Невидимые академики - Терри Пратчетт

— Я знаю двенадцать разных рецептов, — заявила Гленда с нетипичным для неё самодовольством. В общем, это была ложь, она знала только четыре рецепта, потому что с мясом и картошкой особо не пофантазируешь. Но блестящее металлическое великолепие магазина действовало ей на нервы, и хотелось чем-то себя подбодрить. Секундой позже до неё дошло… — А, вы об оригинальном рецепте? Исходно "пирог пастуха" готовился из…

— Опасаюсь, именно так, — подтвердила девушка. — Но у леди они чрезвычайно популярны.

— Не бери их больше, Джул, — поспешно сказал Гленда.

— Но они такие вкусные! — возмутилась Джульетта. — Можно взять ещё один?

— Ладно, но только один, — сдалась Гленда. — Как раз прикончишь целого крысюка. — Она взяла бокал портвейна и девушка, осторожно балансируя, как человек, которому приходится держать сразу три предмета двумя руками, вручила ей глянцевый буклет.

Гленда просмотрела его и поняла, что её первое впечатление было правильным. Этот магазин был таким дорогущим, что на товары даже не вешали ценники. Если тебе не говорят цену вещи сразу, можешь быть уверена: в итоге стоимость окажется заоблачной. Лучше даже не смотреть, а то они высосут все твои денежки прямо через глаза. Бесплатные напитки? Ну да, разумеется.

Не зная, чем бы ещё заняться, она принялась разглядывать других посетительниц. У каждой (за исключением приличного количества присутствующих людей), была борода. Все гномы носят бороды. Это просто способ быть гномом. Впрочем, здешние бороды выглядели посимпатичнее тех, какие обычно встречались в городе. Некоторые гномихи явно экспериментировали с косичками и завивкой. Конечно, там и тут виднелись кирки, однако помещённые в богато изукрашенные сумочки. Как будто их обладательницы предполагали, что по пути в магазин могут неожиданно увидеть многообещающую угольную жилу, и просто не смогли заставить себя выйти на улицу без подходящего инструмента.

Гленда поделилась этой мыслью с Джульеттой, но та в ответ лишь показала на ноги очередной покупательницы:

— Чё? Рыться в угле и испортить такие зашибенные туфли? Они ж от Змея Битошлемса, усекла? Четыре сотни вынь да положь, и ещё потом ждать полгода!

Гленда не могла видеть лица обладательницы туфель, но заметила перемену в её поведении. Намёк на самодовольство был очевиден даже со спины. "Ну, — подумала Гленда, — если уж тратишь годовой доход целой рабочей семьи на пару туфель, приятно, наверное, сознавать, что их кто-то заметил и оценил".

Наблюдая за людьми, рискуешь забыть, что люди тоже наблюдают за тобой. Гленда была невысокой, а следовательно гномы, с её точки зрения, не были слишком уж низенькими. В какой-то момент она заметила, что к ним с Джульеттой решительно направляются два гнома, один из которых, весьма приличный в окружности, был облачён в столь чудесно украшенную кирасу, что надеть её на битву можно было только рискуя обвинением в акте вандализма против произведения искусства. Он — не забывайте, что всякий гном будет «он», пока явным образом не докажет обратного — обладал голосом глубоким и сладким, словно самый дорогой чёрный шоколад, возможно, слегка подкопченный. А на протянутой им руке было столько колец, что кисть на первый взгляд казалась облачённой в боевую железную перчатку. И «он» наверняка была «она», Гленда не сомневалась в этом, слишком уж глубокими и цветочными оказались обертоны этого чудесного шоколадного голоса.

— Какое счастье, что вы нашли возможность придти к нам, моя дорогая, — сказала она, заиграв новыми оттенками шоколада. — Я мадам Шарн. Не могли бы вы нам помочь? Мне страшно неудобно просить, но я, если можно так выразиться, оказалась между молотом и наковальней.

Все эти сладкие речи, как с беспокойством поняла Гленда, были адресованы Джульетте, которая продолжала поглощать крысиные фрукты с таким энтузиазмом, словно не рассчитывала дожить до завтра. Наверное, так оно и было, по крайней мере, в отношении несчастных крысюков. Джульетта хихикнула.

— Она со мной, — решительно заявила Гленда. А потом, сама того не ожидая, переспросила: — Мадам?

Мадам взмахнула другой рукой, на которой блеснуло ещё больше колец.

— Этот салон, формально говоря, является шахтой. Следовательно, согласно гномьим законам, я Король этой шахты и могу устанавливать здесь свои правила. Будучи Королем, я объявила себя Королевой, — пояснила гномиха. — В итоге гномьи законы изогнуты так, что аж трещат, но не нарушены.

— Ну… — начала Гленда, — мы… Эй, ты что делаешь?

Последнее замечание относилось к компаньону мадам, который принялся измерять Джульетту сантиметром.

— Это Пепе, — представила его мадам.

— Если он намерен позволять себе подобные вольности, я искренне надеюсь, что он тоже женщина, — заявила Гленда.

— Пепе это просто… Пепе, — спокойно ответила мадам. — Да и какая разница, кто он… или она. От ярлыков мало пользы.

— Ага, особенно вам, потому что вы на них даже цену не пишете, — съязвила Гленда, впрочем, из чистой нервозности.

— О, я гляжу, вы наблюдательная, — сказал мадам и подмигнула столь обезоруживающе, что могла бы растопить даже каменное сердце.

Пепе вопросительно посмотрел на мадам и она продолжила:

— Скажите, не могли бы вы… не могла бы она… не могли бы вы обе пройти с нами за кулисы? Вопрос, понимаете ли, довольно деликатный.

— Ооо, конечно! — немедленно согласилась Джульетта.

Словно из ниоткуда материализовались еще несколько девушек на высоких каблуках, которые осторожно расчистили в толпе проход к дальнему концу большой комнаты, куда мадам и устремилась, будто влекомая некими таинственными силами.

Гленда ощутила, что ситуация выходит из под контроля, но она уже выпила прилично портвейна и портвейн зашептал ей: "Ну и почему бы тебе не позволять иногда, чтобы ситуация выходила из под контроля? Ладно, хотя бы разочек?" Гленда не знала, что ожидает увидеть за позолоченной дверью в дальнем конце комнаты, но пламени, дыма, криков и плача в углу она точно не ожидала. Больше всего это место напоминало литейный цех, в который запустили клоунов.

— Проходите. Не обращайте внимания на кавардак, — сказала мадам. — Тут постоянная суета во время шоу. Все дёргаются, знаете ли. Нервы как нитки, с этой микрокольчугой всегда так. Совершенно новый материал, начнём с этого. Согласно гномьим законам, на каждом звене должно стоять клеймо мастера. Во-первых, это профанация идеи, а во-вторых — чертовски трудно исполнимое требование.

За кулисами голос мадам стал чуть менее шоколадным и чуть более земным.

— Микрокольчуга! — восторженно завопила Джульетта, словно ей указали путь в пещеру сокровищ.