Я сделаю это для тебя (СИ) - Салма Кальк

— И что же говорят слухи? — усмехнулся Анри.

— Разное, — отмахнулась Жанна. — Что вы вернулись во главе армии и уже побеждаете, что вы вернулись один с горсткой людей, и не способны более ни к чему, что вы не сохранили разум в ссылке, потому что привезли с собой маркизу дю Трамбле, и не просто привезли, а даже и женились на ней, — она глянула на меня и продолжила. — Но слухи распространялись очень настойчиво, и я вызвалась проверить. Мои люди и мои силы в вашем распоряжении, ваше высочество, — она встала и поклонилась. — Я, как старшая из Саважей, иду за вами и с вами, и веду следом всех, кто ещё у меня остался.

— Благодарю вас, Жанна, — Анри тепло улыбнулся. — Мне сейчас нужно всё, и даже больше, поэтому не буду отказываться. Но хорошо ли укреплён ваш замок?

— Прилично. И укреплён, и расположен так, что вдруг не взять. И если что, Филипп позовёт. Поэтому — я в вашем распоряжении.

Дальше я подумала и велела отдать Жанне одну из остававшихся в моём распоряжении комнат — потому что других свободных уже не было. Надеюсь, Мари, Мелания и Дуня разместятся в оставшейся комнате не обидятся на меня за это. И кажется, это было правильно, Мари вернулась довольно быстро и сообщила, что госпожа Жанна пыталась уснуть уже в ванне, но была разбужена и переведена в постель, где сейчас и спит.

— Это хорошо, что Жанетта нашлась, — сказал Анри, когда мы остались вдвоём. — И просто хорошо, что отозвалась, и ещё потому, что любой Саваж — это сила, — и пояснил в ответ на мой недоумённый взгляд: — Жанетта — боевой маг. У Саважей нередко и дочери рожаются с таким даром.

Значит, будет лезть в сражения. А у неё дети. Не младенцы, но всё равно. Пороть эту Жанетту некому. Я так и сказала, и пусть обижается.

— Ей только не говори, хорошо? В мирной жизни её таланты может быть и не понадобились бы, но сама видишь, какая у нас мирная жизнь.

— Мирной жизни пока не предвидится, — согласилась я. — Весь вопрос в том, как долго ещё её не предвидится.

— Мы не можем загадывать, друг мой Эжени. Не месяц и не два.

Ты оптимист, великий оптимист, мой принц.

— Ты помнишь, я как-то говорила тебе, что мой мир знал такие же потрясения?

— Говорила, да, — кивнул он.

— Так вот, если оно идёт похожим образом, то до порядка ещё лет десять, а до реставрации — лет двадцать пять, — сообщила я. — Как ты думаешь, у нас хватит ресурсов?

— Почему десять лет? — не понял Анри.

— Потому что в моём мире через десять лет пришёл Наполеон и построил тех, кто выжил в революционных бурях. Выжили уже далеко не самые рьяные, как можно догадаться. А через пятнадцать лет его разбили и вынудили отречься, и вернулись короли. Но тоже долго не продержались, ещё лет с полсотни.

— А потом? — не понял Анри.

— А потом республика, — пожала я плечами.

— И… как такое возможно? Просто не выжили все те, кто отвечал за порядок и за людей?

— Кто-то не выжил, кто-то переосмыслил и согласился с новыми условиями. Понимаешь, это всё необратимо. Сторонники Роганов не забудут всех тех, кто погиб за них и за короля. Сторонники новой власти не пойдут под Роганов снова… просто так.

— А не просто пойдут? — усмехнулся Анри.

— Если завоевать, ничего другого не останется. Но завоевать, сам видишь, как-то быстро не выходит. Скажи, а где союзники? В моём мире государство, охваченное революцией, окружили армии сторонников прежней власти. Все они были связаны со свергнутой династией обязательствами, союзными и династическими, и пошли бороться за эти союзы и за выгоду для себя, конечно же. Что там империя, где находится маленькая принцесса? Не желает выступить с тобой заодно?

— Желает, но не мгновенно. Должны выступать, и перевалы в горах, где саважевский замок, им в помощь.

— Тогда, наверное, Жанне нужно находиться там?

— У неё портал, она справится.

— Её личный?

— Семьи Саваж. Она, как старшая, распоряжается им по праву.

— В общем, пусть выступают поскорее. И что они захотят за помощь?

— Династический брак, наверное? — пожал плечами Анри.

Наверное, если маленькая принцесса вырастет где-то там, то потом без страданий пойдёт замуж за кого-нибудь оттуда?

— И смена династии, так? Муж принцессы уже не будет Роганом.

— До этого ещё так далеко, друг мой Эжени, — вздохнул Анри. — Сейчас главное — навести порядок. О династических браках подумаем позже.

Главное, чтобы оно у нас было, это «позже». А подумать-то сможем, не вопрос.

27. Деньги для боевых магов

До знакомства с Жанной де Саваж я в глаза не видела ни одной женщины, которая была бы вот прямо боевым магом. Я так понимаю, что-то умеет Дуня. Чему-то научили Меланью. Что-то, наверное, может герцогиня Вьевилль, раз занимается защитой замка. И она как раз говорила, что эта самая Жанна с пониманием отнесётся к моим инициативам.

Жанна с пониманием относилась к порядку в замке, так и говорила — Лимей как всегда, то есть на высоте. А наши занятия по поддержанию боевого духа и по приставлению к делу разного рода дам и девиц не интересовали её нисколько. Её интересовали тренировки боевых магов, она утром за завтраком поинтересовалась у Анри, можно ли ей пойти в подземный зал и не составит ли ей кто-нибудь компанию.

Компанию составил Максимилиан и кто-то из молодёжи, а мы с Меланьей пошли посмотреть — интересно же. Но оказалось, что совсем не интересно, но очень страшно. Жанна не только сама швырялась в остальных молниями и чем-то ещё, столь же неотвратимым, но и командовала — получше того же Максимилиана. Кто, куда и с какой силой, и с какого бока зайти и что ещё сделать. А в финале добавила, что нужно тренироваться не только горсткой боевых магов, а ещё и отрабатывать с прочими — чтобы добиваться идеального взаимодействия между магами и не-магами. И что вообще её этому когда-то учили как раз отец и его высочество Анри, она не сама всё это придумала, и готова учить всех, кто здесь есть.

— А мне можно? — спросила Меланья с придыханием. — Я кое-что умею, правда, немного.

— Можно, — кивнула Жанна. — Покажите, барышня, что вы умеете.

Меланья с готовностью запустила в стену несколько огненных плюх, а дальше Жанна что-то у неё поправляла, потом подключила парней, и тренировка продолжилась.

— После обеда мы продолжаем, — сказала она Меланье в конце.

— После обеда у меня занятия с госпожой Евдокией, — потупилась та.

— Разносторонне одарённая дева? Прекрасно, — улыбнулась Жанна. — Тогда завтра в это же время.

Таким образом, Жанна взяла в свои руки тренировки магов. Мне-то ничего, а прочие дамы пофыркивали — мол, вечно эти Саважи куда-то лезут, вот их почти и не осталось уже. Пришлось строго сказать, что госпожа Жанна приносит ощутимую пользу, причём именно для военных, и поэтому её следует оставить в покое. Помогло.

Правда, в тот же день вечером оказалось, что стены замка не просто имеют уши, а всё, что сказано без защиты, мигом растащат по всем закоулочкам.

— И что же, ваше высочество, вы одобряете мои занятия, в отличие от ваших дам? — усмехнулась Жанна, когда мы с ней и с Дуней вечером сидели в сохранившейся у меня гостиной и пили вино.

— Я вижу пользу от них, — пожала я плечами. — И ещё вижу, что вы хороший преподаватель. Значит, вы на своём месте, да и только.

— Кое-кто из моих предков говорил, что наше предназначение — резать и жечь. Врагов, конечно же, — добавила с усмешкой.

— Наверное, так и есть. Только осторожнее, что ли? Вас уже осталось непростительно мало.

Она только вздохнула, не возразив ни словом. А я смотрела на неё и думала — Жанна из тех, кто никогда не пойдёт договариваться с новой властью. Потому что слишком многих и многое потеряла. У меня сложилось ощущение, что каждый её тренировочный выпад всё равно что предназначался кому-то из тех, по чьей милости она осталась без отца, без мужа и без братьев. И она не из тех, кто сидит у окошка и плачет, она готова пойти и мстить. А выйдет ли мстить?

— Все, кто остался, приложат все возможные силы к тому, чтобы победить, — сказала она, глядя в бокал. — Скажите, маркиза… простите, ваше высочество, вы ведь не ожидали увидеть здесь всё это, когда возвращались вместе с его высочеством Анри?

— Почему не ожидала? Нам рассказали, что здесь и как.

А ещё я в своё время много читала по теме и нашла тут множество знакомых слов и явлений. Но одно дело читать, а совсем другое — видеть своими глазами. Нет, не привыкну никогда. И героем становиться не хочу