Звери в моей постели - Джеки Даррелл

Хотя в бухте Королевы Шарлотты не было такого сильного волнения, думаю, все мы были только рады покинуть катер и ощутить под ногами твердую почву. Позднее Брайен рассказал, что, по словам капитана катера, тот ни за что не стал бы выходить в море, если бы знал, что делается в проливе. Не скажу, чтобы эта новость утешила меня.

Следующим местом захода был Крайстчерч; здесь нам предстояло посетить лесопитомник, которым заведовал ревностный борец за охрану природы Джон Холэвей. Мы вновь увидели, какой ущерб наносят растительности опоссумы, однако должны были, не задерживаясь, продолжить путь до Данидина, к гнездовью королевских альбатросов, охраняемому сотрудником Управления природных ресурсов Стеном Шарпом.

Королевские альбатросы — великолепные птицы, а на мысу Таиароа расположено единственное в Новой Зеландии гнездовье, посему его охраняют самым тщательным образом. Нам посчастливилось увидеть птенца, уныло восседавшего на кучке прутьев, изображающих гнездо, каким его представляют себе альбатросы. Пока мы обменивались впечатлениями, Стен спросил, не хотим ли мы поснимать желтоглазых пингвинов, чье гнездовье недалеко от Данидина тоже находилось под охраной. Эти пингвины были спасены от полного истребления благодаря решительным действиям Управления природных ресурсов — отличный пример того, как разумные меры могут помочь спасению вида, — однако УПР не удалось бы добиться успеха без поддержки общественности и местных фермеров, вызвавшихся быть общественными смотрителями заповедника. Гнездовье помещалось на берегу прелестной бухты достаточно далеко от города, чтобы проект их спасения оказался осуществимым. Спуститься на пляж было достаточно просто, и мы разошлись в разные стороны в поисках птиц.

В конце концов Дарреллу удалось поймать одного из этих симпатичных пернатых с светло-желтой головой и ярко-желтыми глазами. Пока он тщательно рассматривал свой улов, Джим снимал его. Как только съемки кончились, пингвин живо взбежал вверх по склону и скрылся в своей норе.

— Такие красивые особи — большая редкость среди пингвинов, — заметил Даррелл. — УПР заслуживает самой большой похвалы за спасение желтоглазых.

Стен промолчал, но по его улыбке было видно, как он рад, что мы оценили его труды.

Неохотно простившись с этим милым мягким человеком, мы направились в Национальный парк в районе озера Те Анау. Именно там надеялись мы поснимать такахе, хотя шансов на то, чтобы хоть мельком увидеть эту робкую птицу, было чрезвычайно мало. Оставив меня в роскошной правительственной гостинице на берегу озера, четверка мужчин села на маленький гидроплан, который должен был забросить их на озерко в глубине долины. Я отказалась лететь с ними по ряду причин, но главным образом потому, что надо было разобраться с полученной нами обильной почтой и отправить благодарственные письма множеству людей, оказавших нам содействие по ходу путешествия, что составляет немаловажную часть всякой экспедиции.

Все время, что мы находились в районе Те Анау, шел сильный дождь, горы были окутаны туманом. Даррелл все же увидел одну такахе, но снять ее они не успели.

У нас было условлено, что я встречу участников вылазки на другом берету Те Анау. Из-за плохой погоды гидроплан не мог забрать их с верхнего озера, пришлось им пробираться вниз по крутому склону через влажный буковый лес, сжимая в руках камеры, пленку и походное снаряжение. К катеру, с которым я их встречала, вышла весьма унылая и мокрая компания. Я же, несмотря на работу с письмами, успела отдохнуть и готова была тотчас трогаться в путь, но Крис забастовал. Он жаловался, что они не увидели толком такахе, хуже того — не встретили даже ни одного горного попугая кеа, хотя нас уверяли, что их кругом видимо-невидимо.

Наслышавшись про кеа, Крис заявил, что не уедет из Новой Зеландии, пока не снимет этих птиц.

Поскольку нам уже не терпелось отплыть в Австралию, необъяснимая страсть Криса к этим «клоунам снеговых гор» грозила стать серьезной помехой для наших дальнейших планов. Новозеландцы очень тепло относятся к кеа, исключение составляют фермеры, утверждающие, будто эти птицы нападают на ягнят, чтобы полакомиться их салом. Полное отсутствие доказательств таких нападений не мешает фермерам нещадно отстреливать кеа. А потому, если не охранять этих попугаев, они могут совершенно исчезнуть в некоторых районах.

— Единственное, кроме Те Анау, место, где можно попытаться увидеть кеа

— гора Кука к северу отсюда, — сказал Крису Брайен.

Сроки поджимали, а потому мы сломя голову помчались к горе Кука. Надо ли говорить, что мы не увидели там никаких кеа, и бедняга Крис совсем пал духом. Одна из горничных в тамошней гостинице услышала его сетования.

— Вы желаете поснимать кеа? — спросила она. — Почему не обратились ко мне? Они каждое утро прилетают к окнам нашей кухни, и я кормлю их на крыше.

— О нет… Это невероятно. Мы тут носимся кругом без толку, а она преспокойно заявляет, что они каждое утро садятся на крышу перед нашими окнами! Это уж слишком…

И в самом деле, на другое утро четыре потешных тучных зеленых попугая затеяли перепалку на крыше, вырывая друг у друга кусочки хлеба с маслом. Джим поспешил зарядить камеру и принялся снимать этих безалаберных пернатых, решительно не желающих вести себя так, как подобает уважающим себя попугаям. Кеа носились вокруг гостиницы, вскрывая клювом картонные коробки и творя прочие безобразия, даже попытались сорвать брезентовый верх с нашего лендровера.

— Теперь, дружище Крис, можем мы наконец отплывать в Австралию? — осведомились мы.

— Теперь я вполне счастлив, думаю, есть кое-какой материал для отличных программ.

Друзья из Управления природных ресурсов устроили для нас роскошную вечеринку, и нам лишь с огромным трудом* удалось вырвать Даррелла из их объятий, чтобы завершить сборы. Джим решил лететь в Сидней и ждать нас там, мы же расположились в каюте «люкс» на борту очаровательного старого парохода «Ванганелла» и пять дней усердно трудились, готовя сценарий нашего следующего, австралийского этапа.

Поскольку в новозеландских учреждениях общепита приличной еды не получишь, неудивительно, что мне не хотелось расставаться с добрыми винами, вкусными запахами и веселой компанией. Бывают, однако, времена, когда моя супруга ведет себя, как лишенный сана церковный староста, и придерживается противоположных взглядов. Что я могу только объяснить тем, что она воспитывалась на пуританском севере Англии. Дж.Д.

Глава девятая

Капитан «Ванганеллы» настоял на том, чтобы мы поднялись на рассвете и полюбовались гаванью Сиднея, и должна сказать, что я не пожалела о раннем подъеме*. Обычно, когда уроженцы той или иной страны восторженно описывают красоты своего края, действительность разочаровывает меня, но в данном случае вид на гавань с озаренным солнцем знаменитым мостом был великолепен.