Александр 3 - Михаил Ланцов

Императору пришлось совершенно сосредоточиться на делах Алжира, чтобы его не потерять, не отвлекаясь на разборки в центральной Европе. При этом его силы были сильно ограничены, так как приходилось держать в самой метрополии некоторые регулярные части, дабы не оголять границы и оберегать столицу от восстаний. Из-за чего, все операции в Алжире проводились силами оперативно формирующихся частей, на что уходило очень много ресурсов. При этом следует отметить, что табакерочные винтовки поступали на вооружение формирующихся частей в незначительном количестве из-за их острой нехватки, то есть, приходилось вооружать эти, в сущности, ополчения, старыми винтовками Минье, заряжаемыми с дула. Дошло до того, что были размещены заказы на эти уже решительно устаревшие стрелковые 'девайсы' в ряде частных компаний, так как они выходили дешевле и быстрее. И это только винтовки. Фактически, вся Франция работала на эту войну, выводя с трудом государственный бюджет в ноль. Конечно, частные коммерческие предприятия неплохо на ней зарабатывали, но, только они. Франция была не готова ввязывать в какие-либо военные операции в Европе. И когда она станет к этому способна, не имелось возможности даже предположить. Обострение приобрело такую силу, что во французской печати открыто стали призывать к полному геноциду коренного населения Алжира, которое никак не может принять 'цивилизацию', сопротивляясь ей всемерно. Эта мысль была довольно популярна как в среде народа, так и в среде государственной элиты.

В сущности, только затяжная война с повстанцами в Алжире и удерживало народ от восстания, так как эта земля считалась французами собственностью Франции. Легкий ажиотаж большой колониальной войны отвлекал от внутренних проблем и давал Наполеону III все шансы на удержания своей власти.

Великобритания чувствовала себя не лучше Франции. После успешной 'археологической экспедиции' цесаревича в Иран, в ходе которой, Афзула получил партию русского оружия и смог взять власть в Афганистане в свои руки, для Англии наступила 'веселые деньки'. Де-факто, на севере Пенджаба началась партизанская война. Малые группы по десять-пятнадцать человек, вооруженные заряжаемыми с дула винтовками, из засад обстреливали отряды английских колониальных войск и их союзников. Дав залп они, не вступая в бой, отступали в неизвестном направлении.

По отчету Андрея Кулебяки - русского офицера и рыцаря ордена 'Красной звезды', который находился инструктором при штабе повстанцев, дела англичан в Пенджабе были очень плохи. Уже через квартал подобной партизанской войны большая часть колониальных войск была выбита. При этом получилось парализовать почтовое сообщение, прекратить любое патрулирование и вообще - фактическая власть в регионе ушла из рук британской короны. Хотя формально, все было нормально. Да, процветал бандитизм, но Пенджаб признавал Индийскую империю (которая через личную унию была объединена с Великобританией), а лезть в это смертельно опасное болото англичане не желали. Тем более что попытка британской администрации восстановить фактический контроль над этими землями привела к тому, что через две недели пребывания в долине, пехотная бригада была вынужден отступить, по причине солидных потерь. Местные феодалы встречали англичан приветливо, в их домах было безопасно, а они сами, молили о том, чтобы королева ввела армию в долину, дабы защитить их от разгулявшегося бандитизма. Но вот за пределами их укрепленных поселений англичане гибли как мухи. Важным нюансом было то, что повстанцы всегда забирали с собой убитых и раненых, из-за чего создавался сильный мистический эффект. Поэтому, вице-король Индии сэр Джон Лоуренс, принимает решение о прекращение попыток восстановить контроль над Пенджабом. Тем более что тот де-юре не высказывал никакого неповиновения. Даже более того, присылал какие-то налоги, пусть и довольно скромные. О чем он и отписал в своем подробном докладе премьер-министру.

Из-за этого обстоятельства уже в январе 1866 года произошел съезд местных феодалов. К этому моменту, ни одного живого англичанина на территории Пенджаба уже не имелось.

Перед собравшими феодалами выступил майор русской армии, рыцарь ордена Красной звезды, Андрей Кулебяка, призвавший к восстановлению Сикхской империи. Ему возразили, что партизанская война - это хорошо, но открыто выступить у них нет никакой возможности. Подобный поворот был предусмотрен, а потому Андрей зачитал перед уважаемым собранием обращение цесаревича Российской империи, предлагавшим закупать у него оружие и обучать офицеров. Само собой, не бесплатно, но он заламывать цену не будет, так как стремиться помочь им возродиться в виде независимой и самостоятельной Сикхской империи.

Последовала очень ожесточенная перепалка, которая, в конечном итоге, завершилась десятком трупов и единогласным принятием предложения Андрея. Поэтому, уже в конце мая 1866 года в Москву вошел караван. Сто пятьдесят молодых отпрысков пенджабских феодалов в возрасте от шестнадцати до двадцати двух лет пришли в сопровождение небольшой делегации из тридцати умудренных годами мужей и приличного количества вьючных лошадей с подарками и платой.

Соответственно, вылазки повстанцев против англичан и сочувствующих им продолжились, только уже в соседних землях. Медленно, но уверенно Англия теряла власть над северо-западными землями Индии.

Помимо этого, серьезно обострились дела в Ирландии. Уровень бандитизма просто превзошел все известные границы. Настолько, что Великобритании пришлось даже вводить войска, чтобы защитить Дублин. Дело в том, что Александр не советовал устраивать террористические акты и политические убийства, чтобы не подставить под удар ирландский народ. Вместо этого Ирландский освободительный фронт занимался ограблениями британских банков и разбойным грабежом, нападая на отдельно стоящие поместья англичан. Ситуация настолько усугубилась, что к началу 1866 года все англичане, занимающие официальные посты в администрации Ирландии, просто боялись выходить из своих квартир. В самой 'Старой доброй Англии' дела обстояли сильно лучше, но, количество преступлений, было поразительным. Правительству потребовалось как-то с этим бороться, но пока все было бесполезно.

Также усиливалось брожение в Шотландии, где все громче звучали призывы к независимости или хотя бы широкой автономии, и Уэльсе, где осенью 1865 стали появляться листовки, объявлявшие англичан обычными грабителями и бандитами, которые не дают кельтам спокойно жить. Причем особой чертой стало то, что никаких официальных организаций, с которыми можно было урегулировать эти вопросы, не появлялось. А брожение в широких массах шло со все нарастающей силой. Правительство было в растерянности. Вводить войска и подавлять мятежи? Какие мятежи? Народ просто выражает недовольство, но даже на митинги не собирается. Ловить бандитов? Безусловно, было нужно, что только за 1865 год привело к росту расходов на работу Скотланд-Ярда в три раза. Однако организованная преступность была ему пока не по зубам. Кое-кого ловили, но каждый раз банды воскресали как птица Феникс. Но главная беда заключалась в том, что эффективность работы полиции падала с каждым днем, так как по совету цесаревича, значительная часть украденных сумм шла на подкуп разных чинов Скотланд-Ярда.

В сложившихся условиях внутренней нестабильности в Метрополии и очевидно назревавшего крупного восстания в Северной Индии, в чем и премьер-министра, и вице-король Индии были абсолютно уверены, не позволяли Великобритании вмешиваться в вопросы континентальной политики. По крайней мере, далее чем это было возможно на формальном уровне. То есть, начать войну, Англия была не в состоянии. Иными словами, в предстоящей войне складывались естественные коалиции Пруссии с Италией и Австрии с Данией. Датчане, конечно, не очень желали объединять свои усилия с Австрийской империей, но понимание, что их главным и общим врагом является Пруссия, позволило начать договариваться. Тем более что в случае победы Австрия гарантировала возвращение Датскому королевству Шлезвиг-Гольштейна в качестве полноценной провинции с выводом ее из Германского союза. Несколько противоестественный, можно даже сказать - вынужденный союз по расчету.

Франция и Великобритания оставались только в роли сторонних наблюдателей, так как своих проблем у них было по горло. Силы были примерно равны. И исход предстоящей войны, по всей видимости, зависел от того, как поведет себя Российская империя. В Австрии, из-за этого вопроса очень сильно переживали, так как у Санкт-Петербурга имелся 'зуб' на нее за поведение в Восточной войне. Поэтому, на Россию шло политическое давление со стороны Франции и Англии, направленное на умышленное примирение ее с юго-западным соседом. Западную Европу пугало решительно поражение Австрийской Империи, каковым оно будет, если в дело вступит Россия, и особенно, если этот вопрос будет курировать молодой и 'зубастый' цесаревич. Так как в этом случае развал этого крупного и хорошо предсказуемого игрока становиться очевиден и безальтернативен. Это понимали и в Вене, стараясь максимально сгладить противоречия со своим весьма опасным восточным соседом. Впрочем, император Александр II пока не делал никаких заявлений, будучи в курсе того, что Бисмарк с Сашей начали какие-то переговоры. В Лондоне об этом тоже знали. Как и о том, что железный канцлер уехал от цесаревича в совершенно расстроенных чувствах. В общем - игра бульдогов под ковром набирала обороты.