Тубурская игра - Макс Фрай

Зато теперь вы можете вообразить, с каким упоением и азартом я подслушивал чужой разговор. И как был счастлив и горд собой в те моменты, когда не просто приблизительно понимал, что за тема обсуждается, а начинал улавливать некоторые важные нюансы. Например, мужчина отзывался о весенних ливнях с должным уважением, но все же неодобрительно – очень похоже на то, как сэр Джуффин Халли поминает порой Лойсо Пондохву и других Великих Магистров Смутных Времен. «Как будто неукротимые буйные неизбежные как будто великолепные как будто приходят плясать чужие неприглашенные как будто для сладкоскучающих утомленных давно бездеятельных как будто не для меня», — говорил он, а женщина мягко возражала: «Как будто без разрушительных буйногрохочущих как будто замрет как будто все спокойное вечное как будто утихомирится как будто уснет без звонкого сновертящегося как будто бессмысленно как будто вовсе не спал».

Ладно, ладно, все, считайте, я уже угомонился. Тем более что примерно на этом месте женщина наконец заметила, как жадно я их слушаю, улыбнулась и обратилась ко мне, да так заковыристо, что я сейчас даже приблизительно не воспроизведу. Тем не менее смысл ее фразы я худо-бедно понял. Женщина тепло поприветствовала меня, одновременно выражая надежду, что за много тысяч ночей, прошедших со дня моего рождения, я успел повидать во сне некоторое количество чужих небес, гор и морей. Вполне традиционная тубурская любезность, уместная лишь в разговоре старшего с младшим, поскольку тождественна снисходительному вопросу: «Надеюсь, в твоей бестолковой жизни был хоть какой-то смысл?»

Я собрался с духом и ответил что-то вроде: «Как будто немало видел как будто слышал как будто ослепительно ясное как будто мерцающее драгоценное радостное переполняющее как будто мое». Слишком коротко, конечно, зато по делу – из моих слов Сонная Наездница должна была заключить, что я довольно часто вижу сны и чрезвычайно высоко ценю эту часть своей жизни.

— Ну и дела! – одобрительно усмехнулась она. – Впервые вижу наяву чужеземца, способного связно сложить больше двух блистательных слов Ясной речи. Удачный день, ради такого и проснуться не досадно. Кто тебя научил?

Все это она сказала нормальным человеческим языком. Что закономерно — теперь разговор шел обо мне. Такие простые вещи, как обстоятельства человеческой жизни, на хохенгроне не обсуждают.

Потом я битый час рассказывал своим новым знакомым о маме – как она научила меня хохенгрону, и где выучилась ему сама, и откуда вообще взялась – такая всезнайка. То есть в итоге я прочитал Сонным Наездникам краткую, но содержательную лекцию о наших магических Орденах в целом и Ордене Часов Попятного Времени в частности – а как еще все объяснить?

Впрочем, слушатели остались довольны, а мне того и требовалось. Я был в таком восторге от возможности разговаривать с самыми настоящими Сонными Наездниками, что на столе сплясать был готов, а не только языком молоть.

Но танцами на столе они, похоже, совершенно не интересовались. Зато оживились, узнав с моих слов, что давешний ливень застал меня в лесу.

— И как тебе это понравилось? – спросил мужчина, до сих пор помалкивавший.

Тут есть один тонкий момент. Тубурец не перешел на хохенгрон, хотя заговорил о погоде. Это означало, что его волнует не ливень сам по себе, а моя участь – не испугался ли, куда спрятался, с какими потерями вышел. А вот если бы собеседник сменил язык, это выглядело бы как просьба рассказать о впечатлениях от встречи с грозной стихией, не затрудняя слушателей сведениями о собственных приключениях – и так видно, что остался жив, вот и ладно.

— Я, как только почуял приближение дождя, отыскал пещеру и спрятался. Такая хорошая пещера – глубокая, и вход высоко, чтобы не залило. Слышал, у вас тут много таких. Их специально устроили, чтобы путники от ливней спасались, или природа постаралась?

— Природа специально устроила, — лаконично ответил мужчина. А женщина добавила:

— Только природа не для путников старалась. Мы рады, что людям есть где укрыться от ливней, это доброе дело. Но изначально пещеры созданы для... – Она ненадолго задумалась и закончила уже на хохенгроне: — Как будто яснодышащим видящим как будто уединенно нырять глубоко в сияющее темное как будто свое находить молча разглядывать как будто вдали от чужого ослепительного как будто его нигде как будто вовсе нет.

Коротко говоря, ее слова означали, что пещеры предназначены для сновидцев, которым близость других спящих и чужих сновидений мешает сосредоточиться на собственных. Ну как чуткого и не очень опытного певца может сбить с толку нетрезвый хор в трактире на углу – например.

— Ого! – отозвался я.

Был так взволнован внезапно открывшейся мне тайной тубурских пещер, что забыл все остальные слова – не только хохенгрон, но и обычную речь.

— Как будто жду как будто желаю узнать глубоко ли как будто летал нырял в той темной тихой скрывшей как будто тебя как будто оберегающей? – внезапно спросила женщина.

Жизнь все-таки поразительная штука. Если бы мне когда-нибудь сказали, что в один прекрасный день легендарные Сонные Наездники станут интересоваться содержанием моих скромных сновидений, я бы, наверное, обиделся. Потому что можно, конечно, подшучивать над людьми, почему нет. Но вот так открыто издеваться — это уже перебор. Совсем не смешно.

Даже когда живешь, стараясь не забывать, что возможно вообще все что угодно, как-то не учитываешь, что формула «все что угодно» включает события, о которых как о невозможных – и то не думаешь. И вообще никак о них не думаешь, потому что они – немыслимы.

Однако сейчас мне следовало не ликовать, а собраться, чтобы дать точный ответ. Хвала Магистрам, собеседники меня не торопили. Терпеливо ждали, пока я мучительно вспоминал, какими словами можно описать, к примеру, северный ветер. И чем должна отличаться от него характеристика южного? И... Слишком много вопросов!

— Не волнуйся. Это не школьный экзамен, — вдруг сказал мужчина. – И не важное дело. Нам просто интересно с тобой говорить. Это развлечение, радость. Стараться совсем не надо.

Он был прав. Я наконец расслабился и сразу составил нужную фразу – примитивную, зато довольно точно описывающую мой сон. А больше ничего и не требовалось.

— Как будто в той темной тихой скрывшей как будто меня как будто оберегающей как будто летящий свистящий сокрушающий как будто пришедший как будто из темного ледяного высокого как будто летящий шелестящий очаровательный как будто явившийся из как будто огромного безбрежного теплого земное соединяющего как будто обнявшись вместе как будто вдыхая выдыхая замирая как будто искали глубокий покой в темном сияющем как будто замерли как будто нашли.