Доводы нежных чувств - Яна Завгородняя
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Серьёзно? Обещал?
— Да, мы приложили отчёт о выработке на галантерейной фабрике. Отдел, в котором заняты женщины, уже не первый месяц показывает лучшие результаты, при этом получают они в полтора, а то и в два раза меньше, чем мужчины. Не мне тебе рассказывать. Цифры говорят сами за себя. Думаю, Коул сможет что-то сделать.
— Ему можно доверять, — задумчиво проговорила Лора. — Что ещё?
Бесс и Агнесс коротко переглянулись в немом согласии говорить всё как есть, какой бы горькой ни была правда. Бесс осмелилась начать.
— Кристофа повесили.
Лицо Лоры, до того почти не выражавшее никаких эмоций, после этих слов, казалось, удлинилось и осунулось ещё больше, в глазах зажегся яростный огонь.
— За что? — прохрипела она.
— Не рассчитал силы, забил до смерти постового на митинге. Полицейский заломил руку Мери Ди и Кристофа понесло. Коула не было в стране и в этот раз защитить нас было некому.
Лора закрыла глаза и упала лицом на ладони. Все любили Кристофа, особенно безутешная Мери Ди. Он многим напоминал Дугласа — такой же пылкий и готовый на всё ради того, чтобы защитить идею, в которую верил и друзей, которыми дорожил. Наивный романтик от революции, не видящий перед собой препятствий. Она вспомнила Дугласа и тот день, когда они прощались на вокзале, как она порывалась забраться в вагон и уехать вместе с ним, как конвойный оттолкнул её и она упала на землю, не замечая боли, как слёзы застилали глаза и сквозь них удаляющийся образ её бесстрашного защитника становился неясным и размытым. Она скорбно взвыла, не желая больше скрывать свои чувства. Лучшие из мужчин, окружавших её, исчезали один за одним, а многочисленные Эрде и иже с ними продолжали вставлять палки в колёса борцам за равноправие и цепляться за своё ничтожное самолюбие, позволявшее этим мелочным и наглым паразитам на теле общества существовать в иллюзии правового государства. Но как бы они ни старались, им придётся подвинуться и расплатиться за всё.
Карета остановилась у дома генерала Леграна и его вдовствующей сестры. Бесс выскочила из двери и подала руку Лоре, которая уже немного успокоилась после пережитого волнения. Кучеру велено было отвезти Агнесс домой, после чего поддерживая обессиленную подругу за локоть, Бесс проводила её к себе в дом и устроила в комнате для гостей. Впереди её ждало ещё много акций протеста и неприятностей с законом, перед которыми следовало хорошенько подкрепиться и выспаться.
Глава 25
Для сотрудников общеобразовательной школы Кэтлуэлла не существовало понятия «неблагодарная работа». Никто из них не возмущался, когда нужно было, к примеру, организовать замену выбитого стекла или прочистить трубу на крыше. Далеко не всякую работу мог выполнить бедолага Брайан и все это прекрасно понимали, оттого безропотно вызывались сделать что-то, что не входило в их обязанности по трудовому договору. Они даже в него и не заглядывали никогда.
К концу лета школа получила подарок — множество книг из столичных библиотек, которые бывшие владельцы предпочли бы сжечь, если бы не нашлись люди, которые сговорились избрать для коллекций литературы иную судьбу. Теперь же завуч Бернис, директор Йозеф и учительница истории Бьянка сидели в школьной библиотеке, заставленной коробками и связками с книгами, внимательно изучая их содержимое. Каждый том требовалось описать, проштамповать и определить на своё место в ряду других книг по сходной теме. Все трое предпочли бы заняться генеральной уборкой или перестановкой мебели вместо того, чтобы тратить время на это муторное, утомительное занятие, однако, когда, если не теперь? При том, что до конца осенних каникул оставалось всего ничего, а горы духовной пищи громоздились на полу библиотеки уже больше месяца.
Бернис отодвинула от себя книгу и приложила руку ко лбу. Другой рукой она подняла со стола журнал описи и принялась обмахиваться им, как веером.
— Я больше не могу, — тихо проговорила она.
— Ты можешь всё, — монотонно ответил ей профессор.
— Это выше моих сил, профессор. Мы тут уже четвёртый час сидим. Я чуть не вписала в категорию художественной литературы Шекспир «Укрощение видов» а в естественнонаучную — Дарвин «Происхождение строптивой»! Не знаю, как вы, а я пойду выпью чаю и буду домой собираться. Лучше завтра пораньше приду.
Бьянка глухо смеялась больше от усталости, чем от каламбура Бернис.
— Я бы тоже от чая не отказалась, — она выдохнула, откидываясь на стуле.
— Я понял вас, дорогие дамы. Можете не продолжать. Давайте так. Сейчас мы выпьем чаю, потом каждый для себя сам решит, что делать дальше. Мне нет интереса доводить своих подчинённых до нервного срыва, — профессор говорил всё это, не переставая протирать платком стёкла очков.
— Значит, решено, — Бернис поднялась со своего места и направилась к выходу.
Некоторое время, пока она занималась сервировкой в соседнем с библиотекой кабинете, брошенные ею Бьянка с Йозефом продолжали лениво перебирать книги. Девушка поставила перед собой очередную связку толстых потёртых томов и принялась развязывать шнурок, натянутый так туго, что по краям книжных корочек образовались борозды. Приложив немало усилий, она всё же справилась с узлом и стала рассматривать книги — заниматься описью Бьянка не спешила. Сверху в ряду лежал англо-французский словарь с аккуратным тиснением на обложке, под ним — справочник по машинным механизмам, следом — «Метаморфозы» Овидия. Девушка глухо усмехнулась, поминая незлым тихим словом того, кто так бездумно свалил в одну кучу книги из абсолютно разных областей знания. Когда очередь дошла до книги, лежащей ниже всех, Бьянка изменилась в лице. Если до этого вот уже полтора часа черты её выражали полнейшую отстранённость, то теперь они явно оживились. Светлые брови поползли вверх, маленький ротик округлился, взгляд голубых глаз сфокусировался на коричневой обложке, мозг недоумевал.
— Профессор, — тихо позвала она.
Йозеф повернул голову в её сторону, но оценив состояние девушки понял, что его присутствие не помешает, потому быстро поднялся со своего места и подошёл.
— Что там? — спросил он. — У нас с таким ужасом на книги смотрит только Кевин Коффер, который в свои девять лет ещё читает по слогам, — профессор переводил взгляд от книги к
