В роли себя самой - Елена Проклова

- Как это для меня неожиданно... Вы - и увлечение эзотерической литературой? Попытка овладеть "ключами тайн"? Такую попытку часто предпринимают люди, чувствующие себя гонимыми, не находящие себе места в устройстве земной жизни. Не хватает им интереса со стороны окружающих, не хватает чего-то такого живого и красочного в повседневном времяпрепровождении - и они внутренне эмигрируют туда, где воображение готовит им роль и место, более значимые, содержательные, чем земная их участь. А вам вроде бы грех жаловаться на нехватку внимания, бедность событий, отсутствие интереса к вам. И если права пословица о том, что "от добра добра не ищут", то не временная ли шалость для вас - эзотерика? Или, скажем, так: правая рука не ведает, что творит левая... У вас есть свободное время, и вы, как бабочка, перелетаете из света в тень, не утруждая себя помнить сегодня о той, какой были вчера?

- От противоречий мне, конечно, никуда не деться. "Погода" внутри меня может очень здорово меняться. Но не так уж непримиримы все мои противоречия. Подумайте: в жизни есть столько всего, но она коротка - увы. Так как же можно отказываться от любой возможности что-то почувствовать, испытать, узнать? Открыть для себя новый уголок природы, новые характеры и судьбы людей, мысли и образы? Все, что существует, все интересно. В жизни всегда есть место... жизни. Мне жаль тех, кто думает иначе.

- Но взять в руки книгу легче, чем пуститься в приключения, да еще такие, которые связаны с отсутствием комфорта. Вы хорошо рассказывали, например, об охоте. Но охота для членов клуба и для тех, кто ею промышляет как ремеслом, для кого она способ существования, это не одно и то же. И если вспомнить ваши сельскохозяйственные умения, то и к ним при желании можно приложить принцип "хочу - не хочу". А если такого выбора нет? Может быть, ваши смелые мысли о жизни, которой всегда и всюду есть место, никогда не подвергались проверке вынужденным экспериментом - простой и грубой необходимостью выживания?

- Не подвергались? Да сколько угодно! Такое случалось и в городских условиях и там, где, можно сказать, не ступала нога человека. В первой молодости, когда я решилась остаться одна с маленькой дочкой, меня порой так "прижимало" с деньгами, что я, собрав по карманам, за подкладкой, случайно не потраченные копейки, покупала себе на них... килограмм гречки. До сих пор помню - 56 копеек надо было собрать. Эту гречку, сухую невареную крупу, я калила на сковородке, потом брала одну горсть и сыпала в карман грызть в течение дня, подольше растягивая "удовольствие". И горсть сухой гречки в день была единственным моим блюдом на протяжении, например, недели. Если это не пример выживания, то уж не знаю, как и где их искать! (Только, чтобы не очень превозносить себя за проявленные "стойкость и героизм", напомню еще раз об одной их причине - о том, что кошелек мой всегда "протекал" со страшной силой. Такое животное, как свинья-копилка, никогда в моем доме не приживалось. Так что голодала я порой вполне "по заслугам"...)

Если же говорить о том выживании, которое подразумевает борьбу с окружающей дикой природой, чтобы в этот набор входили бурелом, пурга и всякие прочие опасности со стороны стихии, то, может быть, совсем уж крайних случаев у меня не было. Но поиск приключений всегда играл для меня роль руководства к действию, и, если все заходило несколько дальше, чем планировалось, я старалась быть стойким оловянным солдатиком.

Например, были у меня очень интересные в этом отношении съемки в четырехсерийном фильме "Голубка". Мы поехали на Шушенскую ГЭС, на Енисей. Природа сибирская - это, безусловно, чудо, Енисей - одна из величайших рек мира, мощная, живописная. В фильме по нему надо было сплавляться на плотах. Моя героиня-инженер участвовала в этой экспедиции. И я как человек до конца верный себе, любопытный и желающий все попробовать, отказалась от дублера. Все это плаванье на плотах совершала сама, без замены. Вплоть до того, что в результате мне едва не оторвало ногу.

Плот, на котором мы плыли, был сколочен на живую, прямо-таки "дышал" под нами, ходил ходуном. И случилось наконец, что я провалилась в щель между разошедшимися бревнами. Нет, не вся провалилась, только одной ногой, но глубоко. И мне туго-натуго зажало верхнюю часть бедра. Ничего нельзя было поделать: ситуация совершенно непредусмотренная. А плот в это время несло на пороги, оставались какие-то минуты до того, как его должно было начать бить и швырять на огромных камнях. Вот еще секунда, метр-два расстояния - и быть бы мне калекой...

Все мужики на плоту бросили свои правила (шесты), из последних сил боролись, раздвигали бревна - и успели. Я выдернула свою застрявшую ногу. В следующую секунду плот так грохнуло волной о береговую скалу, что мало никому не показалось...

Все, кто на нем плыл, и я в том числе, были белее мела. Нас забрали на пароход, который шел следом, отогрели, отпоили, привели в чувство. Ну а поскольку все закончилось благополучно, то в итоге общему моему восторженному впечатлению от сибирских красот и экзотики этот случай не помешал. И шум воды, и ее бешеные завихрения, и сверкание брызг - все это я вспоминаю с удовольствием: как хорошо, что может жизнь быть такой красивой, такой сильной! А берега у Енисея почти сплошь скалистые, высокие... И то и дело - расписные.

- Расписные - значит разноцветные? Или расписанные человеческими руками?

- Мне бы тогда надо было в этом получше разобраться: вижу я игру природы или действительно рисунки, дело человеческих рук - изображения охотников и разных животных. Сейчас я не могу утверждать категорически...

- Может быть, еще подвернется случай?

- А что? Я бы не отказалась снова там побывать. Снова увидеть эти дремучие места... Если идти вглубь, в любую сторону от реки, то там, как и вдоль берегов, тянется густая тайга, полная птиц и зверья, и встречаются редкие заимки, где мы иногда ночевали.

Например, была такая ночевка. До начала съемок мы поднялись в верховья Енисея, много выше электростанции, чтобы сплавляться оттуда и снимать. Все плыли на большом корабле, а мне это было не так интересно. И по случаю представилась возможность плыть в маленькой лодке, моторке. Меня взяли с собой местные рыбаки-охотники, хозяева той заимки, где в тот раз мы собирались ночевать. Мы обогнали корабль, ушли по реке вверх довольно далеко - и, как всегда, кое-что случилось "на мое счастье": нам попал топляк под винт. Винт сломался, и нам, не добравшимся до заимки, пришлось ночевать в лесу, под открытым небом. Из припасов были только соль и рыболовные крючки. Но если есть крючок, то это уже что-то. На крючки была поймана рыба, таймень. Мы ели ее сырой, посыпая солью. Да, еще водка была. Ну а с таким-то набором - выпивка, закуска - кто пропадет? О моем поведении в кризисной ситуации мужички отозвались одобрительно, сказали, что в разведку, случись такое дело, они меня возьмут.

- Совершенно иные впечатления остались у вас, надо думать, от заграничных поездок... Вы пока мало о них рассказывали. Может быть, нам пора восполнить образовавшиеся пробелы? Вы участвовали в стольких фестивалях, встречались с мировыми знаменитостями. Причем это было тогда, когда для всех советских граждан поездки "туда" были совершенно исключительным событием. И у вас была редкая возможность сравнить: что творится у нас, какова жизнь в нашей стране, в том числе актерская, и какова она там, за пресловутым "железным занавесом". Опережая речь об остальных подробностях, задам такой вопрос: вам не обидно было?

- Нет, никакой обиды. Хотите верьте, хотите нет, но я не чувствовала себя обиженной, видя вблизи и сравнивая образ жизни французских, итальянских, американских артистов с тем, как я жила, как жили другие наши артисты. Да и попросту времени не хватало на обиды какие-то, на переживания.

- Время было занято так плотно?

- В наших поездках (их организовывали на правительственном уровне, в состав делегации входили председатель Госкино, начальник управления из Министерства культуры, директор одной из ведущих киностудий, представители "Союзэкспортфильма") график был расписан по минутам. На отдых оставалось буквально три-четыре часа. Программа дней советского кино или фестиваля порой начиналась с шести утра и заканчивалась часа в три ночи. Шоферы за рулем автобусов или машин сменялись три-четыре раза, а участники делегации нет.

- Но вы успели повидать и познакомиться с... кем? Давайте называть славные артистические и режиссерские имена мирового уровня. С кого начнем?

- Можно назвать всех. Всех, кто был известен в шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые годы.

- Мастроянни, Ришар, Бельмондо, Софи Лорен, Челентано...

- Все, все. Фестивали не могут проходить без "звезд", и каждое мероприятие - вручение призов, коктейли, банкеты и так далее - предполагает свободное общение артистов друг с другом. Я всех видела, со всеми обменивалась какими-то знаками внимания. Если проводились дни, скажем, итальянского кино в СССР, к нам приезжали ведущие итальянские деятели кино, их встречали на соответствующем уровне - представители государства и представители искусства. Если мы ехали к ним - было то же самое. Это протокол. И это было частью моей работы. Я считала себя обязанной играть советскую кинозвезду. Кстати, не я одна так относилась к этому делу.