Наказание – смерть - Нора Робертс

– Так точно, сэр!

– Если вы обнаружите, что список полицейских-взя­точников не ограничивается именами Коли и Миллза, не­обходимо будет проинформировать отдел внутренних рас­следований.

Некоторое время Ева и Уитни глядели друг на друга в упор, словно соревнуясь в том, кто кого пересмотрит. За­тем Ева заговорила, тщательно подбирая слова:

– Сэр, я воздержалась бы от этого шага до тех пор, по­ка в нашем распоряжении не окажутся доказательства го­раздо более веские, нежели мы имеем сейчас. Пока у нас нет ничего конкретного – одни только подозрения.

– И сколько еще времени вам понадобится для того, чтобы ваши подозрения переросли в уверенность?

– Двадцать четыре часа, майор. Это все, о чем я прошу.

– Ну что ж, в вашем распоряжении одни сутки, Дал­лас, – помолчав, ответил Уитни. – Топтаться на месте дольше нам никто не позволит.

Не тратя времени даром, Ева позвонила Мартинес и договорилась о немедленной встрече. Подумав, что им бу­дет проще разговаривать, если встретиться на нейтральной территории, она пригласила коллегу в небольшое кафе в центре города. Оно находилось на половине пути между управлением и штаб-квартирой Сто двадцать восьмого от­дела, поэтому можно было не беспокоиться, что столики оборудованы полицейскими «жучками».

Мартинес немного опоздала, и, наблюдая, как она идет к столику, Ева поняла, что эта женщина всерьез при­готовилась обороняться.

– Я встречаюсь с вами в свое свободное время, а у ме­ня его не так много, – сказала она, усаживаясь напротив Евы, и та заметила, что ее голос столь же напряжен, как и все тело.

– Мои часы тоже тикают, – сказала Ева. – Хотите кофе?

– Я его не пью.

– Не пьете кофе? На что ж тогда похожа ваша жизнь?

Мартинес кисло улыбнулась и знаком подозвала маль­чишку-официанта.

– Сделай-ка мне чаю, – велела она, когда парень по­дошел, – да не из этих ваших дурацких пакетиков, а зава­ри, как полагается, иначе я поджарю твою тощую задни­цу! – Покончив с указаниями относительно чая, Марти­нес повернулась к Еве: – Вы, видимо, обратились ко мне в надежде на то, что я помогу вам повесить что-нибудь на Коли и Миллза? Так вот, учтите, этого не будет! Вам, оче­видно, нравится копаться в грязи не меньше, чем геста­повцам из отдела внутренних расследований, а меня от этого мутит.

Ева спокойно поднесла к губам чашку и взглянула по­верх нее на свою собеседницу.

– Я поняла вашу мысль. А теперь скажите, откуда вы все это взяли?

– Когда один коп начинает охотиться на других, слу­хи об этом разносятся быстро. Теперь под удар попал Сто двадцать восьмой отдел. Двое наших уже убиты, а вы… Вы бы лучше попытались выяснить, кому выгодно очернить этих бедняг еще до того, как их успели опустить в могилу!

Ева уважала женщин с таким непреклонным, бунтар­ским характером, но сейчас она подумала, что вряд ли эта черта помогает Мартинес в продвижении по служебной лестнице.

– Что бы вы ни слышали, что бы вы ни думали, моей главной задачей является найти тех, кто их убил.

– Ну конечно! Охотно верю! – с нескрываемым сарказмом фыркнула Мартинес. – Вашей главной задачей является прикрыть задницу своего муженька!

– Простите, что вы сказали? Я вас не поняла.

– А что тут непонятного? «Чистилище» принадлежит вашему мужу. Вполне возможно, что там творились какие-то грязные делишки, о которых пронюхал Коли: они ведь не подозревали о том, что их бармен на самом деле являет­ся полицейским. И, когда он подобрался слишком близко, взяли да и кокнули его, чтобы спрятать концы в воду!

– А как вы в таком случае объясните смерть Милл­за? – поинтересовалась Ева.

– Это только вы считаете, что убийства Коли и Милл­за связаны друг с другом, – передернула плечами жен­щина.

– Знаете, Мартинес, когда я впервые повстречала вас с Миллзом, я сразу решила, что если в вашем тандеме и есть придурок, то это именно Миллз. А теперь вы подры­ваете мою веру в себя: заставляете меня усомниться в моих способностях разбираться в людях.

Глаза детектива Мартинес и так были темными, теперь же они пылали, как два черных солнца.

– Вы не являетесь моим непосредственным начальни­ком, лейтенант Даллас, – отчеканила она. – Поэтому я не обязана выслушивать от вас оскорбления!

– В таком случае выслушайте хотя бы совет человека, который прослужил в полиции гораздо дольше вашего. Для начала научитесь соображать, когда можно говорить, а когда необходимо молчать. Не прошло и пяти минут, как мы здесь находимся, а вы наговорили уже в пять раз боль­ше, чем я хотела узнать. Вы рассказали мне все.

– Черта с два! Ничего я вам не рассказала!

– Ну как же! Вы сообщили о том, что кто-то пытается бросить тень на ваш отдел. Что, видимо, этот же «кто-то» распускает слухи, будто Коли и Миллз брали на лапу. Спросите себя: кому это выгодно? Кто хочет, чтобы все вы насторожились и стали смотреть на меня, как на злейшего врага? Подумайте, детектив!

Ева ненадолго умолкла и отпила из своей чашки, давая собеседнице время переварить услышанное, а затем вновь заговорила:

– Мне нет нужды покрывать Рорка. Он сам умеет по­стоять за себя и уже давно привык рассчитывать только на свои силы. Так кого может беспокоить тот факт, что мое расследование бросает тень на двух полицейских? Только того, у кого есть причины для беспокойства. Разве я не права?

– Обо всем рано или поздно становится известно, – сказала Мартинес, но в ее голосе уже не было прежней уверенности.

– Вот именно! Особенно когда это кому-то очень нужно. Вы что, всерьез думаете, что это я положила боль­ше трех миллионов долларов на счета Коли и Миллза, для того чтобы, по вашему выражению, «прикрыть задницу моего мужа»? Что я на протяжении нескольких месяцев переводила им огромные суммы с единственной целью – скомпрометировать своих коллег-полицейских?

– Только вы одна и говорите, что на их счетах были такие деньги…

– Да, я это говорю! Причем со всей ответственно­стью!

Несколько секунд Мартинес молча смотрела в лицо Еве, затем закрыла глаза.

– Черт! О, черт! Я не могу поверить, что мои товари­щи способны на такое! Ведь я же – коп в пятом поколе­нии! В полиции служила вся моя родня на протяжении последних ста лет! Для меня все это очень много значит. Я всегда считала, что мы, полицейские, должны стоять друг за друга горой…

– Я не прошу, чтобы вы выносили кому-то приго­вор, – мягко сказала Ева. – Я прошу вас только об од­ном – подумать. К сожалению, далеко не каждый из на­ших коллег уважает свой полицейский значок так же, как вы или я. Два человека из вашего отдела убиты. У каждого из них было больше денег, чем любой обычный коп смо­жет заработать за всю жизнь. Теперь они мертвы. Вы гото­вы к тому, чтобы стать следующей жертвой?