Костяная колдунья - Эшер Айви

Но никто не ответил.

– Скорая ведьминская помощь, – объявил Роган.

Затем развернулся и понес меня к каменной изгороди, окружающей арену.

Беспокойство прорвалось сквозь негодование. Я попыталась вырваться из хватки Рогана и идти на своих двоих, но он не отпускал меня.

– Роган, какого черта? – огрызнулась я на него.

Эмоции жужжали внутри меня, как разъяренные дикие пчелы, мечущиеся на лету.

Пламя, разгоравшееся между мной и Саксоном, шипело и уныло дымило, будто на него выплеснули ведро воды. Меня измотали переполнявшие изнутри желание, волнение и предвкушение того, как мой план вот-вот воплотится в жизнь. А теперь, когда дело приняло неожиданный оборот, меня стало заполнять разочарование. Однако в противовес возникло и беспокойство по поводу заявления Рогана о скорой помощи. Ко всем этим противоречивым эмоциям примешивалось еще и раздражение, ведь он тащил меня против воли, как какого-то малыша, устроившего истерику в продуктовом магазине.

Роган не проронил ни слова. Заявление о скорой ведьминской помощи вынудило Саксона сделать шаг назад и наблюдать за нашим отступлением с разочарованием в глазах. Мы прошли мимо Риггса, который по-прежнему вызывающе широко ухмылялся.

– Он сошел с пня, – заявила я и указала назад с видом обиженного ребенка, который не собирается принимать наказание в одиночку.

– Да, но кто знает, из-за тебя или из-за Рогана? – возразил Риггс, пожимая плечами, и спрятал кости обратно за воротник.

При виде того, как он убирает рог, мне хотелось заорать: «Не-е-ет!» Но тогда я действительно буду похожа на истеричного малыша, так что я подавила в себе протест. Теплое покалывание пробежало изнутри по рукам, когда я призвала чары и одну из костей верблюжьей ноги, которые лежали в рассыпавшейся груде у пня. Я намеревалась вести себя точно так же, как первобытный Роган, и лупить его костью, пока он меня не отпустит. Кость взлетела над толпой и понеслась ко мне. Я вскинула руку, готовясь обхватить потенциальное орудие, но в последнюю секунду свободная рука Рогана взлетела в воздух и поймала его. Кость оказалась слишком далеко от меня – очередной блестящий план сорвался.

С раздраженным рычанием я выпустила еще больше чар. Я попыталась вытащить кость из его лап, но, как ни странно, она даже не шелохнулась в его ладони. Бросив эту кость в несокрушимой хватке Рогана, я вызвала другую с арены у пня. Я уже представила, как мы с Роганом сражаемся на верблюжьих костях, и подозревала, что зрители-ликаны будут в восторге от этого зрелища.

– Хватит страдать ерундой, Леннокс, – пропыхтел Роган, пока мы пробирались мимо шума и суеты ликанского празднества в сторону припаркованной машины.

– Тогда отпусти меня, – огрызнулась я, с новой силой пытаясь высвободиться из его хватки. – Что еще за скорая помощь? Маркс позвонил? Он нашел Ника Смелсера?

Скрип дверцы – единственное, что я услышала в ответ, когда Роган распахнул ее и буквально запихал меня на пассажирское сиденье. Ветер, поддразнивая, дул в лицо, и я в ярости выпрямилась. Дверь резко захлопнулась, заперев меня в машине. Роган прошагал к месту водителя и сел, глядя на меня с прищуром. В раздражении поджав губы, он свирепо завел двигатель. Машина ожила, и мы отъехали, прежде чем я сформулировала вопросы, свербящие в голове. Наконец мне это удалось, и я сказала:

– Что, черт возьми, происходит?

Мы уезжали с праздника так, будто за нами гнались. Я оглянулась, чтобы убедиться в обратном. Роган не отвечал. Мы уносились все дальше и дальше.

– А как же мой заказ? – упиралась я.

– Его уже погрузили в багажник, – проворчал он.

Пристегнувшись ремнем безопасности, я повернулась, чтобы припечатать его стальным взглядом.

– Ах, так ты умеешь говорить, – прорычала я, изо всех сил стараясь растопить его ледяное выражение яростным взглядом. – Что за скорая помощь? Почему ты утащил меня оттуда? Это стоило мне очень желанной и драгоценной кости, Роган! Что, черт возьми, ты творишь? – продолжала вопить я.

И снова вспомнила, что еще неделю назад не сказала бы ничего подобного.

– Я творю? – с удивлением рыкнул он в ответ. – Что, черт возьми, творишь ты?

– Я чуть не выиграла самую крутую в мире вещь, которая могла бы оказаться в кисете с костями, принадлежащем нашему роду! Она буквально была почти у меня в кармане, пока не появился ты и все не испортил!

– Была у тебя в кармане? Так вот как это называется? А со стороны это больше походило на пьяный поцелуй, чем на победный ход, – проворчал Роган.

Пытаясь понять, что происходит, я смотрела на него. Он же говорил про скорую ведьминскую помощь? Но каждый раз, когда я спрашивала, что это значит, уклонялся от ответа.

– Во-первых, Роган Кендрик, каждый мой ход – победный. Во-вторых, немедленно объясни, в чем дело, иначе я буду подсыпать прах из костей людоеда во все, что ты ешь и пьешь. А чтобы ты не отмахнулся от этой угрозы, у меня есть чудесный рецепт от предков, от которого ты будешь смердеть, а местами обмякнешь, как ломтик вялого огурца, – предупредила я.

Пока Роган обдумывал мою угрозу, у него на лице пульсировала жилка. Машина притормозила – ворота владений ликанов начали открываться. Мы промчались через них, как только для этого стало достаточно места. Я с трудом поборола желание повернуться и посмотреть, там ли стоял тот охранник. Ну уж нет! Приду поиграть киской с ликаном как-нибудь в другой раз. А сейчас мне нужно сосредоточиться на гемоманте с неприятной привычкой сначала делать, а потом объяснять.

– С ликанами нельзя проворачивать такое дерьмо, Леннокс! – рявкнул все еще взбешенный Роган, не сводя глаз с дороги.

– Какое дерьмо? Я всего лишь хотела победить, – защищалась я.

– Понимаю, но так нельзя, – огрызнулся он, ничего больше не объяснив.

– Я нарушила какое-то правило? – с нажимом спросила я.

Отрывочные ответы Рогана больше разочаровывали, ведь все по-прежнему оставалось слишком размытым.

– Нет. Но ликаны очень ревностно относятся к своей территории – и вообще ко всему, что посчитают своим. Они могут зациклиться на том, на что, по их мнению, имеют право.

– Это был всего лишь поцелуй, Роган, а не предложение! Ты забыл, в каком веке мы живем, или как? Никто больше не сходит с ума из-за женщины, обнажающей лодыжку. Проявление страсти не означает публичного заверения в вечной любви и преданности, – отрезала я, но Роган лишь покачал головой и крепче сжал руль.

– В мире людей – возможно. Но ты, Леннокс, вступаешь на территорию, о которой не имеешь ни малейшего понятия, – заявил он.

– Я спрашивала тебя, нужно ли мне что-то знать, когда дело касается взаимодействия с ликанами. Ты сказал: просто быть нормальной! – закричала я.

Разочарование внутри меня достигло предела и выплескивалось наружу.

– Вот именно! По-твоему, нормально целовать незнакомцев ради рога размером с игрушку? Откуда мне было знать, что ты выкинешь что-то подобное? – прокричал Роган в ответ. – Был ли хоть один из твоих поступков нормальным?

– Начнем с того, что вообще нормально во всем этом? – раздраженно возразила я. – Мы – маги, которые потусили с кучкой распутных ликанов. Да кому какое дело? Они не мешали нам уйти. Саксон не спустил штаны и не попытался обоссать меня, чтобы заявить о своих притязаниях. Ну так в чем проблема? – Я требовала ответа, прищурившись и сердито размахивая руками.

В машине стало тихо, не считая шороха шин по асфальту и ветра, который зловеще завывал снаружи. Солнце садилось, и в его переливах я изучала лицо Рогана, его пульсирующую жилку, сияние и досаду, запечатленную в его мужественных чертах. Чем дольше он молчал, тем больше я понимала.

Неужели «скорая ведьминская помощь» значит, что он ревнует? Вот к этому все произошедшее сводится?

Придя к такому выводу, я была в шоке. Я внимательно вглядывалась в его профиль, будто по хмурому взгляду или взволнованному морганию станет очевидно, что я не права, но этого не случилось. Не знаю, почему это потенциальное открытие меня так удивило: я ведь не была уродливой или отталкивающей, – просто не знала, что скрыто у Рогана в глубине души. Как по мне, если он во мне что-то и видел, так это ступеньку на пути к поискам брата, и ничего более.