Я умру завтра - Микки Спиллейн

Однако Ридинг все еще продолжал считать, что все козыри у него в руках. Я взял со стола свой 45-й и спросил у Чарли:

- Ты не против?

Он промолчал, но остальные копы насторожились, не сводя с меня глаз.

- Шим Малыш говорил, что у него самая надежная работа в мире. Проверим, был ли он прав?

Я оттянул боек револьвера, прицелился в открытую дверцу сейфа и спустил курок. От грохота выстрела заложило уши, и в помещении едко запахло кордитом.

Все отпрянули, ожидая услышать свист пули, отрикошетировавшей от стальной дверцы, но ничего подобного не произошло. В покрытии дверцы образовалась рваная дыра, сквозь которую было видно желтоватое сияние, которым обладает только - и исключительно - золото. Ридинг обессиленно свалился в кресло, беззвучно разевая рот и давясь от ужаса.

- Ну что, двинулись в даунтаун, Чарли?

В первый раз за все эти годы он улыбнулся мне.

- Ну, ты и сукин сын... Поехали.

- Давай держаться вместе... если получится. Для пользы дела.

- И девчонка тоже?

- Она - одна из нас, приятель.

- Провалиться мне на этом месте!

Я расплатился с ночным швейцаром сотенной из денег Черилл, и мы всей компанией направились к машинам. Я и не предполагал, что такое может опять случиться - сегодня меня ждало место на переднем сиденье рядом с моим старым командиром. Пусть хоть сегодня, пусть хоть один раз! После всех происшествий Вашингтон вряд ли бы одобрил нашу тесную дружбу...

Когда мы расположились в машине, Черилл сказала:

- Ты - сущий растяпа. Мы даже не сможем снять номер в отеле. Ты спустил всю мою наличность.

- У нас есть еще и дом, - парировал я.

Расплывшись в улыбке, она вцепилась в мою руку. Словно поймала в мышеловку. И я попался. Но почему-то очень хорошо себя чувствовал в ней.

Все следят за мной

Я протянул ему записку и слегка поежился. Этот тип был высок и грузен, и, хотя пузо у него было неохватное, невольно думалось, как хорошо было бы погрузить в него кулак. Пресс явно у него был твердым и жестким, а на физиономии читалась жестокость.

Я убедился в этом, когда его кулак врезался мне в челюсть, и, прикусив щеку, я почувствовал во рту вкус крови.

Наверное, державший меня за руку понял, что я не в силах говорить, и пояснил:

- Ему дали пятерку, чтобы он доставил записку, босс. Так он сказал.

- Кто именно, парень?

Я попытался сплюнуть кровь, но она потекла струйкой по подбородку.

- Видите ли, мистер Ренцо...

Я почувствовал тяжелый смачный удар. Уши заложило, а когда гул стих, голова у меня раскалывалась от боли.

- Может, ты не расслышал меня, парнишка? Я спросил - кто?

Теперь меня никто не держал и, обмякнув, я опустился на пол. Я не хотел, но пришлось. Я не чувствовал под собой ног. Глаза у меня оставались открытыми, и я видел, как приближаются какие-то огромные колонны. Они оказались совсем рядом, и вроде я получил удар в бок, но я уже боли не чувствовал.

Раздался другой голос:

- Он вырубился, босс. И ничего не скажет.

- У меня он заговорит.

- Да все равно без толку. Какой-то тип дал ему пятерку, чтобы он принес записку - и все. Ему не пришлось ни петь, ни танцевать, просто принести. Пятерка - куча денег для него. Он только на нее и пялился и больше ничего не видел.

- Что-то ты стал слишком сообразительным, - сказал Ренцо.

- За это и платите, босс.

- Ладно, соображай дальше. Ты считаешь, что тот тип дал записку незнакомому парнишке? И малец поперся сюда, когда мог просто выбросить ее и прикарманить пятерку?

- Значит, у него есть моральные устои.

- Значит, мальчишка знает того типа или тот тип знает его. Он не дал бы пятерку кому попало. - Ноги отодвинулись от меня и устроились где-то под столом, который я видел как в тумане. - Ты читал ее? - спросил Ренцо.

- Нет.

- Тогда слушай. "Кули мертв. И теперь, моя дорогая толстая вошь, я собираюсь выпустить твои кишки на пол". - Громовой голос Ренцо смолк. Он затянулся сигарой. - И подписано: "Веттер".

Воцарилась красноречивая тишина. Лишь кто-то пошевелился, когда было произнесено это имя, а другой прошептал:

- Вот сукин сын... они вроде были друзьями, босс?

- Кого это волнует? Если эта дешевка тут появится, я ему хребет переломаю. Веттер, Веттер, Веттер... Ну-ка, припомните, где вы слышали это паршивое имя?

- Послушайте, босс. Не стоит с ним ссориться. Он убил кучу народу. Он...

- Он что, почище меня? Ты думаешь, он такой крутой?

- Вы поспрашивайте, босс. Вам расскажут. Парень никого ни в грош не ставит. Если вы будете искать его, он вас запросто прикончит.

- Разве что я залез бы к нему во двор. Но не здесь, Джонни, не здесь. Это мой город, и тут я у себя во дворе. Здесь я все решаю, и Веттера ждет судьба Кули. - Он снова пососал сигару, и я почувствовал резкий запах табака. - Все, кто тянут на меня, долго не живут. Каким бы ни был хитрым Кули, за моим столом ему больше не играть. А скоро копы вычеркнут и Веттера из розыска, потому что о нем ничего не будет слышно.

- Вы хотите накрыть его, босс? - спросил Джонни.

- А ты как думаешь?

- Как скажете, босс. Я поспрашиваю. Кто-то да знает, как он выглядит, и сможет указать на него пальцем. - Помолчав, он осведомился: - А что с мальчишкой делать?

- Он и есть наш палец, Джонни.

- Он?

- А ты не так сообразителен, как я думал. Тебе стоило бы приложить ухо к земле и прислушаться. И ты бы кое-что услышал о Веттере. Он уплатил за работу. Она стоила всего пятерку. Но он должен убедиться, что записка доставлена по адресу. Значит, он найдет парнишку, и тот увидит его в лицо. Как только Веттер выйдет на него, мы его и накроем. Впрочем, знаешь что, Джонни? С Веттером я торопиться не буду. Когда копы сядут ему на хвост, они жутко обрадуются, но ровно ничего не станут делать. Они будут только рады увидеть труп Веттера. И пойдут слухи, понял? Мол, каким бы Веттер ни был крутым, но и он нарвался, так что не стоит больше и пробовать. Понял, Джонни?

- Ясно, босс. Усек. Вы сами будете им заниматься?

- Именно сам, парень. Именно сам. Как говорит Хелен, у меня страсть все делать своими руками, чем я и хочу заняться. Веттер - для меня. Хорошо, чтобы он был действительно крутым, увертливым и сразу же схватился бы за пистолет, когда мы его накроем.

Голос у него был размеренным, как у отца семейства, который сообщает, что он сделает то-то и то-то, и все знают; что так оно и будет. Должно быть, Джонни смотрел на Ренцо с ребячливым почтением, в котором было место и страху и уважению. Я понял это по его голосу, когда он сказал:

- Так и будет, босс. Это ваш город, сверху донизу и со всеми потрохами.

- Город принадлежит мне, Джонни. Никогда этого не забывай. Ну-ка, встряхни мальчишку!

На этот раз я ощутил жгучую боль. Он удара у меня все вдруг прояснилось перед глазами, но рот опять наполнился кровью, и я подавился рыданиями.

- Как он выглядел, парень?

Ренцо сделал шаг вперед и, схватив меня за воротник куртки, швырнул на пол.

- Тебе задан вопрос. Как он выглядел?

- Он был... большой, - начал я. Горло снова перехватила спазма.

Мне захотелось врезать Ренцо по башке чем-нибудь тяжелым.

- Что это значит?

- Как вы. Больше шести футов. Высокий.

Ренцо скривил губы в презрительной ухмылке:

- Дальше. Какое у него лицо?

- Не знаю. Было темно. Я не разглядел его.

Он отшвырнул меня одним ударом. Пролетев через всю комнату, я врезался в стену, скорчился и сполз на пол. От боли у меня потекли слезы.

- Парень, не стоит врать Ренцо. Будь ты постарше, я бы тебя на кусочки разрезал, чтобы у тебя язык развязался. Такая работа не стоит пятерки. А теперь ты мне выложишь все, что я хочу знать, и, может, я тебя помилую.

- Я... я не знаю. Честное слово, я... если снова увижу его, то рассмотрю. - Боль вновь скрутила меня, и я подавился последними словами.

- И ты его узнаешь?

- Да.

- Как тебя зовут, парень? - спросил Джонни.

- Джой... Джой Бойл.

- Где ты живешь? - На этот раз вопрос задал Ренцо.

- На Гидни-стрит, - ответил я. - Номер три.

- Работаешь?

- У Гордона. Я... собираю.

- Что он говорит? - с отвращением переспросил Ренцо.

- Гордон - старьевщик, - за меня объяснил Джонни. - У него лавочка на Ривер-стрит. Мальчишка таскается с тележкой и собирает для него металлолом.

- Проверь, - велел Ренцо, - а потом займись им. Ты знаешь, что делать.

- Он никуда не денется, босс. Как только понадобится, будет под руками. Вы думаете, Веттер будет действовать, как вы сказали?

- А когда дела шли не так, как я говорю? Забирай его отсюда. И как следует внуши ему, что нам от него надо. Пусть отработает свою вшивую пятерку.

* * *

Боль иногда достигает такого предела, что перестаешь ее чувствовать. Кувыркнувшись в воздухе, я врезался ногами в забор и рухнул лицом вниз; на зубах заскрипело каменное крошево, забившее мне рот. Я лежал, то проваливаясь в забытье, то снова приходя в себя и ожидая возврата боли, которая заставляла меня издавать странные звуки. Желудок сжимался в позывах к рвоте, но у меня ни на что уже не было сил, и я просто лежал ничком, проклиная таких людей, как Ренцо, которые могут в этом городе спокойно делать все, что хотят.