Наказание – смерть - Нора Робертс

– Следующей жертвой? – эхом откликнулась Марти­нес. – Вы думаете, мне грозит опасность? – Ее глаза сно­ва яростно вспыхнули. – Значит, по-вашему, я тоже брала взятки?

– Я проверяла, но не нашла ничего, что указывало бы на это.

– Ах вот как! – буквально взвилась Мартинес. – Я пахала день и ночь, чтобы заработать нашивки детекти­ва, а ты теперь тащишь меня на растерзание в отдел внутренних расследований?!

– Успокойтесь, никуда я вас не тащу. Но если вы не будете со мной откровенны, то тем самым подпишете свой смертный приговор. Я, правда, еще не знаю, каким спосо­бом его приведут в исполнение… – Ева резко подалась вперед. – Кто стоит за всем этим, Мартинес? Будьте же, в конце концов, детективом, раскиньте мозгами! С кем мог­ли быть связаны Коли и Миллз? У кого достаточно денег, чтобы купить полицейского и превратить его в Иуду?

– Рикер… – Пальцы Мартинес сжались в кулаки с такой силой, что костяшки побелели. – Будь он про­клят!!!

– Вы же сами выслеживали его! Когда вы отправля­лись его брать, у вас было все необходимое – и для ареста, и для обвинения, и для вынесения приговора. Улики, вещдоки, свидетельские показания. Причем вы действовали крайне осторожно, чтобы не спугнуть его. Я не права?

– На то, чтобы организовать и подготовить все это, у меня ушли месяцы работы. Я только что не спала в об­нимку с делом № 20 – 4/7! Я не спешила, перепроверяла все по десять раз, лишь бы только ничего не упустить. А потом все вдруг рассыпалось, как карточный домик! Я ничего не понимала и лишь продолжала твердить себе, что этот мерзавец просто слишком хитер и изворотлив. И все же… Что-то подсказывало мне, что у него может быть – должен быть! – сообщник из числа наших. Но я попросту отказывалась в это верить. И не верю до сих пор.

– Теперь-то уж придется поверить.

Мартинес поднесла чашку к губам: у нее пересохло в горле.

– Зачем вы установили за мной слежку?

– А, значит, заметили?

– Еще бы не заметить! Я, впрочем, так и полагала, что в качестве очередной жертвы вы выберете именно меня.

– Выберу, если узнаю, что вы коротаете ночи в постели Макса Рикера. Пока же наблюдение за вами установле­но лишь в целях обеспечения вашей безопасности.

– Снимите его. Если уж я решу помогать вам, пусть никто не дышит мне в затылок. У меня до сих пор сохра­нилась информация, которую мне удалось собрать, охотясь за Рикером, – все записи, планы, схемы, описание каждого шага, который приближал нас к цели. После такого сокрушительного поражения мне было противно да­же притрагиваться к этим бумагам, но теперь я снова зай­мусь ими.

– Мне хотелось бы иметь копию этого вашего до­сье, – сказала Ева.

– Я сделаю ее для вас. В конце концов, это моя ра­бота.

– А когда мы прижмем Рикера к стенке, я позабочусь о том, чтобы вы получили повышение, – пообещала Ева.

– Это для меня и впрямь кое-что значит. Работа для меня – все! А что касается этого дела… Капитан Рот ска­зала, что в данном случае я утратила объективность. И на­верное, она была права. – Губы Мартинес дрогнули. – Я действительно не могла быть объективной. Подумайте сами: я вставала с мыслью об этом деле, завтракала, думая о нем, и ложилась спать, размышляя о том же! Если бы я не погрузилась в него до такой степени, я могла бы во­время увидеть, откуда исходит опасность. Я обратила бы внимание на то, как агрессивно ведет себя Миллз, как он лезет во все дырки и пытается выведать каждую деталь предстоящей операции. А тогда я принимала все это за обычный мужской выпендреж.

– Каждый из нас отвечает только за самого себя. Так что не терзайтесь понапрасну – вы ни в чем не виноваты.

– Послезавтра состоятся похороны Коли. Теперь я уже не сомневаюсь в том, что он тоже был повязан с Рике­ром. Я плюну на его могилу! Мой дед, полицейский, погиб, выполняя служебный долг, – он спас двух детишек. Они давно уже взрослые – даже старше меня, – и все же каждый год присылают моей бабушке по два письма: поздравление с Рождеством и еще одно – в тот день, когда дед спас им жизнь. Они не забывают этого. Так что дело не в повышении, Даллас. Просто мы – полицейские!

Немного поколебавшись, Ева снова подалась вперед и торопливо заговорила:

– Послушайте, Мартинес! Я задержала четырех бой­цов Рикера и почти заставила расколоться одного из них. Мы заключили сделку: я предоставляю ему иммунитет от судебного преследования в рамках программы защиты свидетелей, а он «сливает» мне информацию на своего шефа. Сегодня утром должны были состояться предва­рительные слушания. Его привезли в суд, и, хотя он по­стоянно находился под присмотром двоих конвоиров, кто-то ухитрился его убить. Вот так! Откуда-то идет утеч­ка информации, и я не знаю, откуда именно. Прежде чем вы окончательно решите сотрудничать со мной, я обяза­на предупредить вас: об этом может стать известно преступникам, и тогда вам будет грозить нешуточная опас­ность.

Мартинес отодвинула пустую чашку:

– Я ведь уже сказала, Даллас: мы – полицейские.

После встречи с детективом Мартинес Ева несколько часов сидела за компьютером, считывая информацию с экрана монитора. Когда у нее наконец начали слезиться глаза, она решила сделать перерыв и нанести еще один ви­зит Пэтси Коли. Она приехала к ней под предлогом того, что должна выяснить кое-какие дополнительные подроб­ности, и уже через двадцать минут разговора была уверена, что той действительно ничего не известно о делах ее мужа. По крайней мере, такой вывод подсказывало Еве внутрен­нее чувство, когда она садилась в машину. Вот только можно ли ему доверять? Теперь Ева уже не была в этом столь же уверена, как раньше.

Сейчас, впрочем, ее больше занимало другое – список полицейских, которых усердно проверял Макнаб, пытаясь отделить зерна от плевел и в течение каждого часа сооб­щая ей о результатах своих «раскопок».

Поскольку Ева находилась неподалеку от управления, она решила заехать на работу, чтобы проверить по полицейскому архиву кое-какие имена. Она надеялась нащупать связи между полицейскими из списка и Рикером, од­нако, несмотря на все ее ухищрения, обнаружить ничего, заслуживающего внимания, ей не удалось. В конечном итоге Ева поняла, что ничего не найдет, если только не попытается копнуть глубже, а это было рискованно. Она знала, что означает стать объектом подозрений, когда ищейки из отдела внутренних расследований суетятся во­круг тебя, высунув языки и мечтая впиться зубами в ногу. И даже если ты оказываешься чист, омерзительный привкус во рту не выветривается еще очень долго.

Ева не могла копнуть глубже без риска засветиться. Если только не воспользоваться незарегистрированной – и незаконной! – аппаратурой Рорка. Однако просить Рорка о помощи после того, что случилось между ними, ей не позволяла гордость.