Повенчанные грозой - Сандра Честен

Андреа не смогла броситься вдогонку за ним. То, что она натворила, простить было нельзя. Уже слишком поздно.

Глава 10

Андреа спустилась с крыльца и поднялась вверх по склону через освещенный лунным светом яблоневый сад. Она все еще никак не могла избавиться от душевной боли, заставлявшей слезы постоянно наворачиваться на глазах, стоило лишь ей дать волю воспоминаниям. Прошло уже целых три дня, но Сэма никто так больше и не видел. На телефонные звонки никто не отвечал. Даже Отису не удалось уговорить его остаться.

Тишину ночи вдруг взорвал хор цикад и сверчков. На ветвях деревьев плясали светлячки. Но умиротворенности и красоты больше не было. Андреа знала, что Баку не понятно ее поведение. Даже она сама не могла понять, почему позволила Сэму уйти из ее жизни. Сейчас он, должно быть, находится уже за пределами штата, бог знает где, но винить его за это она была не вправе.

Слегка откинув назад голову, Андреа прижалась затылком к стволу яблони, под которой Сэм когда-то поцеловал ее. Она отчаянно, изо всех сил старалась отогнать прочь воспоминания. Если не вспоминать об этом, будет не так больно.

— Ничего у тебя не выйдет, Энди.

— Бак! Что ты здесь делаешь? Тебе не следует так много ходить, не забывай о своей ноге.

— Со мной все в порядке, дочка. Но я больше не могу безучастно наблюдать за тем, как ты страдаешь.

— И у меня все будет прекрасно, поверь мне. — Она выпрямилась и постаралась занять такое положение, чтобы отец не мог видеть ее слез.

— Андреа, я раньше никогда не вмешивался в твою жизнь. Когда ты уехала из Аркадии, я сильно переживал, но отпустил тебя. Когда ты вернулась домой, молчаливая и убитая горем, я не стал допытываться у тебя о причинах. А потом здесь появился Сэм, и я увидел, что ты снова вернулась к жизни. И вот теперь я скажу тебе то, что мне следовало бы сказать давным-давно.

— Только, пожалуйста, не давай мне никаких советов, Бак. Мне нужно самой разрешить все свои проблемы.

— Это не только твоя проблема. Не забывай и обо мне. Я хочу рассказать тебе о твоей матери, ведь по-настоящему о ней никогда не рассказывал. Думаю, как раз настала пора.

Я встретил ее, когда находился в госпитале для ветеранов войны. Но любил я не ее, а другую. И она вышла за другого — то есть, получается, за меня. Ну, так вышло. Я всегда говорил тебе, что она оставила нас, потому что не выносила жизнь в маленьком городке. Это была ложь. Она бросила нас потому, что я все время напоминал ей о том, что выбрал ее не по любви, а как бы случайно. Знаешь, когда я понял, что люблю ее? После того, как отвез из нашего города.

— О, Бак. Мне так жаль. То есть, не меня жаль — мне тебя жалко. Ты должно быть очень сильно переживал.

— Идиотом я был, вот что я тебе скажу. Когда я понял это, мне нужно было тотчас же отправиться вслед за ней, но я не мог. Я струсил. Не повторяй моей ошибки, девочка. Если Сэм Фарли нужен тебе, поезжай за ним.

Андреа не была уверена до конца в том, что верит в рассказанную отцом историю. Она по достоинству оценила лишь причину, по которой он сделал это. Андреа и до этого знала, что ее мать была медсестрой в госпитале, где в ту пору лечился Бак. Год спустя, после того как мать уехала из Аркадии, она повторно вышла замуж, а спустя еще два года погибла в автокатастрофе. Все это Андреа было известно давно.

— Ох, пап, я не знаю. Тут все иначе. Сэм вовсе не такой, как ты. Он ни за что никогда не простит меня.

— Ну да, это твоя жизнь, и мне хотелось бы, чтобы ты осознала это.

Бак замолчал и неуклюже заковылял вниз по холму, тяжело опираясь на трость, которой теперь пользовался вместо костылей. Дойдя до ограды он остановился и, не оборачиваясь, сказал:

— Энди, ты же знаешь, я терпеть не могу вмешиваться в чужую жизнь. Я понимаю, что у тебя свои собственные проблемы, но думаю, мне хотелось бы сейчас прокатиться до Луизы Роберте.

— Сейчас? — удивилась Андреа.

— Именно! — решительно ответил Бак. — Ты слышала фразу: «Врач — исцелись сам»? Я, пожалуй, воспользуюсь своим собственным советом.

Андреа проводила отца до дома. Взяв портмоне и ключи, она направилась было к дверям, но потом остановилась и снова бросилась в спальню, прошлась расческой по волосам, подкрасила губы. Себе она сказала, что просто решила проверить, глядя в зеркало, не заплаканы ли у нее глаза.

Когда они подъехали к дому Луизы, Андреа спросила отца:

— Мне потом заехать за тобой, Бак?

— Не надо. Я вернусь, наверное, даже не сегодня, а завтра. Я думаю, мне стоит сказать тебе, что и Луиза из тех, кто в личной жизни когда-то сделал не тот выбор. Может быть у меня сейчас появился еще один шанс. Тебе тоже стоит подумать об этом, Энди.

Луиза? Андреа улыбнулась. Этот союз, Бак и Луиза, показался ей вполне уместным.

Она выпустила отца наружу и не спускала с него глаз до тех пор, пока он не скрылся в дверном проеме дома Луизы. Потом медленно выехала на своем «Бронко» на дорогу. Может быть Бак действительно прав, и ей следует попытать счастья? Андреа повернула машину в сторону дома Хайнсов. Ей казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как она дождливой ночью впервые заехала сюда.

И тут же, как по мановению волшебной палочки, вдалеке прогрохотал раскат грома, и вспышка молнии расколола ночное небо. Приближалась гроза.

Андреа предполагала, что в доме Сэма будет темно, но когда подъехала ближе, то увидела слабый свет, просачивающийся между деревьев. Даже в темноте ей удалось разглядеть, что ставни на окнах были совсем недавно выкрашены ярко-желтой краской.

Порыв ветра ворвался на крыльцо дома, отчего свежевыкрашенные качели закачались взад и вперед. Сердце Андреа вдруг радостно забилось. Сэм был все еще здесь. Она долго сидела в машине, не зажигая света, пытаясь мысленно составить план действий, но в голове все перепуталось. Ей стало ясно, что придется просто войти в дом в надежде, что и он пожелает воспользоваться последним шансом.

Дрожа от волнения, Андрее поднялась по ступенькам крыльца черного хода. Она постучала в дверь, потом толкнула ее. На этот раз дверь оказалась не заперта. Волна радости и умиротворения захлестнула Андреа.

— Добрый вечер, шеф. Что же вы не заходите?

На какую-то долю секунды в темноте мелькнул огонек сигареты, а потом исчез. Она успела заметить, что Сэм без рубашки, а на поясе у него надето что-то белое, вроде передника.

Андреа распахнула дверь и вошла внутрь.

— Ты куришь, — как-то беспомощно проговорила она. — Я даже не знала об этом.

— А я и не курил раньше.

Теперь Андреа захлестнула волна неуверенности. В тишине ей было слышно его дыхание, а ее сердце колотилось так сильно, что, казалось, мужчина, стоявший напротив, слышит это. Мысли ее затуманились, и в голову лезли какие-то глупости.