Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн

— Но его не оказалось! — вскричал брат. — Ни один из теней, даже ранения не получил. Зато убили десяток дружинников и двоих бояр. Змей мог сохранить их жизни тоже.

— Мелешь чушь, воины Братства хорошо обучены, избежать жертв невозможно, — остановил его Аскольд. — Не теряй разум!

— Почему у Огнеславы не было личной охраны из теней? Зачем ты отменил мой приказ, послав всех в атаку на колдунов?

— Личной охраны не было ни у кого из членов семьи, ни у матери, ни у отца, ни у меня. Но даже если бы она была, убийца-одиночка оказался полной неожиданностью. Мы с отцом просчитались. Ты сам многое успел бы сделать на моем месте? Ничего бы ты не сделал. Если думаешь иначе, врешь сам себе. Я виноват лишь в том, что лишил тебя свободы и не допустил мысли о возможном нападении на отца! — сам Аскольд не до конца верил в сказанное, но говорил уверенно.

Горан вновь отвернулся. Брат прав. Нападение убийцы было стремительным, и змей не предсказал его. Не было и намеков в видениях. Правда еще и в том, что в тот злополучный день его занимало лишь похищение Огнеславы. Горан видел всё, что случилось, словно в горячечном бреду. В момент, когда свершилось нападение, змей метался по пещере, скреб каменные плиты и грыз железные прутья от бессилия, но не потому, что хотел защитить правящую семью Зеяжска. У него было только одно желание — спасти молодую княгиню. Горан даже не сразу понял, что случилось с отцом, когда Огнеславу отбросили на камни. Лишь когда она исчезла средь заговорённого круга, сумел успокоить ярость, кипевшую в крови, и осознать произошедшее. Почему змей так одержим ею? Одержим настолько, что даже не предупредил о смерти родителя… Он хотел бы возненавидеть её за это, но не мог, одно только осознание того, что Огнеслава сейчас находится в плену, лишало покоя.

При мыслях о девице волнение вновь охватило сердце. Как ни старался, он не мог увидеть ни место заточения, ни саму Огнеславу. Брат разрушил заклятье, можно покинуть пещеру немедленно и отправиться на её поиски. Если бы он только мог, то уже находился бы в пути. Но довольно эмоций, поспешные действия не лучший выбор. Нужно взять себя в руки, обсудить план спасения с Аскольдом и только хорошо подготовившись, покинуть Зеяжск. Огнеслава будет жить, он знал это, тем и успокаивал себя.

"Отец, прости меня, — произнес про себя, — я тоже виноват в твоей смерти. Я не справился со страстями, что бушуют внутри меня. Я не смог мыслить широко, зациклившись на переживаниях своего сердца, и оказался слеп".

— Погребальный костер готов, — тихо произнес Аскольд, не догадываясь о мыслях брата. — Проводим отца вместе.

— Да, — глухо отозвался Горан.

Он поднял розги с пола и, подойдя к Аскольду, демонстративно сломал их.

— Спасибо, — прошептал брат, смотря, полными скорби глазами на брошенные под ноги прутья.

— Ты теперь новый князь Зеяжска, — произнес Горан. — Правь достойно.

Сказав это, он опустился на одно колено, склоняя голову в жесте уважения и покорности.

— Поднимись, — отступил назад Аскольд, ему не хотелось поклонов от родного брата. После смерти отца он вообще стал сомневаться, что готов княжению.

Горан встал.

— Что думаешь делать дальше? — осторожно спросил он.

— Хочу найти гнездо этих выродков и сжечь всё до тла. Вырезать всех до единого, чтобы отомстить за отца и избавить потомков от происков Братства, — уверенно произнес Аскольд.

— Хорошо. Я с тобой, — прозвучал уверенный ответ, а после пауза и негромкий вопрос. — А Огнеслава?

— Она пропала, — пожал плечами брат. — Её похитили, как ты и говорил. Помнится, змей рвется найти мою княгиню. Что же, возможно, это нам на руку. В походе против Братства, мы будем едины в своих устремлениях.

— Ты прав, — согласился Горан. — Объяви, что отправляешься в поход, чтобы освободить жену и свершить кровную месть, покарав колдунов за смерть отца.

— Уже объявил.

Горан одобрительно кивнул.

— Знаешь, а ведь пропала не только Огнеслава? — произнес Аскольд, явно ожидая каких-то слов от брата. — Ларец исчез. Его нет в тереме.

— Возможно, она спрятала его, — лицо напротив никак не изменилось.

— Ты знаешь где?

— У меня не было видений такого рода, — сказал Горан.

«Не дрогнул. Говорит правду, — подумал Аскольд. — Значит, ларец все еще на острове. Нужно искать».

— Падеж скота прекратился? — поинтересовался брат.

— Да, сразу же, как пропала молодая княгиня, — кивнул Аскольд. — Я уверен, что мор на руку только Светомилу, но не пойман не вор…

— Сейчас он затаится. Хотя, будь готов к новым попыткам подсунуть тебе женщину из их рода.

— Даже и не знаю, кто лучше, скорпион или гадюка? — попытался пошутить брат.

— Я видел немного, но можешь быть уверен, что Огнеслава родит тебе крепкого здорового мальчика, — нехотя признался Горан.

Аскольд переменился в лице и поторопился сменить тему.

— Выдвигаюсь через два дня. Мать останется править. Задача змея, найти логово врага. Когда же отправимся в путь, поклянись, что будешь следовать моим приказам и беречь его жизнь. Это наш общий долг.

— Сделаю всё, что от меня зависит.

— Добро. Начнем подготовку завтра, а сейчас идем. Мать ждет.

***

Коридор дворца Всеволодовичей наполнился шумом. Слуги в страхе разбегались кто куда, чтобы только не попасться на глаза молодой хозяйке. Беляна в гневе шагала к приемной горнице. Лицо казалось совершенно спокойным. Только крылышки носа опасно трепетали. В ледяных глазах застыла пугающая мгла. Изящная рука с тонкими нежными пальцами сжимала плеть. Окажись сейчас кто-то на её пути, он непременно пожалел бы о такой неудаче. Подойдя к двери горницы, она бросила плеть склонившемуся в поклоне слуге.

— Пошел вон! — шикнула девица.

Слуга, сначала собиравшийся что-то сказать, тут же сник и торопливо отбежал в сторону. Беляна толкнула двери. Светомил сидел в горнице один, просматривая письма и донесения. Стиснув зубы, она вошла, захлопнув за собой двери, решительная и возмущенная.

— Дядя! Что это значит! — теперь уже не сдерживаясь, вскричала Беляна.

Боярин лениво отложил грамоту. Не поднимаясь с кресла, строго взглянул на племянницу.

— Поясни! — жестко произнес он.

— Я … — хотела было начать Беляна, да осеклась.

— Поясни, кто дал тебе право врываться сюда с криками! — рявкнул Светомил. — Тебя где воспитывали? В хлеву? Или в диком поле? Забыла свое место?

Беляна злобно сверкнула очами, но язык прикусила. Изобразив смирение, она медленно поклонилась.

— Прошу прощения, дядюшка. Такого больше не повториться.

— Надеюсь. — бросил Светомил, вновь опуская глаза к тексту.

Девица вынула из поясной сумки терпко пахнущий порошок. Обойдя комнату, она рассыпала его вдоль стен. А после встала в центре,