Мачехина дочка - Оксана Зиентек
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Принцы переглянулись, в отличие от девчонки, они прекрасно знали, что пресловутой булавке нет и вполовину столько лет, сколько лет женат фон Биркхольц. Эрвин же, которого подробности личной жизни графа мало интересовали, только картинно закатил глаза и тихо, одними губами протянул: — Ну и ду-у-ура!
В общем, ничего нового от баронессы он так и не узнали, кроме того, что идею выйти замуж непременно за принца ей внушила именно тетя. Она же сыграла роль доброй волшебницы, организовав девушке приглашение на бал. Последнее, к удивлению Ее Величества, оказалось пустяковым делом. Фон Биркхольцы изначально были включены в список приглашенных, но вместе с сыном. Потом граф выпросил у королевы еще пару лет свободы для своего наследника (и в этом вопросе Гуннар был с ним полностью солидарен, он бы и сам охотно подождал еще пару лет). А уже графине ничего не стоило («Право слово, сущие гроши, Ваше Высочество!») добиться, чтобы ее фамилию внесли в список вновь. Королеве, само собой, исправленный и дополненный вариант списка не показали. Даже король не сильно переживал по этому поводу: «Подумаешь! Обычные накладки. Чем больше народу занято делом, тем чаще случается». — отмахнулся он от разъяренной супруги. Так что нечистой на руку фрейлине можно сказать, повезло: ее просто отчислили из дворца, а не отправили под следствие, как того требовала Ее Величество. Эрику, правда, удалось немного успокоить мать, пообещав ей проверить даму еще раз (после случая с графиней он уже ничему не удивлялся), только ли в деньгах было дело.
Теперь же младшему принцу предстояло еще одно нелегкое дело, договориться с отцом незадачливой «заговорщицы». Конечно, он мог бы просто приказать барону, и как принц. И как один из руководителей королевской Службы… Но в том-то дело, что сам принц не считаю свою службу чем-то таким, чем можно заниматься из страха или по принуждению (нет, и так тоже работали, но, как правило, там речь шла об недобровольных агентах на одну-две операции), не тот уровень отдачи, слишком велик соблазн. Поэтому, если уж принимать за аксиому, что барон фон Роде — чист, с ним придется именно договариваться.
Эрик снова вспомнил то утро после бессонной ночи, когда, фактически, решалась судьба баронессы.
— И что нам теперь с ней делать? — недоуменно спросил Эрвин, когда молодые люди, оставив баронессу на попечение горничной, наконец-то добрались до кабинета. Аромат свежесваренного кофе немного прогнал усталость, хоть частично возвращая мыслям ясность.
— Понятия не имею! — Равнодушно пожал плечами принц Гуннар. — Но жениться я на ней точно не собираюсь. Как оказалось, это не тот случай, когда можно позволить себе спонтанные решения. Родители оказались правы…
— Да-да, — ехидно поддакнул принц Эрик старшему брату, — Жениться нужно по расчету и с пользой для семьи (государства). Один известный нам граф именно так и поступил… — Уставший Гуннар только вяло отмахнулся. Спорить с братом ему не хотелось, а жениться по расчету хотелось еще меньше. Только любовь, как оказалось, субстанция конечная, на всех ее не хватает.
— А какие вообще есть варианты? Кроме женитьбы? — Практичный Эрвин, как обычно, действовал с армейской прямотой, не давая сиятельным друзьям опять удариться в философию.
— Да никаких. — Эрик раздраженно потер лоб. — Гадство! Голова болит-то как, третью ночь поспать не получается… Казнить ее не за что. Можно, конечно, приплести нападение на лицо королевской крови и все такое, но мы же не звери, в конце концов. Дураку понятно, что девчонку сыграли в темную. Никого более опытного Гуннар просто не подпустил бы так близко, вот и прикрылись провинциалочкой.
— А какое-нибудь промежуточное решение? — не унимался Эрвин.
Эрик только поморщился, глядя на этого садиста. Неужели нельзя подождать до завтра, можно подумать, о судьбе любимой девушки печется?!
— Если рассуждать логически, — вынырнул из своих раздумий Гуннар, — Надо было бы просто отправить ее домой под ответственность отца. Но ведь дворцовые сплетницы живо сложат два и два, так что девчонке жизни не дадут. Даже в провинции не спрячешься.
— Особенно в провинции — Согласился Эрик, которому чаще чем брату приходилось путешествовать именно по отдаленным уголкам страны. — Да и отец после ее выходки отстранен от дел, мое ведомство сейчас проверяет его на причастность. А если заговорщики захотят замести следы, в провинции ее достанут играючи.
— Исходя из того, что она нам рассказала, — не согласился Гуннар, — Заметать там особо нечего.
— И, все-таки, ты можешь гарантировать, что опасности нет?
— Да, жалко дурочку. — Согласился Эрвин. — А что если быстро подобрать ей подходящего жениха? Ну, подумаешь, узнает кто-нибудь в ней ту таинственную незнакомку с бала… Вот и причина ее побега, девушка влюбилась в другого.
— Спасибо, друг! — С горькой иронией отозвался Гуннар. — Оказывается, я — до такой степени лопух, что не способен очаровать провинциальную простушку! Да надо мной весь дипкорпус смеяться будет.
— Наш дипкорпус тебя и так прекрасно знает. А иностранные… пусть лучше недооценивают. — Идея Эрику понравилась, однако усталость и головная боль заставляли рассматривать все с мрачной стороны. Остались мелочи: найти подходящего кандидата, да чтобы верен Короне, да чтобы не совсем уж мезальянс… И уговорить его жениться на девушке, замешанной в заговоре. А потом ошарашить новостью барона и уговорить его не отрывать этому доблестному мужу голову, а выплатить приданное.
— А если я сам на ней женюсь? — Вопреки ожиданиям обоих принцев, Эрвин выглядел серьезно. — Думаю, против графского сына (хоть и младшего) барон возражать не будет. К тому же, я — не охотник за деньгами, свой небольшой капитал меня есть.
— Эрвин, а с чего бы? — Гуннар подозрительно посмотрел на друга. — Неужели она тебе так понравилась?
— Понравилась. — Не стал отрицать фон Пехштайн. — Красивая девочка, хоть и дура. Но с такой пустой головой, да при такой красоте, наживет она себе еще проблем, если никто о ней не позаботится. А отца, вы же слышали, она слушать не станет, всё никак ему новую жену простить не может.
— И все? — Гуннар подозрительно посмотрел на друга. — С каких пор ты у нас стал таким жалостливым?
