В объятии Зверя. Том 2 - Зена Тирс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Они увозят её — пусть так, — решил Лютый. — Спасайся, Ингрид! Скоро это место станет всем могилой…»
Воевода стиснул зубы и понурил голову.
Косматый конь шагал по белому полю. Нагруженные полозья, которые он тянул за собой, чертили на снегу две борозды. Ван Арнульф шёл во главе скорбного шествия. С ним было трое его соратников.
Скоро показался стан набульского царя. Увидев, что рисское посольство невелико, навстречу им вышли солдаты, а с ними был и один из людей Гутруда, который понимал по-набульски. Набулы углядели на полозьях мёртвое тело воина, покрытое плащом из медвежьих шкур, какие носили вожди. Повсюду на воине была чёрная запёкшаяся кровь: на богатом плаще, на рубахе, на бороде. Заглянув в лицо покойнику, солдаты сморщились. Они узнали его — это был Зверь из Эскелле, Верховный ван Эйнар.
— Причастие доконало его, — сказал ван Арнульф, поджав губы. — Мы хотим обменять его тело на Ингрид.
Полозья ввезли через ворота, и царь Вигг вышел поглядеть на мёртвое тело своего врага.
— Обменяешь его на Ингрид? — произнёс Арнульф. — Тогда мы уйдём. И дадим вам уйти за Хёммель-Эльву.
Вигг внимательно осмотрел посланцев, но не ответил. Осторожными шагами он приблизился к полозьям. Циндер стоял у него за спиной.
— Ингрид жива? — нахмурился Арнульф, недовольный молчанием Вигга.
Царь цокнул языком, распахивая тяжёлый окровавленный плащ покойника.
Рейван бросился на царя, как зверь в смертельной хватке. Кинжал, который он держал в руке, догнал Вигга и вонзился ему в горло. Захлёбываясь кровью, царь неверными шагами отпрянул от Рейвана и повалился на снег.
Набульские воины взялись за оружие, но, увидев, что их Владыка повержен, оцепенели.
— Я ваш царь! — торжественно выкрикнул Рейван, взобравшись на полозья, чтобы все его видели.
Рисский вождь заметил в толпе вана Гутруда и коротко кивнул Арнульфу, отдав безмолвный приказ. Тот решительно двинулся на Гутруда, извлекая нож. Ван-предатель пытался скрыться за спинами своих воинов, но они не дали ему уйти. Тогда он закричал в испуге, позабыв даже схватиться за меч. Арнульф настиг его и всадил остриё под сердце, а затем провернул его. Гутруд захрипел и безвольно рухнул.
Набульские солдаты и кзорги опустили оружие, готовые повиноваться новому вождю. Лишь Циндер в шлеме с золотыми клыками волка и обнажённым мечом в руке остался стоять.
— Мы свободны! — воскликнул Рейван, поглядев на него.
— К нам подходит рисское войско! — воскликнули стражи. — Всё рисское войско идёт сюда!
— Сложите оружие — и останетесь живы! — выкрикнул Рейван. — Циндер, опусти меч! Прикажи открыть ворота! Всё кончено!
— Ты не убил галинорца! Ты обманул меня! — рявкнул Циндер, указав взглядом на столб, где, припорошенные снегом, лежали трупы риссов. Среди них Рейван увидел окровавленного Дэрона. Глаза воеводы на обезображенном побоями лице горели чёрными углями.
— Приготовиться к бою! — приказал Циндер кзоргам, а сам двинулся на Рейвана.
Воины зашумели, занимая места для боя. Арнульф первым ввязался в неравную драку с кзоргами. Рейван поглядел сквозь снующую толпу в глаза гегемону — человеку, который воспитал его, — и воинственное торжество его погибло. Он сжал рукоять клинка, но не почувствовал в руке силы.
Циндер запрыгнул на полозья и сбил Верховного вана с ног. Съедаемый чувством вины Рейван поскользнулся и повалился с полозьев на землю. В следующий миг он ощутил, как живот его пронзил меч гегемона. Он услышал хруст и хлюпанье разрывающихся тканей. Циндер извлёк клинок из его тела, и резкая боль обожгла Рейвана. Кровь горячим ручьём потекла под доспехом. Поглядев в сторону, он увидел, как замертво рухнул Арнульф. Снежные хлопья безразлично опустились сверху на его тело.
Рейван попытался встать.
— Мне жаль, что ты предал меня, — сказал Циндер, подступая ближе.
Лютый беспомощно глядел на расправу, учинённую над горсткой рисских воинов. В нечеловеческой ярости он натянул верёвку, связывающую его. Она заскрипела и лопнула.
Циндер обрушил смертельный удар на голову Рейвана. С рёвом Лютый налетел на гегемона и помешал ему довершить начатое. Клинок раскроил Верховному вану череп, но не снёс голову. Меч Циндера, обагрённый кровью Рейвана, поразил воеводу в грудь.
В голове Рейвана вспыхнула разрывающая боль. Сквозь кровавые ручьи, стекающие на глаза, он увидел, как Дэрон упал рядом с ним, сотрясаемый смертельными судорогами от соприкосновения с кзоргской кровью.
Рейван пытался нащупать меч, который выронил, но пальцы не слушались. Изо всех сил он пытался удержаться, не упасть, хотя знал, что уже обречён. Дух в теле крепила только нечеловеческая ярость.
Циндер ударил ногой ему под рёбра, и Рейван повалился на спину, заглатывая морозный воздух от боли. Гегемон сильнейшим ударом пнул его в челюсть, как жалкого побеждённого пса. Крошево зубов заполнило рот и вместе с кровью вытекло на снег. Рейван думал о Дэроне, отдавшем за него жизнь, и желал перед гибелью узреть лицо своего соратника, старался повернуть голову, но тело оцепенело и больше не принадлежало ему.
Кровь стремительно утекала из него с каждым ударом сердца. Биение его становилось всё медленнее и тяжелее. Рейван вспомнил о летаргии и попытался возыметь власть над кровопотерей. Но зов Причастия вновь загудел в голове, пресекая попытки. Кровь полилась из горла. Тогда в лесу, год назад, поражённый стрелами, он был ранен довольно легко и погрузил себя в сон, чтобы предотвратить пленение. Но теперь тело не слушалось, потому что он умирал.
Тьма заволокла глаза и все звуки стихли.
* * *
Грохот разразившейся вокруг битвы на миг вернул Рейвану сознание. Вокруг мелькали мечи риссов и набулов, доносились крики, падали тела — и падал на них снег. Загорелись дома, запылал частокол. Происходящее казалось страшным сном. Он закрыл глаза и вновь провалился в щадящую темноту.
* * *
Рейван почувствовал, что замёрз. Он вновь открыл глаза. Вокруг стояли ночь и тишина. И лишь отсветы затухающего пламени плясали где-то вдали. Он удивился тому, что до сих пор жив. Попробовав пошевелиться, он ощутил пламенную боль во всём теле. Кишки выступили из живота, на голове горела огромная рана, части зубов не было. Правый глаз не видел.
Рейван был изуродован и обречён. Он был проклят богами, которые продолжали истязать его, не выпуская из телесных оков. Темнота пугала его. В ней не
