Я тебя (не) люблю - Каролина Дэй

Почему? Наверное, просто не ожидала чего-то подобного с его стороны. Сегодня вообще день удивительный. Нет, не так. Он удивительный. Сначала попросил остаться, затем поблагодарил, а теперь разрешил выходить из своей комнаты. Возможно, девушка больше не будет чувствовать себя пленницей в его доме или даже забудет о его темной стороне. Или все это лишь затишье перед бурей, и по выздоровлению хозяина ее ждет месть за побег? Лера не могла ответить ни на один вопрос, но понимала, что все эти перемены неспроста. С этим человеком нужно всегда быть начеку, а главное — не расслабляться. Ни на секунду. Даже несмотря на красивую татуировку и внешность змея-искусителя.

ГЛАВА 20

Через некоторое время Лере действительно разрешили выходить из комнаты. В присутствии охраны, конечно, ибо с Марфой наедине ее больше не оставляли по неизвестным причинам, хотя они обе догадывались, в чем, собственно, дело. Обрадовалась ли этому Лера? Безусловно. Да, это не полное освобождение из заточения, но хоть что-то. Теперь она имела возможность выходить из комнаты и завтракать в компании Марфы, разговаривать с ней, сплетничать о своем, о женском, или же наблюдать, как она командовала на кухне, пока сама занималась приготовлением пищи для Егора. Девушка поначалу не сразу привыкла к подобному распорядку дня, вспоминая заточение в собственной комнате среди показушной роскоши и дорогой одежды, к которой совсем не лежала душа. Но в скором времени быстро привыкла вставать поутру и, краем глаза заглянув в комнату Мороза, убедившись в его полном здравии, спускалась к завтраку. В какой-то степени ей начинало нравиться общение с людьми, исключая чопорных охранников, преследующих, казалось, все время. Хотя нет, не с людьми, только с Марфой. Именно эта женщина добродушно отнеслась к ней, именно она поддержала ее во время побега и именно она поняла ее чувства, когда пришлось вернуться в ненавистный дом ради спасения жизни хозяина. И в какой-то степени Марфа благодарила эту юную девушку за свое открытое сердце, ибо прекрасно знала, что далеко не каждый смог бы протянуть руку помощи ее воспитаннику, которому чаще всего желали смерти, а не долгой и счастливой жизни.

Это утро началось так же, как и обычно. Солнце слепило едва открывшиеся глаза девушки, прохладная вода привела ее в чувства, а приподнятое настроение било ключом. Почти приподнятое. До одного момента. Пока она, по привычке, не заглянула в спальню Егора, чтобы удостовериться в его здравии. И, наверное, сегодня ей не стоило появляться там, дабы не стать невольной свидетельницей очень странной и неприятной картины.

Лера легонько приоткрыла дверь и как обычно прошла в комнату, наблюдая за мирно спящим Морозом. Он выглядел так же, как обычно: расслабленный, помолодевший лет на пять и спокойный. Порой девушка задерживалась на минуту-другую в комнате, дабы насладиться видом прекрасной мужской внешность, но, покинув помещение, понимала, что она не изменит его настоящую сущность, не сделает добрее. Наверное, она продолжила бы так думать еще очень долго, пока не произошел один инцидент.

— Мама...

Лера уже стояла возле выхода из спальни и хотела спуститься на завтрак, пока не услышала его шепот. Хрипловатый. Едва слышный. Умоляющий. Медленно, словно в замедленной съемке, она повернулась к Егору, лицо которого слегка нахмурилось.

— Мама, останься со мной, — теперь его голос приобрел силу, звучал чуть громче, чем до этого, но там появились нотки, которые не замечала раньше.

Мольба...

Словно от этой просьбы зависела его жизнь...

Девушка понимала, что это всего лишь кошмар, а она сама оказалась не в том месте и не в то время, случайно заглянув не только в его комнату, но и в часть души, которую мужчина старался скрыть от посторонних. Наверное, если бы Мороз проснулся и увидел ее рядом, то тут же разозлился бы и вышвырнул из комнаты с громким ревом разъяренного зверя. Или все окажется куда проще... Нет. Не с этим человеком. С Егором никогда не бывает просто, и Лера убедилась в этом спустя полминуты, задержавшись в комнате ради любопытства и легкой толики беспокойства. Только стоило ему проснуться, резко вскочить с кровати и заметить удивленные раскрывшиеся голубые глаза, девушка тут же пожалела, что не убежала отсюда раньше.

— Что ты здесь делаешь? — рявкнул Егор, окидывая темными омутами глаз.

— Я прихожу сюда...

— Не приходи больше! Поняла? — уже громче прокричал мужчина. Спросонья его голос казался Лере грубее, чем обычно, а помутненный взгляд темных-темных глаз заставили перепугаться не на шутку. Слишком сильно. До такой степени, что она желала поскорее убраться не только из его комнаты, но из дома в целом.

Лера моментально выскочила из комнаты, ощущая, как волны страха переполняли ее с головы до ног, взгляд старался поймать хоть какое-то укрытие от этого монстра. Однако ноги привели в столовую, где она застала ни о чем не догадывающуюся Марфу, хлопочущую на кухне вместе с прислугой.

— Девочка, на тебе лица нет. Приведение увидела? — тут же поинтересовалась женщина, чуть ухмыляясь, продолжая раскатывать что-то на столе. Похоже, сегодня будут вареники, только Лера на это совсем не обратила внимания, до сих пор чувствуя ярость Мороза, которую пришлось испытать на себе. Вновь.

— Нет. Егора...

Все тут же замолчали и обратили внимание на перепуганную девушку, а на кухне наступила настоящая тишина. Тоже испугались, что дурное настроение хозяина может навредить и им? Вряд ли. Скорее любопытство. В прочем, как и всегда. Первой спохватилась Марфа и протянула девушке стакан воды, отряхнувшись от муки, а остальных разогнала по комнатам — время уборки. Нечего им делать на кухне — Марфа и без них справится. Лишние сплетни по дому ни к чему разводить.

— Что произошло? — спросила она, когда на просторной кухне остались только экономка и перепуганная девушка. Лера сидела на высоком барном стуле, кое-как удерживая в подрагивающих руках стакан с водой, замечая, как жидкость колебалась следом.

— Он накричал на меня, — слабое оправдание, если честно. Мороз часто кричал, часто вымещал свою злость, и самой Марфе показалось это заявление обыденным, пока Лера не продолжила: — Он, кажется, звал во сне маму, а потом создалось впечатление, будто испугался своего сна. Словно