Шумел Камыш (СИ) - Лучезар Ольга

Влажная… Дёргается, дрожит.

Крепко сжимаю талию, вжимаясь в девочку своей эрекцией.

– Проверил? – шепчет, пытаясь подняться.

Я не отвечаю. Опускаю руку ей на поясницу и теснее придавливаю к машине. Провожу ладонью по спине, собирая ткань между женских лопаток, тяну на себя, сильнее вдавливая член между её разведённых бёдер.

– Не надо так… – неожиданно затрепыхавшись, пищит Кара. – Пожалуйста…

Тут же отстраняюсь, переворачивая её, и притягиваю к своему каменному от напряжения телу.

– Тише-тише, девочка. Я не сделаю ничего из того, что бы тебе не понравилось, – успокаиваю, превозмогая глухую боль в паху. ­– Доставить друг другу удовольствие, помнишь правило?

Она кивает и слабо улыбается:

– Прости… я…

Не дав ей договорить, сминаю любимые губы, вторгаясь между ними языком. Кара чуть с задержкой отвечает. Тискает мои плечи, гладит грудь, чертит ноготками дорожки к животу. Я веду рукой по внутренней стороне её бедра, скольжу пальцами глубже, потираю возбуждённый клитор.

– Ммм…

Едва ощущаю, как тёплая женская ладошка обхватывает мой член, усаживаю Кару на тачку, заставляя откинуться назад, на локти.

– Согни колени.

– Как прикажете, – выполняет, широко расставляя ноги на капоте, – товарищ полковник… – выдыхает и закусывает губу.

Дёргаю женские бёдра на себя и одновременно прижимаю колени Кары к животу, раскрывая перед собой её всю. Нависаю. Ловлю взгляд напротив и одним до крайности плавным движением наполняю собой, не сдерживая гортанного рокота, он мешается с протяжным стоном девочки.

Неспешно назад, полностью выходя… а после обратно…

Раз за разом…

Снова и снова….

– Ммм… пожалуйста быстрее… – просит Кара.

– Скажи, – выжимаю из себя, не нарушая прежнего ритма. Девочка всхлипывает. – Ты знаешь… – давлю, сквозь зубы, лениво покидая её тело.

– Слава… Слава… Слава… пожалуйста…

Рычу, закидывая её ноги на плечи, и отпускаю себя.

Несдержанно рванув ткань платья, раскрываю её грудь, грубо трогаю. Кара откидывает голову назад, но я нагибаюсь и обхватываю её затылок, вынуждая смотреть мне в глаза. Двигаюсь жёстко. Глубоко настолько, насколько это возможно. Она кричит. Никакой шум дождя не может заглушить протяжные стоны моей девочки.

Адреналин рвёт жилы. Я задыхаюсь от дикой потребности заполнить Кару до краёв. И она позволяет сполна познать пределы её чувственности, обнажая передо мной свои потаённые желания.

Врезаясь в податливое женское тело, я беру всё, что она мне даёт. Впитываю. Вдыхаю. И взамен отдаю всего себя.

Всё, на что я способен.

От разгорячённых влажных тел идёт пар, он кутает нас густым тяжёлым туманом. Воздух накаляется до такой степени, что почти нечем дышать.

Сумасшедший жар… Как в парилке русской бани.

– Ещё… Слава… – умоляет Кара, закатывая глаза. Я поворачиваю голову, прикусывая нежную кожу ниже её щиколотки, и тянусь рукой к клитору. Но не успеваю даже коснуться, как она вдруг громко вскрикивает и содрогается, лихорадочно стискивая мой член.

Я шиплю, из последних сил вбиваясь в её тело. По ногам бежит вибрация. Рывок.

– Каррра… – меня прошивает мощным разрядом наслаждения.

В этот раз я кончаю в неё осознанно.

Непреклонно желая привязать эту женщину к себе.

Навсегда.

Глава 28

– Пап… – расслышала я сквозь сон чей-то взволнованный шёпот. Приняв его за сонную галлюцинацию, я беспечно отмахнулась и, покрепче обхватив торс полковника рукой, продолжила спать.

– Пап, – прозвучало громче, мужское тело подо мной качнулось.

С трудом разлепив веки, я вгляделась во тьму комнаты. В холодном скудном свете луны, проникающем из окна, я различила фигуру Сергея, склонившегося над отцом.

Резко сев, я чуть не упала с кровати, не удержав равновесия. Совладав со своим телом, я принялась трясти мужчину, стараясь при этом сильно не шуметь.

– Слав, Слава.

Миг, и он уже на ногах возле сына.

– Что случилось? – хриплым ото сна голосом спросил он и энергично потёр лицо ладонями.

– Там пацаны пришли… – Секундная заминка, и Сергей как-то виновато добавил: – Их много, пап.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Сейчас разберёмся, – натягивая спортивные штаны, пообещал полковник и, подхватив ремень, позвал: – Пойдём.

Сказать, что я испугалась, значит, ничего не сказать. Вскочив с кровати, сунула ноги в тапки и прямо в шёлковых шортиках и маечке устремилась за ними. Правда, тотчас впечаталась в широкую спину полковника.

– Ой! – отступила назад.

– Из дома не выходить, – кинул через плечо.

– Но...

– Каррра, – предупреждающе громыхнул он.

Я попятилась в комнату, делая вид, что послушалась, а сама, едва за ними закрылась дверь, кинулась на открытый балкончик. Благо, он выходил прямо во двор, и я без проблем смогла рассмотреть молодых ребят, расхаживающих за забором под лучом мощного фонаря. Трое – постарше топтались ровно напротив запертой калитки, остальные – человек семь, разного возраста – рассредоточились по территории.

Окинув взглядом тех троих, что стояли по центру, я обнаружила, что они вооружены. Парень, похожий на рокера – с длинными тёмными волосами, собранными в низкий хвост держал в руке что-то похожее на прут металлической арматуры, а двое других – палки.

Это, что же они все пришли по душу Сергея?..

Послышались угрозы, разные гадости, и я, не утерпев, спустилась вниз, где повстречалась с мамой полковника.

– Дочка, что случилось?! – обеспокоенно спросила она, собирая на груди халат.

– Не знаю… Пойду посмотрю, – дрожащим голосом ответила я и шагнула в терраску. – Не выходите, Анна Борисовна, – попросила, хватаясь за ручку входной двери.

Оказавшись на улице, замерла, мгновенно оценивая обстановку.

По дорожке, в сторону калитки шли Сергей и полковник, наматывающий на кулак ремень.

– Разговаривать будем, мужики? – бросил он ребятам за забором.

– Уже базарили! Шёл бы ты домой, папаша, – напутствовал самый высокий, здоровый и, как мне показалось, взрослый из них.

Полковник понятливо кивнул.

– Не многовато вас на одного? Что, один на один – штаны замарали? – приближаясь к калитке.

Ну, вот зачем он так? Зачем их злит?

Запустив пальцы в волосы, я кусала губы и лихорадочно думала, что предпринять. Может, позвонить Кириллу? В полицию? Да когда они доберутся!

Надо что-то сказать… Но что? Как успокоить? Отвлечь! А вдруг сделаю только хуже?.. Мы в деревне всегда старались держаться подальше от таких разборок, чтобы мимолётом не зацепило.

Когда в руке Сергея сверкнуло тонкое лезвие ножа, все мысли разом вылетели из моей головы. Испуганно ойкнув, я прижала ладонь к губам и тут же напоролась на острый взгляд полковника. Крепко сжав губы, он взирал на меня с явным осуждением. Впрочем, до тех пор, пока не проследил за направлением моего взгляда.

– Что я тебе говорил, – прошипел он и в следующую секунду выбил из руки сына нож. – Зайди в дом, я сказал! – рыкнул мне.

– Чо застыли?! – выкрикнул кто-то из толпы.

– Выходи, трусло позорное! – донеслось из кустов жасмина.

Щелчок замка в ночной тишине разлетелся словно выстрел. Мне удалось сделать лишь крошечный вдох, как начался настоящий мордобой. Без правил и жалости. Я завизжала, бросаясь вперёд. В этот же момент из терраски выскочила охающая Анна Борисовна и двинулась за мной. Однако, выйти за забор нам не дали двое парней: захлопнув калитку перед нашим носом, они забаррикадировали её собой.

– Пустите! Они же поубивают друг друга! – задыхаясь, закричала во всё горло. По щекам потекли слёзы, сердце сходило с ума от дикого страха за своих.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Да что же вы творите! Остановитесь! Хватит! – мама полковника непроизвольно вцепилась одной рукой в калитку, а второй – в моё предплечье.

А я только сейчас разглядела, что дрались не все, а только те трое, что стояли ближе всех, другие – просто таращились.