Расы космических пришельцев. Запрещенная антропология - Александр Белов

Исчезновение хвоста у человекообразных обезьян и людей с позиций эволюционистики не находит каких-то более или менее правдоподобных объяснений. Самое, пожалуй, удивительное утверждение, которое удается встретить, принадлежит перу Ч. Дарвина. Ученый ссылается на анатома Де Андерсона, который исследовал короткие хвосты Macacus brtinneus, состоящие лишь из одиннадцати позвонков. Утверждается, что эти макаки имеют дурную привычку сидеть на своих хвостах, отчего они становятся шероховатыми и мозолистыми. Хвост у них все время попадает под седалище. Высказывается предположение, что благодаря этому хвост у этих макак такой короткий. Дарвин пишет:

«Так, как мы теперь знаем, что уродования иногда передаются по наследству, то возможно, что у короткохвостых обезьян выступающий кончик хвоста, сделавшись совершенно бесполезным в течение многих поколений, становился рудиментарным и изогнутым от непрерывного надавливания и трения. Такую стадию исчезновения выдающийся части хвоста мы застаем у Macacus brtinneus, а полное исчезновение у М. ecaudatus и у многих высших обезьян. В конце концов, насколько мы можем судить, исчезновение концевой части хвоста у человека и человекообразных обезьян произошло вследствие того, что кончик этот в продолжение долгого времени подвергался вредному для него трению, тогда как основная часть, втиснутая в таз, уменьшилась и видоизменилась, соответственно условиям вертикального или полувертикального положения тела».

Это достаточно странное утверждение, так как сидят не только люди и человекообразные, но и павианы, мартышки и множество прочих обезьян. У последних хвост не обнаруживает никаких признаков «отсидения». Когда Дарвин говорит об основной части хвоста, втиснутой в таз, уменьшенной и измененной, то он имеет ввиду копчик человека и человекообразных обезьян. Это тоже довольно странное утверждение вроде бы раскрывает нам тайну происхождения человеческого копчика. Однако это только видимость. Такое объяснение «втиснутости» копчика в таз еще более странное, чем «отсидение» хвоста.

Понятное дело, что хвост является заметным органом животных, отличающим их от человека; и именно к нему обращены мысли многих эволюционистов со времен Дарвина. Если бы удалось доказать, что предки человека и в самом деле имели хвост, это было бы весомым аргументом в пользу принятия концепции эволюционизма. Вот что по этому поводу пишет сам Дарвин в своей книге:

«Копчиковая кость у человека наряду с некоторыми другими позвонками… не имеет функционального значения хвоста; но тем не менее сохраняет тот же характер, как и у других позвоночных животных. В ранний зародышевый период она свободна и выдается за пределы нижних конечностей, что можно видеть на рисунке человеческого зародыша».

Как раз здесь акцент переносится с вопроса о наличии у человека хвоста, о котором сам же Дарвин говорит, что его нет у человека, на другой вопрос – о сходстве копчиковой кости эмбриона человека и хвоста позвоночных. Этот вопрос можно решить совершенно в ином ключе – копчиковая кость древнейшего человека может при определенных условиях развиваться в настоящий хвост у его зверообразных потомков. Сохранение ранних эмбриональных человеческих стадий во взрослом состоянии приводит к появлению настоящего хвоста у позвоночных животных. Однако этого недостаточно. Появление полноценного хвоста сопровождается и увеличением количества позвонков, входящих в его состав. Таким образом, у зверей и прочих позвоночных имеет место задержка развития, а также прогрессивное увеличение хвостовой части позвоночника. Хвост начинает играть у зверей важную коммуникативную функцию, являясь продолжением спинного мозга. Дополнительные сигналы, подаваемые животным своим собратьям, видны издали и хорошо себя зарекомендовали, когда другой способ коммуникации, например, звуковой, по каким-либо причинам невозможен или нежелателен. Когда отсутствует речь, дополнительный способ «ближнего» выражения эмоционального стояния является отнюдь не лишним. Кроме всего прочего, хвост выполняет и другие функци. У цепкохвостых обезьян и некоторых млекопитающих – опоссумов, грызунов и т. д. – он превратился в дополнительный орган удержания на ветке. У плавающих и ныряющих животных хвост служит рулем и двигателем. У некоторых американских обезьян пушистый хвост согревает своих владельцев в холодное время суток. Хвост служит своеобразным реверсом при быстром беге… Короче говоря, животные нашли для себя хороший способ использовать этот подарок, который им преподнесло общее недоразвитие эмбриона человека.

Тайна волосатых предков

Другим аномальным фактом, служащим для иллюстрации теории эволюции, является гипертрихоз, или повышенная волосистость кожи у человека. Медики различают гипертрихоз приобретенный и врожденный. Приобретенный гипертрихоз вызывается обычно гормональными нарушениями, при этом нарушается секреторная функция желез внутренней секреции – яичники, надпочечники, гипофиз, эпифиз, щитовидная железа. Причиной заболевания также может стать нервно-психическое расстройство, длительный стресс, нарушения обмена веществ, опухоль молочной железы и инфекционные болезни. Кроме того, повышенный рост волос наблюдается иногда на травмированных участках кожи, подвергшихся химическому, механическому, тепловому или холодовому воздействию.

Уже одно это показывает, что рост волос на теле человека может быть вызван факторами внешней среды. Известно также из клинической практики, что повышенный рост волос может быть вызван недостаточным питанием. Таким образом, существование волосатых людей, чья повышенная волосатость является адаптивным признаком, вовсе не есть нечто уникальное.

Врожденный гипертрихоз может передаваться по наследству, а также может возникать как сопутствующий признак при алкогольном синдроме плода и при других синдромах врожденных уродств. Из этого мы можем сделать вывод, что нет ничего необычного в том, что волосатые люди, приспособленные к существованию в дикой природе, будут оставлять после себя потомство, которое наряду с другими признаками будет наследовать и повышенное оволосение тела. Теперь становится понятно, почему феномен снежного человека не интересует эволюционистов. Только потому, что он наносит сокрушительный удар по эволюционной теории в целом и по той ее части, где постулируется происхождение человека от более примитивных форм. Нет абсолютно никаких препятствий теоретического и практического характера, чтобы отказаться от рассмотрения вопроса о трансформации человека в обросшего шерстью дикаря.

Как правило, эволюционисты рассуждают о волосатых предках человека, основываясь на том факте, что плод человека в возрасте 12 недель покрывается очень тонкими и короткими волосками (лануго). Цикл жизни этих волосков очень недолог. Они быстро сменяют друг друга. Волоски попадают в околоплодные воды. Служит лануго одной цели – задерживает восковидное вещество, которое выделяется организмом плода. Лануго выпадает незадолго до рождения. Однако бывают случаи, когда пушок сохраняется на теле малыша уже после рождения. Лануго не может являться рекапитуляцией волос предположительных предков человека – обезьян, так как человекообразные обезьяны (шимпанзе, гориллы, орангутаны) сами в эмбриональном периоде имеют лануго.

Иногда на свет появляются младенцы с генетическими аномалиями. На их лице, торсе и конечностях наблюдается повышенный рост волос. Вырастая, такие дети становятся предметом насмешек. Нелегко жить, когда лицо и руки покрыты густыми длинными волосами. Такие люди во времена инквизиции вызывали повышенное внимание к своим персонам. Их матерей объявляли согрешившими с дьяволом. Участь этих людей была печальна. Впоследствии монархи Европы завели моду держать при своем дворе, наряду с карликами, и таких диковинных людей. Так сохранилось несколько средневековых портретов, написанных с натуры. С этих портретов на нас смотрят люди, чье лицо полностью покрыто длинными волосами. Тогда же стало известно, что аномалия эта может наследоваться. Известны целые поколения больных, чья отличительная особенность буквально видна на их лицах. В период становления дарвинизма фотографии больных ланугинозным гипертрихозом стали печатать в научных журналах. Они служили наглядной иллюстрацией того, что предками человека были волосатыми. При этом типе заболевания пушковые волосы лануго не выпадают до рождения, а сохраняются и продолжают расти и после рождения. Однако надо иметь в виду, что вряд ли эта патология может свидетельствовать об обезьяньем прошлом. У современных человекообразных волосы вовсе не покрывают сплошным ковром все лицо. На лице, ушах и стопах и ладонях этих обезьян волосы не растут. Это позволяет классифицировать ланугинозный гипертрихоз как аномалию развития человека. Очевидно, задержка разных стадии эмбриогенеза ведет к тому, что у взрослых особей сохраняются морфологические особенности присущие эти стадиям. Наряду с прочими эмбриональными признаками, сохраняется и пушок – лануго, который со временем начинает выполнять и защитную роль. Этот самый пушок грубеет и превращается в самый настоящий волосяной покров. При этом у разных животных помимо грубой шерсти появляется еще и теплый подшерсток, который играет терморегулирующую роль. У низших обезьян – лемуров, в отличие от человекообразных обезьян, уже вся морда покрыта волосами. И в этом можно видеть факт непосредственного воздействия среды обитания, а также полной задержки эмбрионального периода, для которого характерно наличие лануго. В былые времена фотографии «львиных мальчиков» достаточно часто фигурировали как доказательство эволюции, среди прочих рудиментов и атавизмов. Однако в последнее время они стали мало популярны. И в самом деле, тут есть некая двусмысленность. Если у этих людей действительно рекапитулируют признаки предков, то почему волосы такие пушистые и длинные вырастают на лице, именно там где у обезьян и прочих животных волосы как раз короткие. Как объяснить, что рекапитулируют не фазы непосредственных предков, у которых волос на лице нет, а фазы древних предков, у которых эти волосы есть? На эти вопросы похоже эволюционисты не в состоянии ответить и потому не очень-то желают обнародовать не совсем правильный атавизм. Между тем, если посмотреть на ситуацию с иной стороны, то все встает на свои места. У людей ланугинозный гипертрихоз – это индивидуальная аномалия развития, генетический сбой. При плавной инволюции этот признак может стать общей чертой инволюции у членов всей популяции.