Отпуск строгого режима - Кирилл Казанцев

— Всего хорошего! — сказала она на прощание.

— До свидания!

— О, милости просим.

— Загляну обязательно еще разок, — ухмыльнулся Валет.

Он достал из бумажника двадцать баксов, молча положил на стойку и вышел из здания.

30

Рано утром Светка и Ленка, изображая подвыпивших туристок, гулявших всю ночь в увеселительных заведениях Сиде, прошли в холл гостиницы «Sun Flower».

— О, какие красотки объявились! — На них нарвался Димон из Челябы и полез обнимать сразу двоих. — Как звать, почему не знаю?

Он был в шортах, белой майке с желтой пальмой на груди. За этой пальмой просматривались черные кучерявые волосы на груди. От него разило спиртным.

— Я Дмитрий из Челябинска.

— Я Лена, — кокетливо сказала девушка.

— А вы не видели такого парня — блондин, худощавый, тоже из России? — вывернулась из рук Димона Светка.

— Такой трезвенник и молчит все время?

— Да-да.

— И еще у него друг не то казах, не то турок.

— Да, — подтвердила Светка.

— Вот этот казах — правильный товарищ. Выпивал с нами. По душам беседовал. Он сосед мой — в пятьсот пятом, а тот рядом. Пятьсот шестой, кажется.

В холл вошла жена Димона, обвилась вокруг своего мужика.

— Че вы тут, идите куда шли, — накинулась она на Светку и Ленку.

— Лариска, перестань. Это же наши девчонки, россиянки, — с примирительной улыбкой проговорил Димон.

— Я тебе дам «наши»!

Лариска потащила Димона к бассейну.

Светка и Ленка прошмыгнули к лифтам и поднялись на пятый этаж.

— Неплохая гостиница, — протянула Ленка, когда подружки зашагали по коридору.

— Да ну, сарай сараем. Мой папан ни в жизнь бы не разрешил мне в такой остановиться.

— А что ты Валету скажешь? — переменила тему Ленка.

— Да все и скажу, все выложу начистоту. Мол, кто это была? Что за овца? И какое место в его жизни занимает она, а какое место занимаю я?

Девушки подошли к двери пятьсот шестого номера.

Светка согнула указательный пальчик, чтобы постучать, а потом передумала, потянула за ручку двери. Номер оказался открытым. Подруги шагнули в него, и вдруг сильные мужские руки схватили девушек, зажали рот.

— Тихо и не сопротивляйтесь, — сказали им по-русски с турецким акцентом.

Затем девушки увидели направленные на них два пистолета с глушителями.

— Вперед. Спускаемся к машине.

Два накачанных турка повели девушек обратно к лифтам, накинув на стволы пиджаки.

— Быстро в машину!

Лариска увидела, как под руки с турками выходят Ленка и Светка.

— Глянь, вот тебе и наши, россиянки, — сказала она Димону.

— Да, блин, тьфу… — сплюнул тот. — Срамота.

Ленку и Светку посадили в черный джип «Чероки», стоявший на стоянке с уже включенным двигателем. Автомобиль быстро рванул с места.

— А где тот, ваш знакомый? — обернулся к девушкам Балабан, сидевший рядом с водителем.

— Кто?

— Валет. Нам пришла информация, что он вор-карманник.

— Честно — мы не знаем, — сказала Ленка, — мы сами его ищем.

— Куда вы нас везете? — вскрикнула Светка.

— С вами хочет поговорить один уважаемый господин, — Балабан оценивающим взглядом окинул девушек.

— Неплохи, — сказал он на турецком водителю.

— Да, дорогие будут, — согласился тот.

Внедорожник выехал из города и быстро покатил по дороге, что бежала вдоль берега водохранилища.

Такой же черный джип «Чероки» показался впереди. Водитель притормозил, мигнул фарами. Встречный внедорожник тоже притормозил, опустилось стекло.

— Кого взяли? — за рулем встречного автомобиля сидел Башкурт.

— Тех сучек, что хотели отбить Элеонору, — сообщил водитель.

— А где вор? — справился Башкурт.

— Не знаем, — сказал Балабан, — он в отеле не показывается.

— Ладно, — махнул рукой Башкурт. — Везите кобылиц. Товар хороший. — Он поднял стекло.

Черные внедорожники аккуратно разъехались в разные стороны.

31

Борода и Валет, переодетые до неузнаваемости, вошли на территорию базара, который пару дней назад принес подельникам неплохой доход. Рынок, как обычно, гудел словно пчелиный улей. Покупатели торговались с продавцами. Блестели на солнце фрукты, сувениры, посуда, чеканка.

— Поработаем? — Глаза у Бороды загорелись азартом.

— У нас только одно дело — и одна попытка, — сказал Валет.

— Что ты задумал? — в недоумении спросил турок-месхетинец.

— Узнать, где дом, в котором удерживают Элеонору.

— И как?

— Каком… — оборвал подельника Валет.

Он заметил, как к рынку подъехал черный внедорожник.

— Вот именно на это я и рассчитывал. Идем!

Подельники пошли за машиной, прячась за киосками с товаром. Наконец джип остановился, из него вышли Башкурт и двое громил в одинаковых солнечных очках. Они направились к лавке, в которой Валет купил для Элеоноры сумку.

— Нам надо у кого-то из них вытащить мобильник. Задача ясна? — тихо произнес Валет.

— А если сами нарвемся? — проворчал Борода.

— Не каркай!

Башкурт бросил в лицо старику сумку, которую карманник подарил Элеоноре, и что-то начал кричать. Мальчуган в белой чалме, тот, что когда-то привел Валета к лавке своего деда, оттолкнул Башкурта. Один из громил схватил мальчишку за рубаху, но сорванец быстро скинул ее, вырвался и полуголый, с белой чалмой на голове, побежал по рынку. За ним погнался один из громил.

— Давай! — прошептала Валет.

Борода, как зазевавшийся турист, вышел из толпы прямо на бегущего громилу. Тот сбил турка-месхетинца и сам не удержался, упал под ноги Валету.

— Ох! — изображая гримасу жуткой боли, застонал Борода.

— Сорри! [57] — Верзила начал извиняться, поднялся сам, помог встать Бороде, который усердно тер ушибленные места.

Собралась кучка зевак, а ближе всего к верзиле оказался Валет.

Борода, морщась от боли, сделал, хромая, два шага.

— О’кей? — спросил верзила у него.

— О’кей, — кивнул турок-месхетинец.

Верзила попятился в толпу и вскоре скрылся среди посетителей базара.

— Порядок! Уходим! — сказал Валет.

Подельники быстрым шагом вышли с территории рынка, поймали такси.

— Анталья, — произнес Валет. — Квикли! [58]

— Гуд [59], — кивнул таксист.

Во второй половине того же дня Валет и Борода сидели в лаборатории Костяна, который уже подключил украденный карманником смартфон к компу и рылся в его содержимом.

— Вот падлы. Смотри — фильм-страшилка для наших девушек, — проговорил Костян и пустил на экран ролик, который был записан в мобильнике у охранника Башкурта.

— Это реальные снимки? — спросил Валет.

— Реал. Не кино, — ответил айтишник.

— Животные! — вырвалось у ошарашенного Бороды. — Мокрушники гребаные.

Два здоровенных мужика в черных масках зверски избили девушку, изнасиловали ее, а затем задушили.

— Другие фильмы смотреть не будем! — вышел из программы Костян. — Сейчас мы его весь распотрошим и влезем в станцию. Я знаю, как проникнуть в базу и посмотреть, на какие вышки эта мобила сигналила.

Через некоторое время айтишник вывел на экран спутниковое изображение Грин-Каньона.

— Я на девяносто процентов уверен, что этот человек охранял вот этот дом, — курсором Костян указал на виллу, скрывающуюся в лесу, на самом берегу Манавгатского водохранилища.

— Как ты это сделал? — удивился Борода.

— Секрет фирмы. — Айтишник сделал увеличение.

Подельники внимательно осмотрели изображение.

— С суши к вилле не подступиться, — заключил Валет.

— Да, — согласился Костян. — А вот с воды можете попробовать.

— Ты не поучаствуешь? — спросил Валет.

— Увы… У меня куча дел, — покачал головой Костян. — И я же говорил, что не выхожу в реал.

— Ладно, не выходишь так не выходишь, — карманник похлопал айтишника по плечу.

— Вам бы следовало подзатариться кое-чем, — деловито сказал Костян, — я помогу это сделать быстро.

Он зашел на сайт интернет-барахолки.

— Вот классная вещь. Настоящий «калаш», продают для коллекционеров. В самом начале ствола просверлены дырки, что делает его безобидной игрушкой — из такого никогда не выстрелишь, но понту и кипежу наделаешь. Еще вам пригодятся бинокль, ножи, веревки, компас, дымовые шашки — так, для отвода глаз, а значит, и маски, ракетница, чтобы на воде вас могли спасти; нет, парашют вам незачем, а вот «кошки» пригодятся, ну и, конечно, навигатор. — Костян бубнил себе под нос и быстро кликал курсором мышки на нужные вещи.

— На что же мы это все купим? — занервничал Борода.

— А ты что, свои бабки уже профукал? — грозно спросил у него Валет.

— Да нет. Просто меня колышет, сколько это стоит, — оправдывался турок-месхетинец.