Кто рано встаёт, тот рано умрёт - Вадим Россик

– Марина! Твой хэнди! – кричу я жене.

Марина делает радио тише и входит в зал, оставив Лукаса один на один с мантами. Коротко с кем-то поговорив по мобильнику, она сообщает:

– Аунсы к себе зовут. Через месяц у них юбилей – тридцать лет совместной жизни. Снимут халле, закажут для нас гостиницу. Поедем?

Аунсы – хорошие люди, Маринины односельчане. Их семья так велика, что кажется целым племенем. Они живут очень далеко от нас, поэтому видимся мы редко. Разумеется, очень далеко по германским меркам – целых шесть часов езды на машине. Кстати, кто не знает, халле – это зал для проведения торжеств. В Байроне принято праздновать дни рождений, бракосочетания, праздники и тому подобные мероприятия в халле. Конечно, если нет кучи денег на ресторан.

– Я в доле, – соглашаюсь я. – Едем. Движение – это жизнь.

– Кстати о движении, – говорит Марина. – Я тут подумала, что тебя обязательно нужно свозить в Лурд. Попьёшь из святого источника исцеляющей водички и, может быть, твои тараканы из головы пропадут! Слышишь меня, Вадим? Ну, о чём ты вечно думаешь?

Лурд? Я хмуро смотрю на учебник французского языка, праздно валяющийся на подоконнике. Это домашний врач фрау Половинкин как-то порекомендовала мне изучение иностранных языков для лучшего восстановления деятельности мозга и памяти. Марина притащила мне потрёпанный учебник французского. Мало ей таблеток, которые я ненавижу почти год. Теперь я ненавижу ещё и французский язык.

Не дожидаясь моего ответа, Марина возвращается на кухню к мантам. Ну и ладно. Компьютер докладывает, что получено электронное письмо. Открываю его. Это короткое сообщение из издательства о том, что мой роман, про который я совсем забыл из-за всей этой суеты с убийствами, им понравился и будет издан в конце года. Ура! Я люблю тебя издательство!

Восторг переполняет меня. Обомлеть! Ну, наконец-то! Поднимаю себя с места. Скорее на кухню! Нужно поделиться радостной новостью с Мариной. Ах, да! Я же не закончил про Бахмана. Ну не донёс я на него и что? Есть хорошая немецкая пословица. В примерном переводе она звучит так: «Ты должен только умереть. Всё остальное можешь делать или не делать». Вот я и не стал этого делать. Разумеется, Харди убила Мари, Мари убил Никс, но правда уже никому из них не поможет. Их души давно отправились в Навь, а тела гниют на кладбище Нашего Городка. Сейчас только Бахман может пострадать из-за моей правды. Маэстро хоть и сухарь, но человек порядочный, к тому же потерявший любимую дочь. Да и есть ли у меня право вмешиваться в чужую судьбу? Ведь я всего лишь малоизвестный писатель, с трудом скитающийся по Яви. Впрочем, мне здесь нравится. Машинально барабаню кончиками пальцев по столу. На моём тайном языке это означает: «Чюсс!»

Примечания

1

Scheiße – дерьмо (нем.)

2

Тина! Где презервативы? (нем.)

3

Я шваб! (нем.)