Смерть после бала - Найо Марш

Аллейн, слушая весь этот бессвязный лепет, мысленно представил себе расположение комнат на верхнем этаже Марсдон-Хауса. Он вспомнил викторианскую прихожую, куда вела дверь из галереи, и погруженное в полумрак расположенное за ней помещение. Отрывочные, путаные высказывания мисс Харрис, словно фрагменты мозаики, неожиданно сложились в определенную картину.

— Абсолютно никакого значения, — все еще говорила мисс Харрис.

— Ну, разумеется, — живо согласился Аллейн. — По-моему, я понял, что произошло. Поправьте меня, если я ошибусь. Пока вы все еще находились в означенном помещении, тот мужчина, который помешал разговору лорда Роберта, вышел из зеленой гостиной и случайно, по ошибке, вошел в прихожую дамского туалета. Так?

Мисс Харрис побледнела оттого, что все вещи были наконец названы своими именами, но кивнула головой.

— Почему вы так уверены, что это тот же самый человек, мисс Харрис?

— Ну, потому… потому, что я слышала их голоса у дверей зеленой гостиной, потом голос лорда Роберта на галерее, а потом… потом это все случилось. Я сразу же поняла, кто это.

Аллейн слегка подался вперед.

— Внутренняя дверь, — сказал он, — была наполовину стеклянной. Вы могли рассмотреть этого человека?

— Очень, очень смутно, — вскричала мисс Харрис. — Уверяю вас, его едва было видно. Это ужасно, но я даже не сообразила сразу же выключить у себя свет. В прихожей свет тоже горел.

— Таким образом, вы все-таки могли видеть сквозь стекло, пусть даже очень расплывчато, очертания его фигуры?

— Да. В течение одной-двух секунд. Пока он не ушел. Мне показалось, что ему было плохо.

— Он был пьян?

— Нет, нет, безусловно, нет. Ничуть. Мне показалось, он пережил неожиданное потрясение.

— Почему вы так подумали?

— Он… он прижал руки к лицу, покачнулся и на секунду прижался к стеклу. Слава Богу, — с горячностью сказала мисс Харрис, — что я заперла дверь.

— Когда силуэт приблизился к стеклу, он стал более отчетливым?

— Пожалуй, да.

— И все равно вы его не узнали?

— Нет. Ни на секунду.

— Допустим, для примера, если я сказал бы вам, что этим человеком мог быть сэр Герберт Каррадос, капитан Уизерс, официант, дежуривший на этаже, мистер Дональд Поттер или Даймитри. Кого из них вы сочли бы наиболее вероятной кандидатурой?

— Я не знаю. Возможно, Даймитри. Не знаю.

— Рост?

— Средний.

— Хорошо, — сказал Аллейн, — и что произошло дальше?

— Он отнял руки от лица, потом повернулся спиной к внутренней двери. У меня… у меня сложилось впечатление, что он внезапно осознал, где находится. Затем он стал удаляться, контуры его фигуры становились все более расплывчатыми, а потом он исчез. Я услышала, как закрылась дальняя дверь, ведущая в прихожую.

— И, наконец, вам удалось спастись бегством?

— Я еще немного подождала. — Мисс Харрис неуверенно взглянула на Аллейна. Возможно, что-то в его лице заставило ее почувствовать, что, в конце концов, во всем этом маленьком происшествии, о котором ей пришлось рассказать, не было ничего ужасного.

— Это было очень неловко, — сказала она, — разве нет? Честно?

— Честно, — ответил Аллейн, — очень неловко.

19. Генерал

— Значит, вы считаете, — спросил Фокс по дороге на Белгрейв-сквер, — что тот человек в туалете и был убийцей?

— Да, Фокс, я так считаю. С какой стати ни в чем не повинному человеку отрицать, что он слышал разговор лорда Роберта? А пока ведь никто в этом не признался. Я боюсь, что нам нужно будет снова тщательно просмотреть список всех гостей, слуг и так далее, чтобы попытаться нащупать почву под ногами. И нам придется опросить всех мужчин, не переступал ли кто-либо из них порог дамского туалета. Всех мужчин до единого. Слава Богу еще, что не женщин, хотя, насколько я могу судить по моей племяннице Саре, нам не удалось бы увидеть много стыдливых румянцев и смущенных взглядов на лицах нынешних дебютанток. Если никто не признает, что слышал телефонный разговор или случайно зашел в дамский туалет, тогда наши предположения подтвердятся. В этом случае мы сможем с большой долей вероятности сказать, что человек, которого мы ищем, слышал, как Банчи разговаривал по телефону, прервал его на словах: «работает он с…», — подождал в зеленой гостиной, пока Банчи уйдет, а затем направился в дамский туалет.

— Но зачем он это сделал? — спросил Фокс. — Он перепутал его с мужским или хотел избежать встречи с кем-то?

— А вот это довольно интересный эпизод, вы не находите? Эта расплывчатая фигура, едва различимая сквозь толстое стекло. Даже охваченная паникой мисс Харрис заметила, что человек казался сильно взволнованным. Прижал ладони к лицу, прислонился к двери… А потом неожиданно взял себя в руки и ушел. У мисс Харрис сложилось впечатление, что он был чем-то потрясен. Если он и есть тот, кто нам нужен, неудивительно, что он был в шоке. Он только что услышал, как человек, который, как видно, был прекрасно осведомлен о его деятельности на поприще шантажа, звонил в Скотланд-Ярд! Естественно, он ввалился в первую попавшуюся дверь, чтобы хоть немного побыть одному и собраться с духом.

— Да, — согласился Фокс, — вполне возможно. Хотя мне хотелось бы иметь какие-то более определенные доказательства.

— Уверяю вас, мне самому хотелось бы этого. Как я ненавижу, когда приходится опираться лишь на шаткие догадки и предположения!

— Мисс Харрис не сказала нам ничего нового о последних минутах в холле.

— Когда разъезжались гости? Увы, она всего лишь подтвердила то, что нам уже было известно.

— Очень наблюдательная маленькая леди, верно? — сказал Фокс.

— Да, она далеко не глупа, несмотря на всю ее старомодную стыдливость. М-да, а теперь нас ждет славная работенка. Нам предстоит обманом, уговорами или запугиванием заставить миссис Холкат-Хэккет выдать своего сердечного друга. Премиленькое занятие.

— А генерал? С ним, я полагаю, нам тоже придется побеседовать? Я не думаю, что кто-нибудь из наших уже успел записать его показания. Я специально просил не трогать никого из интересующих нас людей.

— Очень хорошо, — со вздохом сказал Аллейн. — Поговорим и с генералом. А вот и Халкин-стрит. Холкат-Хэккеты с Халкин-стрит! Язык можно сломать. Пожалуй, начнем с генерала.

Генерал уже ждал их. Они прошли через холл, в котором все прямо-таки кричало о том, что здесь поработал один из самых дорогих и модных специалистов по интерьеру в Лондоне. Их проводили в кабинет, пахнущий кожей и сигарами, стены которого украшали фотографии лошадей — призеров всевозможных скачек. Аллейн подумал, что генерал, должно быть, стоял у порога со своей кавалерийской саблей наголо, чтобы не впустить туда декоратора. А может быть, американское происхождение миссис Холкат-Хэккет было виной тому, что кабинет ее мужа был выдержан в самом воинственном английском стиле. Спустя минут пять Аллейн и Фокс услышали твердые, решительные шаги и громкий кашель, и в комнату вошел генерал Холкат-Хэккет.

— Добрый день! Что? — прокричал он.

У него было терракотовое лицо, огромные усы и выцветшие голубые глаза. Это был типичный штабной офицер высокого ранга, настоящая «медная фуражка», неизменный персонаж всех армейских анекдотов, как добродушных, так и ядовитых. Невозможно было даже поверить в то, что он настолько глуп, насколько можно было судить по выражению его лица. Его внешность была так характерна, что он казался бы ненастоящим, словно сошедшим со сцены, если бы не его основательность и какое-то детское упорство, которые невольно умиляли. Аллейн подумал: «Вот уж он-то действительно скромный солдат империи».

— Присаживайтесь, — сказал генерал Холкат-Хэккет. — Жуткая история! Подлый убийца! Скоро у нас будет почище, чем в Чикаго. И что вы, полиция, намерены предпринять по этому поводу? Что? Рассчитываете поймать мерзавца? Что?

— Надеемся, сэр, — ответил Аллейн.

— Надеетесь! Мой Бог, да уж хотелось бы верить, что надеетесь. Ну, так чем могу быть вам полезен?

— Мы хотели бы, чтобы вы ответили нам на два-три вопроса, сэр.

— Разумеется, о чем тут говорить. Это возмутительно! Я считаю, что страна летит в тартарары, и это лишь еще одно доказательство. Люди вроде лорда Роберта не могут уже взять такси, чтобы их не придушили! Куда мы идем?! Что?

— Итак, сэр, первое. Вы, случайно, не заходили в зеленую гостиную на третьем этаже примерно в час ночи, в то время, как лорд Роберт Госпелл разговаривал по телефону?

— Нет. Я вообще туда ни разу не заходил. Что еще?

— В какое время вы покинули Марсдон-Хаус?

— Между двенадцатью и часом.

— Рано, — заметил Аллейн.

— У подопечной моей жены разболелся зуб. Я повез ее домой. Она уже была по уши сыта всем этим шумом и гамом. В наше время все только и думают о развлечениях, носятся с утра до вечера. Лошадь и та бы этого не вынесла.