Трон на двоих - Александр Уралов

Игорь решил, что соблюсти твёрдость он всё-таки сумел. Пятикилометровая отметка была пройдена, есть хотелось, гнев и возмущение превратились в стойкую, но уже не такую острую обиду, - можно было ехать домой. Обиду хорошо растравлять поздно вечером, когда лежишь в кровати и строишь планы страшной мести. Игорь махнул напрямик, решив одним из ответвлений лыжни пересечь залив озера, подняться "лесенкой" на вздымавшийся берег и прокатиться до остановки. Попутно неплохо получится съехать со знакомой попутной горки. Крюк небольшой, а удовольствие огромное, ага! Лыжня на горке освещённая, спуск полого тянется сквозь сосновый лес. Едешь - только ветерок в ушах посвистывает.

Поднимаясь по довольно крутому берегу вверх, где таинственно размахивали своими могучими ветвями стройные сосны, смутно светлеющие в темноте рыжими стволами, Игорь радостно предвкушал, как вот-вот повернёт к горке. Он уже слышал вопли каких-то мелких ребятишек, оккупировавших спуск. Ишь, как кто-то заливается! Наверняка нос себе расквасил. А может, доверчиво лизнул алюминиевую лыжную палку и теперь в ужасе верещит, силясь отлепиться и слыша жестокосердный хохот товарищей.

…Лыжи будто дёрнули из-под него! Падая вперёд, он машинально вытянул руки, путаясь в палках. Правую руку как-то странно дёрнуло и она сразу же перестала слушаться. Боль пришла в следующее мгновение, когда Игорь только начинал скользить вниз по склону. Несколько раз он перевернулся, сильно ударившись лицом, но боль, вгрызшаяся в несчастную скрюченную руку, затмила всё остальное. В момент последнего кувырка в спине что-то хрустнуло и Игорь с размаху плюхнулся на утоптанный снег. "Вот тебе и сократил путь!" - подумал он. Впоследствии эта мысль много раз приходила к нему в голову.

Всё было плохо. Наверное, всё могло быть ещё хуже, но и сейчас было несладко. Плача от нестерпимой боли, Игорь кое-как освободился от лыж и палок. Левую ногу он, похоже, немного растянул, но по сравнению с рукой боль в ноге казалась сущим пустяком. Бросить лыжи ему даже не пришло в голову - мама купила их совсем недавно. Кое-как связав их одной рукой, помогая себе зубами, Игорь стянул с себя сумку, переброшенную через плечо. В ней лежали зимние ботинки. Мальчик с сомнением посмотрел на них. Переобуваться сейчас, когда каждое движение заставляло подвывать от боли, казалось немыслимым. Но в лыжных ботинках с их скользящими подошвами, ни лезть вверх, ни идти вдоль берега по лыжне, да ещё и тащить на себе груз, было практически невозможно. В любой момент можно было упасть… а об этом было и подумать страшно! Хватало и того, что временами Игорю казалось, что от рвущей его руку боли на глаза наплывает багрово-серый туман; он смутно понимал, что может вот-вот свалиться без сознания.

Нельзя падать, нельзя! А как же Алексей Быков тащил Григория Дауге и Юрковского? Ему тоже хотелось пить, ему тоже было жарко!.. Эх, до чего же хорошая книга "Страна Багровых Туч"!..

Мысли путались. Но одно он понимал твёрдо: надо, надо, надо дотащиться до остановки. Звать на помощь как-то неудобно… что он, не мужчина что ли? Да и люди далеко, за этим чёртовым берегом… ребятня мелкая, бестолковая… бесполезно звать их…

Он всё-таки потерял равновесие и упал уже на пологом участке берега. Пушистые багровые облака окутали его, стремительно теряя цвет до угольно-чёрного.

- …Эй, эй… парень… ты чего? Вставай, простудишься! Слышишь? Олег Степанович, тут какой-то мальчик лежит, не встаёт!

Игорю повезло. После лыжной пробежки возвращались в спортклуб девушки-волейболистки. Тренер - громогласный и бородатый Воронков, известный всему городу, отрядил двух девчонок срочно бежать к остановке и вызывать "скорую" из телефона-автомата. А если он опять сломан - пулей нестись через рощу к спортклубу и звонить уже от дежурного сторожа. Воронков нёс Игоря на руках, стараясь идти осторожно, а Игорь просил его не забыть взять лыжи и сумку.

Вот так Игорь в одночасье заработал сложный перелом, двустороннее воспаление лёгких и две недели пролежал в детской больнице в полубессознательном состоянии.

- Понимаешь, в бреду я переживал какие-то бесконечные запутанные приключения. Наверное, целые годы… о которых у меня остались самые смутные воспоминания. Но я твёрдо помню, что я был взрослым, - закончил свой рассказ Игорь. - И у меня всё время болела рука, как будто она была сплетена из раскаленной проволоки…

Он замолчал и как-то беспомощно посмотрел на Марину. На кухне было тепло и уютно. Кот давно перебрался в угол, где спокойно спал на свёрнутом в несколько раз одеяле, которое принесла для него Марина.

- И я помню двух ослепительно красивых девочек… и Кота, - собравшись с духом, сказал Игорь. - Слушай, как это возможно? Я всегда старался не вспоминать об этом…

Марина молчала, улыбаясь своим мыслям. Мужчины… как легко случается с ними потерять почву под ногами. Вот только что она видела перед собой уверенного в себе, подтянутого юриста, бывшего военного, человека несколько суховатого, собранного и твёрдого, как стальной механизм. А теперь перед ней сидел маленький мальчик, краснея, рассказавший о самом удивительном в своей жизни событии… и умоляюще глядел на неё. Что она должна ему сказать? Наверное, в глубине души он ждёт, что всё произошедшее с ним сегодня окажется сном… или просто привиделось. Но другая часть его "я" ещё больше страшится того, что Марина сейчас, равнодушно зевнув, скажет, что бред и есть бред. Что в горячке, напичканный лекарствами ребёнок может вообразить себе всё, что угодно…

Внезапно она поняла, что делать. Это решение пришло к ней откуда-то со стороны и она в тысячный раз за сегодня подумала об Иринке. Ничего не говоря, он провела рукой над чашками, где ещё оставался полуостывший кофе.

Чашки плавно взмыли в воздух. Они висели над столом, как эти тысячу раз виденные НЛО на мутных фотографиях. Тёплый порыв ветра прошёлся по кухне. Где-то неподалёку забренчал клавесин. Растворившаяся стена открыла скрывающийся в полутьме бальный зал. Горели всего несколько свечей, да огромная луна смотрела сквозь стёкла окон, отбрасывая причудливые тени от витых оконных решёток. Тихие фигуры скользили по паркету, не обращая внимания на стоящих Охотника и Марину. Вдали горел камин и в одном из кресел смутно виделся Кот, задумчиво возлежавший на подушках с чубуком трубки кальяна в лапе.

- Добро пожаловать в замок Двух Королев, - негромко сказала Марина. - Вы пригласите меня на танец, мой старый друг?

Охотник молча поклонился. Без плаща и шляпы он казался моложе. Даже ужасная, сплетённая из стальных и медных жил кисть руки выглядела не такой страшной. В своей потрёпанной куртке с бахромой по шву и крепких высоких сапогах он, тем не менее, держался спокойно и с достоинством.