Почти скандал - Элизабет Эссекс

– Бренди? Сэр, в самом деле, с вами все хорошо?

– Нет, Кент, не все. Но дело не в этом, а в том, что я послал вас сегодня утром к капитану не просто так.

– Да, сэр. И я доложил ему.

– Доложили. Но представьте мое удивление, когда я узнал, что мне причитается львиная доля капитанского восхищения.

– Сэр, я всего лишь заметил апельсиновую кожуру, – проговорила Салли. – Однако именно вы догадались, что это значит.

– Кент, не испытывайте мое терпение и не считайте меня наивным. Вы достаточно умны и проницательны. И не мне, а вам нужно доказывать свою необходимость на корабле.

Черт… Об этом она и не подумала, стремясь произвести впечатление на мистера Коллиара.

– Примите мои извинения, сэр.

– Принимаю. В следующий раз говорите правду о ваших достижениях. Избавьте меня от утомительной обязанности наводить ясность задним числом.

Коллиар стоял так близко, что его голос вибрировал у Салли в груди. Эта близость была чрезмерной как для ее внутреннего комфорта, так и для относительно внешних приличий. Салли сделала шаг назад.

– Вы хотели сказать что-то еще, сэр?

– Да… Во-вторых, я хотел сказать, что вы проделали хорошую работу. Можно даже сказать, отличную.

– Спасибо, сэр. Но если я действительно хорошо работаю, почему вы хотели спровадить меня на трофейный корабль?

Коллиар приподнял свои черные брови. Судя по его взгляду, ответ он считал вполне очевидным.

– Я полагал, мистер Кент, вам следовало предоставить возможность вернуться в Портсмут. Чтобы вы могли решить свою семейную проблему, не вмешивая в это дело посторонних.

Салли не хотелось соглашаться с его логикой – она причиняла ей боль.

– Но я ведь выполняю свои обязанности, разве не так? Я воздерживаюсь от конфронтации с мистером Гамиджем. И думаю головой.

Салли не нравилась нотка отчаяния, пробивавшаяся в ее голосе. Все это походило на детский лепет, не подобающий морскому офицеру.

Коллиар двинулся вдоль левого борта, уводя ее туда, где их вряд ли могли подслушать.

– Кент, ваши способности никогда не подвергались сомнению. Вы сами знаете, что прекрасно справляетесь. Суть не в том.

Салли тотчас уцепилась за последнюю фразу.

– Если суть не в том, чтобы исправно исполнять свои обязанности на благо флота и страны и во славу короля, тогда в чем же?

– О боже, Кент… Вы слишком напористы. И слишком самоуверенны. Но я убежден в одном – в чем бы ни заключалась суть, не мне ее определять. И не вам. Мы живем в обществе, и в своем поведении должны руководствоваться определенными правилами. Не я их придумывал, и они не всегда мне нравятся, но я должен им подчиняться. Так же, как и вы.

Салли понимала, что он прав. И в принципе была с ним согласна. Но почему ей не позволено подчиняться тем же правилам, что и ему? Почему ей навязывается совершенно иной свод правил и шаблонов поведения? Почему она не может служить на флоте, хотя вполне на это способна? И отчего у нее так горячо в горле, и почему оно так сжимается? Она должна бы испытывать радость победы, а вместо этого ей хочется плакать.

– Это несправедливо.

– Да, Кент, несправедливо. Абсолютно несправедливо. Но иногда справедливость не лучший выбор. – Расправив плечи, Коллиар одернул камзол. – Ну а теперь перейдем к третьему пункту. Сходите умойтесь и наденьте чистое белье. – Он кивнул в сторону кормы. – Вас ожидает капитан.

– Вы что, рассказали ему? И оттого выглядите таким изнуренным?

Боль и отчаяние, прозвучавшие в голосе Салли, пронзили Коллиара словно нож. Ему хотелось утешить ее, позаботиться о ней, исполнить любое ее желание. Ему, черт возьми, хотелось прикоснуться к ней, прижать к своей груди и прошептать, что все будет хорошо.

Однако ничего хорошего не предвиделось. И Дэвид не мог чего-либо изменить. Потому что она не доверяла ему.

– Кент, имейте хотя бы немного веры в людей.

И после этих слов он оставил Салли, поскольку у него просто не умещалось в голове все то, что хотелось ей сказать.

Коллиар поспешил укрыться в своем благословенном убежище – в маленькой каюте, отгороженной от общей кают-компании парусиновыми переборками, чтобы умыться и сменить белье. Впрочем, даже кают-компания в скором времени, возможно, перестанет быть убежищем и святилищем, если капитан действительно поручит «гардемарину Кенту» исполнять обязанности лейтенанта.

Ведь когда люди день за днем живут довольно тесным кругом, возникают определенные интимно-бытовые нюансы, от которых никуда не денешься. Черт возьми, если она будет рядом, прямо под рукой…

Сумеет ли он сохранять здравомыслие?

Вполне понятно, почему Салли получила продвижение раньше не только таких мальчишек, как Уэрт и Джеллико, но и более опытных гардемаринов, как Дейнз и Бичем, которые при всем их старании не могли сравниться с ней в математике и способности замечать важные детали. Дейнз и Бичем выполняли полученные приказы, тогда как Салли действовала, предугадывая их.

Однако храни Господь этих мальчишек, когда о повышении «гардемарина Кента» узнает Гамидж. То, что его обошел Лоренс, прослуживший на «Дерзком» шесть лет, прежде чем его произвели в лейтенанты, это еще куда ни шло, но когда через его голову перепрыгнет Кент, пробывший на корабле неделю… Гамиджу нелегко будет снести такое унижение.

– Мистер Коллиар, мое почтение… – На соседний стул опустился штурман.

Коллиар не был расположен к беседе, поэтому попытался уклониться от нее наилучшим способом – с помощью вежливости и выпивки.

– Не желаете ли бренди?

– Весьма признателен. Благодарю. – Чарлтон сделал большой глоток.

– Сегодня мы хорошо поработали, – произнес Коллиар. Ибо, если не желаешь говорить сам, лучше всего побудить к этому другого.

– Да, замечательный день и отличная работа, – согласился Чарлтон. – Как понимаю, за трофей нам следует благодарить остроглазого мистера Кента?

Коллиар лишь молча кивнул, сосредоточенно повязывая вокруг шеи галстук.

– Он типичный представитель семейства Кентов. Хотя кое-что в нем вряд ли вам понравится.

Коллиар напрягся:

– Простите, не понял.

– Его склонность создавать себе героев. Это заметно по тому, как он смотрит на вас. Следит за каждым вашим шагом, подражает вашей осанке и походке. Я часто это наблюдаю. Вполне естественная вещь, пока это не становится болезненной манией. И если вы не начнете эксплуатировать такую склонность.

– Эксплуатировать? Каким образом?

– Приближением к себе. Сотворением из него прихвостня или фаворита. У него есть стремление угодить вам, и он умеет это. Искушающее сочетание.

Ощущение, возникшее у Коллиара, было чем-то большим, нежели просто неловкостью. Однако мистер Чарлтон, разрази его гром, верно все подметил своим зорким глазом.