Венер. Все просто (СИ) - Тина Джель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Смотри, — говорит и показывает фотографию на экране телефона.
Вожу пальцем по экрану не прикасаясь к стеклу, как заворожённый. Сердце сжимается от нежности, при взгляде на этот маленьких, спящий комочек. Пальцы ощущают тепло её кожи. Я, как будто, слышу её дыхание и задерживаю своё, перестав дышать, чтобы не помешать её сладкому сну.
Закрываю глаза на мгновение, ещё до конца не веря в происходящее…
Как долго я этого ждал. Как много я готов был отдать за эти минуты ещё совсем недавно. И вот, получил… но я совсем не рад…
Только выбора у меня больше нет…
— С кем она? — спрашиваю, уставившись опять на фотографию.
— С няней, — отвечает негромко, прижимаясь к моей руке, — у нас отличная няня, ей можно доверять, не переживай.
— Ты кормишь? — впервые смотрю на неё.
— Нет, — спокойна, даже расслаблена, — роды начались раньше срока, молоко так и не пришло.
Непроизвольно смотрю на её грудь, — она замечает это. Улыбается.
— Когда я могу её увидеть? — хочу продолжить, но отвлекаюсь на зазвонивший телефон. — Закажи, я сейчас подойду, — глажу её по спине, прежде чем встать…
— Я нашёл твою девочку, — начинает Валера, когда я ему перезвонил, отойдя на безопасное расстояние.
— Говори, — тороплю.
— Она сейчас в Москве, в Филатовской больнице, — напрягаюсь. — У неё больной ребёнок, проблемы с сердцем. Им выделили квоту. Она, наверное, поэтому так резко сорвалась. Но квота только саму операцию покрывает, а за ребёнком ещё и уход нужен. Да и жить где-то надо, Москва город дорогой, сам понимаешь. В общем, кабздец полный там у них. Мама её полы моет, везде, где может. Сама она ночами официанткой работает в ночном клубе. Снимают комнату в каком-то клоповнике, недалеко от больницы. С ребёнком всё хорошо, уже выписать скоро должны. Не знаю, правда, куда они потом планируют возвращаться? Они свою квартиру в Мухосранске, выставили на продажу.
— В Балашове, — поправляю.
— Да один хрен. Ну сколько они за неё получат?
— Я куплю эту квартиру, — говорю без тени сомнения, — Это можно как-то срочно провернуть, чтобы она не ушла?
— Да не вопрос…
— Валер, помоги, очень надо, — прошу, потому что не знаю, что со мной будет завтра. Не знаю, смогу ли я её когда-нибудь ещё увидеть, — и можно как-то им денег перечислить? Не знаю, как лучше… Может помощь фонда какого-нибудь. Они никуда заявки не отправляли?
— Посмотрю Венер, это несложно, — серьёзен, как ни странно. Только это мне не помогает. Наоборот, подтверждает, что я в дерьме по уши, — поможем твоей девочке за счёт твоего же фонда, — впервые за весь разговор, поддевает меня. — Ты как там вообще? — спрашивает уже о другом.
— Не знаю, — честно отвечаю. — С кем ребёнок, в курсе?
— Всё в порядке с твоей принцессой, у Макарова она. Там сейчас самое безопасное и комфортное место для неё. Он, кстати, тут интересную мысль подкинул. Возможно, получится.
— Что за мысль? — хватаюсь за соломинку.
— Не скажу пока, не хочу тебя раньше времени обнадёживать. Так что к свадьбе готовься, выбирай невесту себе: помоложе, постарше… Советую постарше выбрать, умрёт, останешься богатым вдовцом — ржёт придурок. «Хороший знак» — отмечаю про себя, возвращаясь за стол с улыбкой.
— Венер, — начинает, дождавшись пока я сяду, и кажется немного озабоченной, — я не знала про договор, ты не подумай. Я нашего ребёнка ни за что никому бы не отдала. Мне там, в больнице столько разных бумаг приносили на подпись. Он, — замялась неожиданно, — ничего не разрешал мне делать без официального согласия. Все процедуры согласовывались и подписывались, мне просто надоело каждый раз всё это перечитывать. Но зато сейчас я свободна и мы можем пожениться хоть завтра.
Она великолепна в достижении своих целей. Она великолепна!
Я продолжаю улыбаться, потому что слова бессмысленны. Но мыслю, на удивление, чётко.
— Дай мне несколько дней, — прячу бушующую во мне бурю глубоко внутрь. Не хочу показывать никому, что чувствую. Особенно ей. — Я должен подготовить свою маму, — спокойно говорю…
Провожаю её до машины. Целую, — она мать моего ребёнка.
Но сердце больше не откликается, молчит. Тоскливо от этого.
Смогу ли я её полюбить вновь?
Глава 42
Шлем, куртка, перчатки, несколько рывков газом, сцепление, щелчок первой передачи. Поехали.
Всё, — в голове пусто.
Пока едешь по городу, ты ещё о чем-то думаешь: о ситуации на дороге, о том, как ворчит движок, особенно когда долго его не слышал, но когда выезжаешь на трассу, мысли исчезают в момент. Только скорость и ветер, и адреналин по венам шпарит…
Три дня провёл в гараже, перебирая и смазывая своего «Ниндзю» голыми руками. Соскучился. По запаху бензина и смазки соскучился. По грязи под ногтями соскучился. И по скорости и ветру, бьющему в лицо, соскучился.
Там же, в гараже, решал вопросы с квартирой Николь…
Искал возможности помочь ей через сторонние фонды, чтобы она ничего не заподозрила, и не отказалась, ненароком. Кто знает, что у неё в голове, а ребёнок должен жить в нормальных условиях, да и она тоже. С врачами, оперировавшими её сына, удалось поговорить. Они успокоили. Всё, вроде, хорошо должно быть у него. Идёт на поправку. Выпишут уже со дня на день.
Сердце, каждый раз, сжимается в груди, когда думаю о ней. О том, как ей непросто сейчас, и как много пришлось ей пережить за это время. И ведь не сказала ничего, засранка. Ни словом, не обмолвилась. Ни одного намёка…
Значит, не заслужил я её доверия, — становится грустно. Неприятно даже, но чего уж, сам виноват.
Скучаю. Думаю постоянно о ней. И раньше думал, только ей об этом сказать не успел. Струсил. Не хотел форсировать события. Боялся обжечься в очередной раз. К каждому её слову придирался. Не доверял.
Не хотел больше слушать своё сердце…
Как она там, маленькая моя? Нежная. Чистая. Тёплая. Сладкая.
Набираю скорость и гоню, чтобы прочистить мозги. Ещё немного и, кажется, взлечу…
Зоя, зараза, так и не прислала фотографию дочери, как сквозь землю опять провалилась. В первый день мы ещё с ней переписывались, а потом она бесследно исчезла с радаров. Я особо за неё не переживал, привык за столько лет знакомства, что она гуляет сама по себе, наплевав на чувства других.
Но дочь?
Звонил каждый день Валере. Фомина тиранил вопросами.
Утверждают, в один голос, что ребёнок у Макарова, в полной безопасности и просят меня не дёргаться. А я не могу
