Стан золотой крови – 2 - Настасья Дар

Дальше мой взгляд пал на ковры, шкуры, шторы и даже небольшую печь-буржуйку. Но все было тщетно. Ни единого намека, почему девушка сбежала, никому ничего не сказав.

Вскоре и Алтан опустила руки. Вся кровать внучки была на несколько раз перевернута вверх дном, но ее осмотр также ничего не принес.

Женщина вдруг опустилась на пол, и тяжело привалившись к ставнику, вдруг горестно забормотала:

— Бедная моя девочка… Куда же ты подевалась… На кого оставила старую, больную хатун…

Я едва удержала себя от острого желания закатить глаза, и предложить старухе подумать над тем, что может быть это карма ей бумеранг обратно подкинула за то, что она русских девчонок невесть куда отправляла?

Однако пришлось затолкать ехидство куда поглубже, и вспомнить о том, что мне бы уже пора возвращаться.

— Ладно, похоже здесь действительно ничего нет, — признала я, задвигая чайный столик на место, — Я наверное пойду. И вы бы растение забрали себе, пропадет же. Жалко.

Я указала рукой в сторону глиняного горшочка с густой зеленой порослью, стоящего на полочке в столе.

Хатун проследила за моим жестом, и лицо ее вытянулось так, как будто я не растение ей забрать предложила, а ежа в кипяток засунула.

— Не может быть… — ошарашенно протянула она, прямо на коленях подползая к столу.

Добравшись до цели, она подхватила горшок, и стала крутить его в разные стороны, рассматривая со всех углов маленькие росточки.

— А что не так? — не понимая чему она так удивлена, спросила я.

Горшок с грохотом выпал из трясущихся рук женщины, и она вмиг побелевшими губами выдала:

— Солонго беременна.

ГЛАВА 22

— Погодите… Что значит, беременна? Как вы вообще это поняли? — опешила я.

— Ты, что? Совсем дура! — сквозь слезы рявкнула Алтан, — Это же пшеница!

Я подняла брови и пожала плечами, тем самым показывая, что все равно ничего не поняла.

— Тьфу ты! Тебя что, в глухом лесу растили? Не знаешь, как беременность на раннем сроке выявляют?

Я еще раз взглянула на ростки пшеницы и потихоньку начала догадываться. Где-то я уже о подобном слышала… История древнего Египта, что ли? Только там вроде ячмень был.

— Нужно семена пшена полить мочой девушки. И если они прорастут, то беременность есть! — едва сдерживая злость на мою глупость, пояснила Хатун.

Вот это поворот.

Так вот почему они так внезапно сбежали… Из-за ребенка. Но для чего Солонго тогда просила Менгуя жениться на ней? Она что, хотела присвоить отцовство ему?

Выбежав из юрты девушки, я стремглав понеслась к площади. Нужно срочно найти Хана! Беременность Солонго все усложняет, необходимо найти их с Саяном как можно скорее!

Далеко бежать мне не пришлось. У ворот стояло с три дюжины лошадей, с восседающими на них всадниками в начищенных доспехах из кожи и железа. Хан тоже был здесь, только он не седлал коня, а ходил между воинами, проверяя наличие оружия и состояние жеребцов.

Заметив меня, мужчина махнул рукой привратнику, давая ему команду открыть ворота, а сам направился в мою сторону, оставив своего коня в руках одного из стражников.

— Готова? — спросил он, осматривая мой наряд, состоящий из двойного слоя шаровар и плотного теплого дээла, — Ехать придется долго. Ты уверена, что выдержишь дорогу?

— Выдержу. Но сейчас не об этом. Я только что узнала кое-что очень важное.

— Ну, так не тяни, — подтолкнул он.

Досчитав про себя до трех, я выпалила:

— Солонго беременна.

Шлем выпал из его руки, но Хан казалось этого даже и не заметил. Не сводя с меня немигающего взгляда, он тихо спросил:

— Ты точно уверена в этом?

Тут я задумалась…

А насколько вообще верны средневековые тесты на беременность? Может зря я переполошилась? Хотя, если бы у Солонго не было определенных подозрений на этот счет, то вряд ли бы она и проверять стала.

— Так скажем, твоя бабушка уверена в этом, — слегка слукавила я, — Но если это действительно так, то ей точно не следовало отправляться в долгую дорогу в таком положении. Это опасно и для нее самой и для ребенка.

— Не понимаю… Почему она не рассказала никому?

— Я думаю она боялась, что узнав, ты убьешь Саяна, — осторожно предположила я, — И вероятно Солонго стала переживать за судьбу их общего ребенка.

— Именно это я бы и сделал! И ее ребенка воспитал бы сам! — вспылил он.

— Вот видишь… А ведь ситуация зеркальная. Чем мы с тобой отличаемся от них, кроме того, что наши отношения не зашли настолько далеко?

Хан нервным движением отбросил назад длинные пряди волос и с досадой вымолвил:

— Разница в том, что она моя сестра и я несу за нее ответственность! А наши отношения касаются лишь нас с тобой!

— Ты меня не слышишь… — расстроилась я, — Скажи, ты хочешь, чтобы она жила как удобно тебе и улусу, или желаешь видеть ее счастливой?

— Конечно я хочу, чтобы сестра была счастлива!

— Так пойми, что счастлива она будет только с ним! Не рушь ее жизнь! Солонго возненавидит тебя, если ты разлучишь их с Саяном.

Хан упрямо покачал головой.

— Что он даст ей?! Утащит в берлогу на вершине горы и запрет там до конца жизни?! Хороша участь!

— Но это будет ее выбор! — вскрикнула я, уже начиная злиться, — Просто обдумай это. Обещаешь? У нас еще есть время, для того чтобы принять решение. И я надеюсь, что в итоге ты сделаешь правильный выбор! А сейчас нам нужно торопиться. Будем надеяться, что они не успели уехать слишком далеко.

На этом я развернулась и отправилась в юрту за своими вещами, оставив Хана наедине с его мыслями. Нам обоим сейчас стоило остыть.

Забрав в гульку волосы, которые за месяц успели слегка отрасти, я привязала к поясу дээла теплую шаль, и подхватив мешок с одеждой, выскользнула наружу, втайне надеясь на то, что меня не заставят ехать на отдельной лошади самостоятельно. Конный спорт это точно не мое, и оставлять меня наедине с лошадью не лучшая идея.

Хан по прежнему ожидал у открытых ворот, блуждая задумчивым взглядом по темнеющему, вечернему небу. Он выглядел разбитым, но следов прежней ярости на лице уже не было.

— А что, отряд уже ушел? — нейтрально поинтересовалась я, чтобы нечаянно не вывести разговор в прежнее русло.

Забрав у меня из рук мешок, он навьючил его на коня, и ответил:

— Да, но мы успеем их нагнать. Кстати, вам пора познакомиться, — он кивнул на коня, — Это Мунх, самый выносливый и умный конь во