Короткая счастливая жизнь коричневого тапка (Сборник) - Филип Дик

Держа в руках шланг, человек присел прямо на дорожке. Его била дрожь.

Это не шутки. Это не случайный, продиктованный злостью набег, а спланированное, подготовленное нападение. Они ждали его. Еще бы шаг, и…

Спасибо пауку!

Человек выключил воду и поднялся. Вокруг царила тишина. Внезапно в кустах раздался шорох. Черный жук выскочил на дорожку, и человек тут же наступил на него. Вероятно, курьер. Уж очень быстро бежал.

Человек осторожно пробрался в дом, освещая путь зажигалкой.

Он сидел за столом, держа под рукой тяжелый водяной пистолет. За спиной негромко играло радио. Протянув руку, он передвинул настольную лампу так, чтобы свет падал на пол рядом со столом.

Закурив, он достал бумагу и ручку и задумался.

Итак, они хотят добраться до него. Видимо, нападение было тщательно спланировано. Нахлынуло отчаяние. Что он может сделать? К кому обратиться? Кому рассказать? Внезапно человек выпрямился в кресле, сжав зубы.

На стол соскользнул паук.

— Извините. Надеюсь, я не напугал вас.

Человек уставился на паука.

— Не тебя ли я видел на углу? Это ты меня предупредил?

— Нет, то был Ткач. А я Грызун. Поглядите на мои челюсти. — Грызун продемонстрировал свои клычки.

Человек поощрительно улыбнулся:

— Хороши.

— Конечно. Знаете, сколько нас на акре земли? Два с половиной миллиона. Грызунов, как я, Ткачей, Кусачей.

— Кусачей?

— Эти самые свирепые. — Паук задумался. — Например, этот, как вы его называете, «черная вдова». Очень положительный тип. — Он помолчал. — Но тут вот какое дело…

— Что такое?

— У нас свои трудности. Боги…

— Боги?

— Вы называете их муравьями, а мы — вождями. По положению они выше нас. К сожалению. Но на вкус ужасны — приходится оставлять их птицам.

Человек привстал.

— Птицы? А разве они не…

— Мы достигли соглашения, которое действует уже века. Я расскажу. Время у нас еще есть.

Человек почувствовал, как сжалось сердце.

— Еще есть? Что ты имеешь в виду?

— Ничего особенного. Как я понимаю, предстоит заварушка. Давайте я все изложу по порядку, а то вы не в курсе.

— Я слушаю. — Человек поднялся и принялся расхаживать по комнате.

— Примерно миллиард лет тому назад муравьи неплохо управляли Землей. Люди пришли с другой планеты. С какой именно? Этого я не знаю. Высадившись на Земле, люди сочли ее вполне пригодной для себя. Началась война.

— Значит, мы — пришельцы, — пробормотал человек.

— Конечно. Война превратила и вас, и их в варваров. Вы разучились нападать, а они образовали замкнутые социальные группы — муравьев, термитов…

— Понятно.

— Последние из вас, знавшие, что произошло, создали нас, развели, — паук вроде бы даже усмехнулся, — чтобы мы выполняли эту достойную функцию. Мы их неплохо сдерживаем. Знаете, как они нас называют? Едоками. Не очень приятно, правда?

Еще два паука спустились по паутинкам на стол. Все трое сбились в кучу, обсуждая что-то.

— Дело серьезнее, чем я думал, — небрежно сказал Грызун. — Обнаружились некоторые дополнительные детали. Вот Кусач…

Паук «черная вдова» приблизился к краю стола.

— Великан, — произнес он тонким звенящим голосом, — хочу поговорить с вами.

— Я слушаю.

— Предстоит драка. Они идут сюда, и их много. Я думаю, мы задержимся здесь и займемся ими.

— Ясно, — кивнул человек. Он облизал губы и трясущимися руками провел по волосам. — И каковы, по-вашему, шансы?

— Шансы? — задумался Кусач. — Ну, мы давно занимаемся этим делом, почти миллион лет. Думаю, что, несмотря на кое-какие слабости, у нас есть и преимущества. Соглашение с птицами и, разумеется, с лягушками…

— Думаю, мы спасем вас, — весело добавил другой паук. — Собственно говоря, такую работу мы выполняем с удовольствием.

Из-под половиц донесся неясный шелест — похоже, топот сотен тысяч крохотных лапок и скрежет челюстей. Человек услышал и съежился.

— Полагаете, вам это удастся? — Он вытер пот со лба и, продолжая прислушиваться, взял со стола водяной пистолет.

Звук под половицами нарастал. Туча мотыльков, поднявшись из кустов возле дома, билась в оконное стекло.

Звук доносился уже отовсюду, в нем слышались решимость и злоба. Человек огляделся.

— Вы уверены, что вам это по силам? — пробормотал он. — Вы действительно можете спасти меня?

— Ох, — смущенно сказал Кусач, — я не это имел в виду. Я, конечно, подразумевал род, расу… а не вас лично.

Человек уставился на него, и трое едоков ощутили неловкость. Облако мотыльков за окном сгущалось. Пол зашевелился у него под ногами.

— Ясно, — сказал человек, — извините, что я вас не так понял.

1953

Перевод М.Шевелева

Человеческий фактор

(The Variable Man)

I

Комиссар по делам безопасности Рейнхарт взлетел по ступенькам здания Совета. Охранники отскочили в стороны. Рейнхарт вошел в знакомое помещение, гудящее от шума громадных машин. Худощавое лицо сосредоточено, глаза сверкают. Комиссар не сводил взгляда с главного вычислителя.

— Уверенный рост в течение квартала, — довольно заметил начальник лаборатории Каплан, словно результат был его личной заслугой. — Не так уж плохо, комиссар.

— Мы догоняем, — буркнул Рейнхарт, — но чертовски медленно. А для нас чем скорее, тем лучше.

— Мы разрабатываем новое оружие, они развивают оборону, — Каплан был не прочь поболтать, — но никто не предпринимает решительных шагов. Бесконечное совершенствование. Ни мы, ни центаврианцы не способны остановиться хотя бы ненадолго, чтобы применить наши разработки в деле.

— Мы победим, — отрезал Рейнхарт, — когда Терра создаст оружие, против которого оборона центаврианцев не выстоит.

— Но на каждую нашу меру у них находится контрмера. Любое оружие мгновенно устаревает. Мы не успеваем…

— Нам нужна фора, — раздраженно перебил Рейнхарт. Стальные глаза впились в Каплана, который отпрянул назад. — Мы должны опередить оборону центаврианцев. — Он раздраженно махнул рукой в сторону хранилищ памяти. — Да что говорить, сами знаете.

В это мгновение — в девять тридцать утра седьмого мая две тысячи сто тридцать шестого года — цифры замерли на 21 к 7 в пользу центаврианцев. Терра догоняла, медленно, но верно. Одряхлевшей расе было не по силам тягаться с технически превосходящей соперницей. Терра неудержимо рвалась вперед.

— Если мы начнем войну сейчас, — задумчиво протянул Рейнхарт, — то наверняка проиграем. Напасть открыто — значит рискнуть слишком многим. — Гримаса исказила его правильные черты, обратив их в суровую маску. — Тем не менее пропорция в пользу Терры. Наше оружие опережает возможности их обороны.

— Будем надеяться, война не за горами, — поддакнул Каплан. — Все только о ней и говорят. Сколько можно ждать?

Интуиция не подводила Рейнхарта. В воздухе висело напряжение, élan. Из лаборатории комиссар переместился в свой тщательно охраняемый кабинет. Мир долго не продлится, он затылком чувствовал горячее дыхание судьбы и наслаждался этим ощущением.

Тонкие губы Рейнхарта сложились в ухмылку, обнажив ровную линию белоснежных зубов на фоне загорелой кожи. Сколько трудов положил он на то, чтобы война стала явью. Неудивительно, что комиссар ликовал.

Сто лет прошло с тех пор, как первая стычка воспламенила тлеющий конфликт между аванпостами Проксимы Центавра и разведчиками с Терры. Внезапные вылазки, выбросы огня и огромных масс энергии.

Затем последовали годы удушающей пассивности. Даже при скорости, близкой к скорости света, путешествие между системами занимало годы. Силы были равны. Щит на щит. Космические корабли против защитных энергетических установок. Центаврианская империя окружала Терру, все сильнее сжимая ржавое железное кольцо. Чтобы вырваться на свободу, Терра нуждалась в принципиально новом оружии.

За окном уходили вдаль улицы и дома, сновали взад-вперед терране. Яркие крапинки, маленькие яйцеобразные флаеры, несли бизнесменов и чиновников из пригородов в деловой центр. Громадные транспортные трубы выстреливали рабочую силу из жилых районов в направлении фабрик и трудовых лагерей. Все эти люди стремились вырваться на свободу. Все ждали одного-единственного дня.

Рейнхарт нажал на кнопку видеофона и рявкнул:

— Отдел военных разработок!

Рейнхарт пристально вглядывался в пробудившийся к жизни экран, тренированное тело натянулось, как струна. На экране возникла массивная фигура Петра Шерикова, главы разветвленной сети лабораторий, расположенных под Уральским хребтом.

Завидев Рейнхарта, Шериков насупился, кустистые черные брови сошлись на переносице.

— Чего вы хотите? Не видите, я работаю. Будто мне нечем заняться вместо того, чтобы тратить время на политиканов!