– Но в другое-то время они работали. А чтобы спланировать преступление, прежде надо было побывать на предполагаемом месте убийства.

– Мы не знаем, как выглядит эта Нуриева, так какая разница, работали в момент ее появления в поселке камеры или же нет?

И эти то работающие, то не работающие камеры наблюдения, кстати говоря, были еще одной нерешенной подругами проблемой. Кроме того, они не понимали, как чужачка могла прикончить Курилкина, но при этом не попасться на глаза охранникам у шлагбаума?

– Она либо находилась все это время в поселке, в гостях у кого-то из жителей, либо… либо сама живет в поселке!

Но тут Лисица возразил:

– В списке гостей нашего поселка женщин с такими фамилиями не числится. Но также хочу сказать, что новая система безопасности в поселке до сих пор не отлажена как надо. То и дело возникают сбои в ее работе. Возможно, преступница проскользнула в поселок, минуя шлагбаум. Перелезла через ограду и как раз угодила в «слепой» период.

– Ну да. Анастасия смогла покинуть поселок, а кто-то мог проникнуть в него через дыру в заборе. Даже у того же Горшкова на участке.

Произнося эти слова, подруги ощутили, как что-то неприятно царапнуло их. Следы упрямо снова приводили к Анастасии.

Но тут раздался голос Лисицы, отвлекший подруг от тяжелых мыслей:

– Так что, будем мы обсуждать последнюю кандидатуру?

– Да!

– Конечно, будем!

– Итак, господин Левченко. А точней сказать, его жена – госпожа Левченко. Ммм… Адрес прилагается… Пишите, похоже, девушка проживает на собственной площади.

– Почему ты так решил?

– Я тут пошуровал немного по базам данных и выяснил, что вместе с ней в квартире никто не зарегистрирован. Собственность также оформлена на саму девушку.

– И ты это все узнал из компьютера?

– Сделать это проще пареной репы, – заверил подруг Лисица. – Впрочем, для меня это просто. Вы бы вовек ничего толкового не нашли об этой Левченко. А насчет моего вывода… Будь это квартира ее бывшего мужа, при разводе он бы обязательно забрал ее себе.

Подруги переглянулись. Да уж, наняв такого умельца, каким был покойный Курилкин, этот Левченко должен был отправить женушку на улицу голой и босой. Еще удивительно, что у девушки сохранилось собственное жилье. Благородный ей попался человек, не захотел совсем уж обездолить женушку.

И пока подруги ехали по указанному Лисицей адресу, они успели вдоволь посудачить. Обеих сильно интересовал один и тот же вопрос.

– И все-таки очень интересно, за что Курилкин так люто ненавидел женщин?

– Причем всех подряд.

– Наверное, он и нас ненавидел.

Подруги попытались припомнить, как держался в их обществе Курилкин. Ну, с объятиями он к ним не лез, это точно. И пожалуй, старался избегать их общества. Стоило девушкам появиться и заговорить с собеседником Курилкина, как тот немедленно откланивался и уходил как бы по своим делам.

Раньше девушки полагали, что Курилкин так поступает из деликатности. Но что, если дело было в том, что Курилкину невыносимо было находиться рядом с ними?

– Мне кажется, он был просто чокнутый.

– Или какая-то баба действительно нанесла ему сильную травму.

– В глаз, что ли, стукнула?

– Почему именно в глаз?

– Ты сама сказала, травму нанесла.

– Я имела в виду психологическую, душевную травму. Например, невеста ему изменила.

– Не все ли теперь равно?

Но Кире почему-то казалось, что не все равно. И что у столь глубокого и сильного чувства должны быть столь же глубокие корни.

– Вроде бы Анастасия говорила, что какая-то женщина жестоко обидела Курилкина.

– Но подробностей она не знает.

– Кто нам может в этом помочь?

– Не знаю. Это было в Екатеринбурге.

– Странно. Зачем Курилкин вообще подался из столицы Урала в наш Питер? Екатеринбург – большой город, там возможностей ничуть не меньше, чем в Питере.

– Наверное, он бежал от своих воспоминаний.

– Ну, и бежал бы в Москву. Там веселей, да и климат лучше.

– Но именно в Питере у Курилкина был друг.

– Это кто такой?

– Ну ты даешь! Да сам Горшков! Раз эти двое были знакомы еще двадцать лет назад, к старому приятелю Курилкин и прибыл в Питер!

Что-то во всем этом было, но такое неуловимое, что подруги так и не смогли понять, что именно. И времени, чтобы подумать хорошенько, тоже не имелось. К этому моменту Кира уже притормозила возле красивого кирпичного здания. Дом стоял на берегу Невы. В нескольких шагах от него кипела людская толпа возле станции метро «Новочеркасская», бывшей «Красногвардейской». А тут была тишь и благодать.

И, стоя возле дома госпожи Левченко, подруги с уважением озирались по сторонам.

– С одной стороны река, с другой – сквер, с третьей – метро, а с четвертой – церковь. Живописное и приятное местечко.

Сам дом был удачно встроен в квартал «сталинских» домов, возведенных еще в пятидесятых годах прошлого века. Ближе к метро это были настоящие дворцы. Чуть дальше от площади стояли домики поскромней, но даже такого соседства жильцам из нового дома стесняться не приходилось.

– А то ведь бывает, выстроят новый дом, квартиры в нем продают за бешеные деньги, а вокруг сплошная рвань и убогость. Одни пьяницы и живут. Ни ребенка новым жильцам на улицу не выпустить, ни в магазин сходить. Пьянь и гопота вокруг.

Но дом, в котором проживала госпожа Левченко, был приятным исключением. Да и квартиры в нем были далеко не типовыми. Это ведь только принято считать, что новое всегда лучше старого. На деле все обстоит не совсем так. Очень многие квартиры в новых домах выглядят лишь немногим лучше печально известных «серийных» застроек. Ведь и 504-я, и 638-я серии долгое время среди не избалованного советского народа считались чуть ли не элитным жильем.

А сейчас повсюду в изобилии плодятся панельные многоэтажки, едва войдя в которые тут же поражаешься их хлипкости. Строители экономят буквально на всем, на чем только могут. Вместо добротного кирпича кладут непонятного происхождения плиты. Сверху дом облицован кирпичом, но слой-то идет всего в один кирпичик. Но даже эта тоненькая кирпичная корочка дает ему право гордо именоваться панельно-кирпичным строением!

Что касается дома, где жила госпожа Левченко, то он кирпичным не прикидывался. Он был панельным, но отличного качества. Лоджии тут были просторными и теплыми. На многих даже сейчас вовсю зеленели пальмы и другие тропические растения. В просторном холле сидел крепкого вида юноша в черной униформе. И он сразу же встал при виде вошедших подруг.

– В сорок четвертую квартиру? – подозрительно поинтересовался он. – И как вас представить хозяевам?

– Скажите, что мы от мужа хозяйки. Принесли документы на подпись.

Охранник поднял трубку, нажал на коммутаторе номер нужной квартиры и произнес:

– К вам курьерши с документами на подпись от вашего мужа. Пропустить?

И, положив трубку, кивнул девушкам.

– Идите. Седьмой этаж.

Лифт был быстрым и бесшумным. Зеркальные стены, блестящие поручни, красивые, умиротворяющие пейзажи за окнами. И, выйдя на нужном им этаже, подруги отчего-то уже не сомневались: у госпожи Левченко не было проблем при разводе. Ей досталось уютное жилье, вполне подходящее для молодой одинокой женщины.

Но когда на их звонок открылась дверь сорок четвертой квартиры, все эти мысли мигом вылетели у подруг из голов. Перед ними стояла бледная женщина с неряшливой прической. У нее был большой живот, в который упиралась ножками двухлетняя девочка. Из глубины квартиры слышался дикий ор младенца. А чуть дальше от стены до стены на игрушечной лошадке катался мальчик лет четырех – крупный и крайне агрессивный, если судить по четырем пистолетам и двум автоматам, из которых он палил по матери, сестренке и гостьям.

Если это госпожа Левченко, то откуда у нее взялись трое деток? По словам Лисицы, развод между супругами, состоявшийся год назад, должен был пройти спокойно. Оба были одиноки и бездетны. Неужели за истекший год женщина обзавелась целым выводком ребятишек?

– Вы госпожа Левченко?

– Что? Нет! Никакая я не Левченко. Светка сдала нам свою квартиру! Даже не сдала, а так, пустила пожить! А вам она нужна?

– Да. Очень нужна.

– Ну, тогда вам надо к ней, в Чудный Уголок.

– Куда? – переспросили девушки.

Подруги были не в состоянии скрыть своего изумления. Эта молодая женщина отсылала их назад в их родной поселок и при этом ничуть не казалась испуганной. Скорей заинтересованной. Но в это время пацан на лошадке наконец-то врезался в стену и громко заорал. Причем орал он, как показалось жестоким подругам, больше из желания привлечь внимание матери, а вовсе не потому, что ему было больно.