Unknown - Unknown

Я чуть не кинул телефон в стену и стукнул рукой по подушке, опускаясь на кровать. Но сон как рукой сняло.

Сердце громыхало, как непрерывный молот, дробящий все мои внутренности. Его что-то снова не устраивало.

— ДА ЧТО?! — психанул я, ударив кулаком себя в грудь. Сел на кровати, взлохматил волосы, пытаясь очистить мысли.

Будь собой, Майкл. Мика — никто. И неважно, какая связь у нее с твоим донорским сердцем. Ты владелец своей жизни и своих долбанных чувств. И если ты и ловил себя на мысли о том, что нуждаешься в Мике, то был лишь зов твоего «второго мозга».

Я посмотрел на время, в клуб нужно было идти еще не скоро, но я мог бы прийти пораньше. Спорт всегда отвлекал от проблем.

СПАСИ.

Это слово появилось в моих мыслях, словно из бездны, заставив меня впасть в полнейший ступор. Черт возьми, что это еще такое?!

Майкл, мне угрожает опасность.

— Нет, ты не пойдёшь к ней, — я подошел к зеркалу, и указал на себя пальцем. — Не вздумай.

А вдруг ей и правда угрожает опасность? Разве она бы перешагнула через свою охренеть какую гордость, просто для того, чтобы поиздеваться надо мной?! Кто знал, эту веснушку…

Но проверить, черт возьми, стоило.

Стоп.

Даже если она и попала в трудную ситуацию, разве мне должно быть это важно? Нет. Она мне никто. Так…субботний секс на капоте моей тачки.

Я с шумом выдохнул, как только моя голова наполнилась чертовыми воспоминаниями о той ночи, а в ушах раздался оглушительный стон Мики.

Маааааааааааахайкл.

— Блядь, — я выругался, достал из тумбочки кастет, одел первое, что попалось мне под руку. Пулей выскочил из лофта, запрыгнул в свою тачку и, врубив тяжелый рок, поехал по направлению к дому Мики.

Стоя в пробке, я только больше себя накручивал, пока в конце концов не почувствовал себя конченным гадом из-за того, что сказал ей. Но я и был таким, надеюсь, что теперь она выросла и не питает иллюзий на свой счет.

Ей придется долго благодарить меня за то, что я снизошел до того, чтобы спасти ее задницу. И то, благодаря тому, что мое сердце развалилось бы на части, если бы я не поехал к ней.

На подъездной дорожке у дома Мики я увидел шикарный Porsche, который буквально кричал о том, что с ней все прекрасно. Она что… решила позвать меня, чтобы я посмотрел на то, как она развлекается с одним из своих парней?!

Ярость сразила меня, и первая мысль была — развернуться и уехать. Вторая — зайти к ней в дом и испортить им вечер.

Я вообще не понимал, что происходит. Снаружи дом выглядел тихо, криков о помощи не было. Я решил позвонить Мике — она не брала трубку.

Я с силой ударил по рулю, пытаясь справиться со с злостью. Не берет трубку. Наверное, очень занята…своим сраным любовничком или кто там у нее в гостях?

В итоге разум взял верх, и я решил таки проверить Мику.

Только вот я не знал, что буду делать, если сердце сойдёт с ума от ревности.

Наверное, выверну все кишки этому мажору.

POV Мика

Как только в моем кармане раздался звонок, Лукас достал телефон из моих шорт. Взглядом прожигая на моем теле дыру, откинул его в сторону.

— КТО ЭТО, мразь? Отвечай! — он снова с размаху ударил меня по лицу, так что голова отлетела в сторону. Схватил за подбородок и начал трясти его.

— Чего рыдаешь? ЧЕГО ТЫ РЫДАЕШЬ? Энни, кто это был?

— Я не знаю… — у меня уже не было сил, все происходящее я уже видела сквозь туман слез и отчаянья. Помощи ждать было не от кого, и самое лучшее, что Лукас сделает со мной – это изнасилует. Всего лишь.

В худшем случае, даже представить было страшно. Его маниакальные замашки приводили меня в ужас.

— Ложь, Энни!

— Лукас, прекрати! Отпусти меня! — тут я уже не выдержала, понимая, что то, что я притворяюсь Энни, не помогает. Я начала трясти стул и за это получила от него еще одну оплеуху.

— Заткнись, мразь! — Лукас ударил меня под ребра, и я чуть не отключилась от ослепительной боли. Перед глазами заплясали мушки, я чувствовала, как нож начал царапать мою кожу. Шершавые пальцы Лукаса проникли под мое нижнее белье, и я закричала во всю глотку.

Это окончательно вывело маньяка из себя, и как бы я не старалась дергаться в его руках, Лукас начал избивать меня, вместе с тем пытаясь залезть мне в трусы.

Я в отчаянии сжимала ноги, проклиная его.

Доминик. Где ты сейчас, Доминик?

Где хоть кто-нибудь?

Осознание того, что в этом мире я совсем одна и сама по себе, огорошило меня еще больнее, чем удары Лукаса.

«Ты жалеешь себя.» — услышала внутри голос Майкла. Да. Жалею…то ли я слабая, то ли постоянно попадаю в такие ситуации, которые обычных людей обходят стороной.

Я никогда не прощу Майкла за этот телефонный разговор. Да, ему все равно, и он может никогда не узнает этого, но пусть только он попробует еще раз ко мне подойти…

Пусть только попробует ко мне притронуться.

— Походу есть только один вариант тебя заткнуть, мерзкая сука, — это было последнее, что я услышала четко, перед тем, как он толкнул меня, и я вместе со стулом упала на пол. Разум опять начал проваливаться, и я унеслась куда-то далеко-далеко, за грань настоящей реальности.

Едва осознавая происходящее, я вдруг услышала звон бьющейся посуды и какой-то новый шум. Крик. На этот раз стонал и кричал Лукас. Я слегка повернула голову, приоткрыла опухшие веки, пытаясь рассмотреть происходящее.

Первое, что я увидела, это капли крови на теле Лукаса, а потом и парня, который сидел на нем сверху и избивал до смерти. Моргнув, я поняла, что это был Майкл.

Он пришел.

Мне было страшно. По-настоящему. Я желала, чтобы Лукас понес наказание, но Майкл дубасил его обездвиженное тело так, будто это была одна из его боксерских груш. Вряд ли он знает, что такое «рассчитать силу».

Сила Майкла нравилась мне прежде, но когда я увидела, как она разрушительна в действии мне стало жутко.

— Ты убьешь его… — прошептала слабым голосом, заслышав вой полицейских серен. Майкл встал и пнул Лукаса кроссовком по лицу, из его рта вытекла струйка крови. Лицо было обезображено синяками и гематомами.

Словом, Айк-разрушитель не оставил на мерзавце живого места. Блуждающим взглядом я нашла глаза Майкла, и в эту секунду в них не было абсолютно никакой человечности. Вены на его лбу вздулись, лицо покраснело…мне казалось, вот-вот из него повалит пар, или он возгорится от собственной ярости.

Ах да, забыла. Он же просто любит драться. Не стоит принимать это на свой счет.

Он подошел ко мне с ножом в руке, мой организм среагировал мгновенно: я начала брыкаться, испугавшись, что Майкл тоже сошел с ума.

— Уйди! Уйди! — словно в бреду кричала я, совершенно не отдавая себе отчета в том, что происходит.

Все так перемешалось…я чувствовала, что от такого количества боли, предательств в моей голове словно что-то изменилось. Сломалось.

— Не двигайся, — отрезал Майк, и поддел ножом веревки, которыми я была привязана к стулу. Ах, точно. Веревки.

— Мика, кто я? — спросил он, когда усадил меня на стул за барной стойкой. Я безжизненно легла на нее, опустив голову на холодную столешницу. Сломанная кукла.

— Ма…йкл.. — язык заплетался, мои силы, психические и физические, были на исходе.

Я закрыла глаза, в моей гостиной послышались какие-то тяжелые шаги и мужские голоса. Я слышала их краем уха и недоумевала над тем, что там происходит. Честно говоря, мне было уже плевать.

Если бы Лукас меня изнасиловал, сделал бы со мной что-нибудь, какое бы это имело значение? Никакого. Он бы изнасиловал куклу. Потому что именно так я живу с тех пор, как не стало Ника.

Как кукла. Робот, незнающий ничего кроме работы и вечеров в одиночестве.

Я помнила только один момент за этот год, когда чувствовала себя живой и нужной. И этот момент мне хотелось забыть, как и эту чертову машину Майкла Миллера.

Погрузилась в глубины своего сознания, пытаясь убедить себя в том, что ничего этого не было. Но все было тщетно. Вздрогнула, как только вспомнила движение холодного острого лезвия, скользящего по самым тайным уголкам моего тела.

— Картина ясна, — услышала немного позже, увидев, как двое полицейских выносят размякшего, безжизненного маньяка из моего дома. Скатертью дорожка. Копы приехали очень быстро — если бы у меня была хоть капля благоразумия, я могла бы сразу вызвать их, и, возможно, избежать жутких побоев и стресса.

Майкл стоял на одном месте, замерший, как скала. Взгляд — бешенный, яростный, но не безумный, как у Люка. Он тяжело дышал и все время сжимал кулаки, будто очень жалел, что я остановила его.