Роза с шипами - Наталья Якобсон

Тень должна следовать за кем-то. Она не может появиться из ничего, вопреки всем законам природы. Только у Винсента не было своей собственной тени. До сих пор я так считал, но у этих двоих случайных встречных теней, тоже не оказалось. Их самих я мог назвать не иначе, как тенями. Странные мысли и еще более странный шепот, обрывки которого долетали до меня, но смысла я уловить не мог, как не старался, будто кто-то вклинился между мной и говорившими, и старался не дать мне понять, о чем они говорят.

Первым побуждением было последовать за ними. Я уже приготовился бесшумно и тихо двинуться в том же направлении, что и они, но тут же остановился. Зачем мне выслеживать тех, о чьих намерениях я могу только догадываться. Что они сами планируют, стоя и болтая под дождем? Вдруг они только того и ждут, чтобы кто-нибудь увязался за ними.

-- Вы тоже идете на собрание? - чуть нагловатый, мужской голос прозвучал как будто издалека, из мрачной бездонной пропасти.

Я резко обернулся, чуть не сбив с ног говорившего. Ему пришлось применить чудеса ловкости, чтобы вовремя отскочить в сторону, при этом устояв на ногах, а не сев в первую же дорожную лужу. Он, как и те двое был одет в черное и напоминал тень, проворно улизнувшую от хозяина.

-- Можно мне с вами, - не дожидаясь ответа, попросил он. Ну и проныра! Я еще даже не успел с ним заговорить, а он уже набивается в компанию.

Я нехотя скорчил пренебрежительную гримасу, разглядывая одеяние более глубоких темных тонов, чем даже у Винсента. Рядом с глухим, высоким воротничком бледное овальное лицо выглядело отдельной гипсовой маской, которая плывет по воздуху сама по себе и гадко ухмыляется. Даже ладоней не было видно, их прикрывали длинные рукава и плотные лайковые перчатки. Иссиня-черные, как у цыгана волосы были завиты по последней моде и почти не промокли под дождем. Кончики мелких волнистых прядей касались воротника. Внешность щеголя, но густые угольно-темные брови над лукавыми глазами придавали ему нечто цыганское.

Если бы подошедший ко мне был одет во что-то старое, то я бы подал ему мелкую монету, сопроводив подаяние советом отстать от меня. Но этот субъект ни в чем не нуждался. Было видно, что его одежду скроил отличный портной. А черный цвет можно было приписать эксцентричности или принадлежности к какому-то узкому кружку лиц, которые встретившись в толпе должны с первого взгляда узнавать друг друга.

- Сразу видно, что вы новенький, но уже на особом положении, - он окинул меня наглым взглядом. Суженые зрачки лихорадочно поблескивали мечась туда-сюда по сияющим белкам глаз.

-- С чего вы взяли?

-- Ну, у вас плащ вышит золотыми нитями. Никому из старобывцев это не позволено.

Он нервно переминался с ноги на ногу, будто ожидал от меня какой-то особой реакции на замечание.

-- Так вы позволите составить вам компанию. В такие места удобнее ходить с кем-то, а не по одиночке.

-- Отвяжись, - прошипел я и почти грубо оттолкнул его с дороги. Свет в окнах кабака в такую непогоду особенно манил теплом и уютом. Переступив порог, я окинул быстрым, но внимательным взглядом все столы, примеряясь к кому из посетителей мне лучше всего было бы подсесть и завязать беседу. А в общем зачем к кому-то подсаживаться? Я уже совсем забыл о своих способностях. Стоит мне только позвать кого-то, и он сам послушно подсядет ко мне, чтобы завести разговор. Я занял дальний столик у очага и стал из-под полуопущенных век разглядывать не новую и неброскую одежду посетителей, мундиры двух капралов, расположившихся у окна. Здесь не было никого в черном. Вполне обычная ношеная одежда, вполне обычные люди. Никаких загадок. Лишь только капралы закончили пить и покинули кабак, как под окном начал кто-то неуверенно топтаться. К стеклу прижалось бледное лицо с горящими глазами. Издалека оно могло показаться белым размазанным по стеклу пятном, но я хоть и сидел далеко, а сразу ощутил, что за мной пристально наблюдают глаза того странноватого типа, минуту назад заговорившего со мной на улице. Он уставился на меня так неотрывно и пронзительно, будто свято верил в свою силу одним взглядом вызвать меня на улицу.

Не разочаровывать же беднягу, усмехнулся я про себя, встал из-за стола и двинулся к выходу, но вместо того, чтобы подойти к двери, открыть ее и очутиться на сквозняке, как того желал от меня наблюдатель, я вплотную приблизился к окну, постоял секунду неподвижно, сверля насмешливым взглядом моего визави. Нас разделяла только хрупкая тонкая стеклянная перегородка. Его лицо все еще было плотно прижато к ней с противоположной стороны. Я чуть наклонился, едва не коснувшись лбом места на уровне его лба и дохнул на стекло. Теплое вспыхнувшее оранжевыми язычками дыхание. Он тут же отшатнулся в спасительную гущу дождя, но успел увидеть, как пламя поползло по стеклу, принимая форму гибкого золотисто-оранжевого змея с раздвоенным жалом. Апельсинового оттенка, свившееся кольцами тело лишь мгновение льнуло к стеклу, а потом рассыпалось пеплом, прежде, чем кто-то из присутствующих успел обратить внимание на мой небольшой фокус.

Я не собирался сжигать ни одного здания в Виньене, пламя не должно было затронуть ни одного деревянного стропила потолка. Я просто хотел припугнуть соглядатая.

Затем я распахнул дверь и вышел в дождливую ночь.

-- Змей! - услышал я восхищенный вздох увязавшейся за мной темной личности. - Как же я раньше не догадался! Виверн, гивр, певец ветра или кто там еще? Я прочел целую книгу о драконах, но там все так спутано. Вы мне не напомните.

Я стоял скрестив руки на груди, с видом бойца, готового к сражению и, наверное, смотрел на него с таким презрением, что наглец поспешно стал извиняться.

-- Простите, - он заискивающе усмехнулся, но счел правильным отступить на шаг другой. - Вам, наверное, неприятно об этом говорить. Лучше поговорим о чем-нибудь другом, более приятном. Сегодня вы впервые украсите наше общество? Удивляюсь, кто только сумел вас завербовать.

-- Тот, у кого железная силы воли и пристрастие к риску, - ледяным тоном отозвался я.

-- О, тогда все понятно. Можете его не называть. У ночного караула тоже есть уши, - он проворно спрятался за угол, ожидая пока упомянутый полуночный караул промарширует мимо.

Я пошел вслед за солдатами, стараясь держаться вблизи фасадов. Черная одежда помогает слиться с ночью. Если бы не непокрытая златокудрая голова я сам бы стал напоминать ночную тень.

-- Его величество усилил бдительность, - горячо зашептал нагнавший меня, так до сих пор и не назвавшийся попутчик, когда дробные звучные шаги солдат затихли вдали.

-- Неужели? - я насмешливо, как скептик изогнул бровь, будто ни в грош не ставил говорившего.