Highway to hell - "Proba Pera"

Персефона тихо молчала, обдумывая ситуацию. Хвала небесам, что эта змея Гестия больше не будет мозолить ей глаза, и портить жизнь. Но как вновь довериться человеку, который тебя бросил, а потом еще так подло обманул?

- Детка, дай нам с матерью второй шанс. Мы всё понимаем, тебе нужно время, - подал голос Зевс, делая глоток чая со льдом, - если ты не хочешь жить в доме Кроноса, можешь пожить пока у меня или подыскать себе жилье где-нибудь в центре Олимпа. Думаю, вряд ли твой супруг будет против, - с долей сарказма выдавил отец, удобнее располагаясь в кресле.

- Да нет, все нормально, - ответила Персефона, быстро взглянув на мать. – Мне нравится жить в доме дедушки, - добавила юная Блейк, намекая на тот факт, что она теперь птица вольная и может приходить и уходить когда ей взбредет в голову, изредка пересекаясь с родившей ее женщиной.

- Зед, ты не мог бы оставить нас с дочерью ненадолго наедине? – попросила Деметра, взглянув на брата.

- Конечно, как скажешь, дорогая, - серьезно ответил Зевс, накрывая ладонью руку молодой женщины, после чего стремительно поднялся с кресла. – Пойду, пройдусь вдоль Великой Китайской стены, - в шутку кинул он, имея в виду нескончаемые и непроходимые границы Аида. – Удачи вам, милые, - добавил он, медленно удаляясь от адских врат.

Проводив брата глазами, Деметра перевела свой взгляд на дочь, тихо сидевшую в кресле и слегка заламывавшую один из тонких пальцев.

- Прости меня, Перси, я поступила подло, солгав тебе про парфюм и вообще, - слегка нервничая и заикаясь, начала старшая Блейк, проедая глазами землю под ногами. – После стольких лет мне нужно было лучше подготовиться к встрече со взрослой дочерью.

Трудно было произносить слова истинного раскаяния, которые раньше никогда не слетали с губ Деметры. Просить прощения?! Увольте! Это не ее стиль! Она верховная богиня, самая младшая в семье Кроноса Блейка, душа любой компании и просто красавица. Ей все и всегда сходило с рук. Но это было в детстве и юности. Она давно уже вышла из этого возраста и должна теперь сама отвечать за свои поступки и нести за них ответственность, тем более перед единственной дочерью.

- По воле отца я не могу теперь покидать Олимп, так что попросила Зевса заглянуть в Париж и купить тебе подарок персонально от меня, - неуверенно продолжала Деметра, доставая из фирменного пакета от Сhristian Dior продолговатую коробочку. - Это набор мини духов от Диор. Здесь пять флаконов с разным запахом. Я не знала, какой тебе понравится, так что попросила купить именно этот комплект, - сказала старшая Блейк, снимая картонный чехол и показывая дочери пять стеклянных бутылочек разного цвета и формы лежавших на бархатной поверхности.

- Спасибо, не нужно было, - без всякого интереса произнесла Перси, едва удостоив взглядом подарок матери.

- Понимаю, дорога ложка к обеду. Сделанного не воротишь, - обреченно процедила женщина, закрывая футляр и кладя его рядом с собой на кресло. – Моему поступку нет оправдания. Я действовала необдуманно и жестоко. Я редко перед кем-либо оправдывалась и сейчас, глядя на тебя мне кажется, что мы как бы поменялись местами. Ты взрослая и серьезная женщина, в то время как я чувствую себя все той же семнадцатилетней безответственной и глупой девчонкой.

- Зачем ты вернулась? – с нажимом и болью спросила Перси, желая как можно быстрее получить ответы на интересовавшие ее вопросы и закончить этот бесполезный разговор. – Если ты нуждаешься в деньгах я дам тебе их…

- Деньги теперь для меня ничего не значат! – воскликнула Деметра, вскочив со своего места и делая стремительный шаг в сторону дочери, но тут же натыкаясь на невидимую преграду. – Будь прокляты эти стены! – крикнула она, безуспешно пытаясь проникнуть сквозь них и быть ближе к Перси. – Милая, я горько сожалею о том, что бросила тебя! – сквозь слезы цедила Деметра, впиваясь ладонями в прозрачную защиту. - Что не вспоминала о тебе! Не звонила, не присылала подарков! Я привыкла полагаться на свое высокое положение и удачу, но она жестоко посмеялась надо мной! Я часто влюблялась, была неосторожна и неразборчива в связях! Некоторые мужчины, которых я считала неотразимыми, в полном смысле слова жили за мой счет. На тот момент я была счастлива, не особенно задумываясь над этим! Не желая обременять себя побочными детьми, я сделала пару абортов, о чем теперь дико сожалею! А когда, наконец, остепенилась и нашла себе достойного кандидата в мужья, оказалось, что я бесплодна! Три последних года и почти все свои оставшиеся деньги я потратила на лечение! Но все тщетно! У меня больше никогда не будет собственных детей! Ты мой единственный ребенок, Перси! – сквозь душившие слезы выдавила женщина, сползая по невидимой стене на землю и пряча заплаканное лицо в ладонях.

Персефона не смогла сдержаться и оказалась рядом с матерью. Вряд ли Деметра стала бы разыгрывать перед ней спектакль одного актера, да еще мотивируя таким неутешительным вердиктом. Горе женщины было неподдельным, застилаемый слезами взгляд был полон вины, а в голосе звучало глубокое раскаяние.

- Ты бы… вернулась ко мне, если бы у тебя все было хорошо? – хрипло спросила Перси, глядя на мать с долей сочувствия.

- Я… не знаю, детка, - честно призналась Деметра, вновь глядя на дочь сквозь потоки слез.

- Почему ты сразу мне все не рассказала?! Зачем вела себя так вызывающе, словно ничего не произошло, и не было этих долгих семнадцати лет без тебя?!

- Не хотела омрачать твой день рождения подобной откровенностью. Не желала, чтобы кто-нибудь увидел, насколько неидеальной стала жизнь верховной богини, королевы вечеринок и похитительницы мужских сердец. Небеса всегда мне благоволили, а потом взяли и отвернулись от меня, как я в свое время от собственной крови и плоти. Я ошибочно понадеялась, что оставив свое неутешительное прошлое за бортом и явив Олимпу себя прежнюю, неискалеченную справедливым роком судьбы, я сумею заслужить твое доверие и получить еще один последний шанс искупить свою вину. А вместо этого из-за своей непростительной глупости я чуть не потеряла своего единственного ребенка. Убив двух нерожденных младенцев, я совершила тяжкий грех, который камнем будет лежать на моей душе до конца дней. Я ничего не вправе от тебя требовать, Перси! Только заклинаю тебя всеми богами, не поступай так больше! Не смей лишать себя жизни! У меня тогда совсем ничего не останется! – обреченно прохрипела Деметра.

- Я и сама теперь понимаю, что поступила глупо. Тогда я была в состоянии аффекта и не соображала, что делаю, - глухо произнесла Персефона, не сводя глаз с матери. – Не зная всей правды и ошибочно полагая, что тебе, как и Гестии нужны только мои деньги, самоубийство на тот момент казалось мне единственным верным выходом. Нет человека – нет проблем. А твоя ложь про флакон духов явилась решающим толчком, побудившим меня совершить подобное.

Пока мать и дочь изливали друг другу душу, Зевс Блейк возвращался обратно, неспешно прохаживаясь вдоль границ Аида. Мужчина буквально застыл на месте и в удивлении открыл рот, когда увидел огромного огненного пса несущегося в сторону усадьбы Адоса.

На полпути пылающий монстр превратился в того самого юношу, которого верховный бог встретил возле паба «Рог изобилия». Подумать только, он чуть не вступил в интимную связь с подобным существом. Хотя человеческая личина юноши была весьма недурна и местами аппетитна. Зед слегка себя одернул, вспомнив грозное предупреждение великого и ужасного Адоса Блейка.

- Ах да, мне же даже дышать в сторону парня нельзя, - ехидно выдавил Зевс, подходя к месту переговоров, слыша обрывки фраз и видя обеих своих женщин сидящими на земле.

- Скоро я вернусь домой и тогда… - говорила его дочь.

– Деметра, Перси, с вами все хорошо?! – обеспокоенно заметил верховный бог, глядя как те, словно очнувшись, быстро поднялись с земли и заняли свои прежние места на креслах, расположенных по обе стороны прозрачной стены.

- Все нормально, Зед, - попыталась улыбнуться Деми, поспешно смахивая слезы с покрасневших глаз. – Нам нужно было поговорить.